Договор с дьяволом - Фридрих Незнанский Страница 4

Грязнов успел с экскурсией посетить это заведение – с огромным камином, уютно расставленными столами и чудесными видами из окон. Один минус: в этом сработанном под старину «Замке» постоянно толчется грузинская публика. Черноголовые рослые парни и седеющие солидные мужчины, торгующие в Кисловодске всеми дарами родных гор, но главным образом, цветами и фруктами, прямо-таки донимали отдыхающих женщин своим навязчивым и бесконечным застольем. И такой яркой женщине, как Лина, было просто опасно находиться долго на виду у этой торговой мафии, напоминающей стаю голодных шакалов, которая при виде желанной добычи может потерять и осторожность, и вообще разум.

Поэтому, прежде чем согласиться исполнить каприз дамы, Вячеслав Иванович позвонил полковнику Горюнову и посоветовался, как быть. Тот посмеялся, сказав, что здесь больше мифов, хотя в принципе возможен любой инцидент. Он продиктовал телефонный номер и добавил, что человек, находящийся на этом номере, лично от него получит все необходимые инструкции – на крайний случай. А дама – тоже москвичка? – пусть не пугается, все будет в лучшем виде. С этим и отправились за восемь километров от Кисловодска, в ущелье, над которым гордо высился Замок.

Обстановка здесь была почти семейной, поскольку большинство присутствующих знало друг друга. И появление «новичков» вызвало тут же напряженное внимание. Причем главной фигурой здесь, естественно, была Лина. Грязнов мог спокойно отойти в тень.

Некоторое время в зале длилось как бы замешательство. Вероятно, мужчины никак не могли решить, кому сегодня должна принадлежать эта женщина. А то, что «должна принадлежать», похоже, даже не дискутировалось, вопрос в другом – кому?

Выбрав момент, Грязнов подошел к стойке баре и обратился к скучающему белобрысому бармену:

– Вы – Андрей? Мне Горюнов сказал.

– Да, здравствуйте, что вам подать?

– Я вот чувствую, что нам сегодня спокойно поужинать не дадут. Поэтому я попрошу вас, Андрей, позвонить вот по этому номеру, – Грязнов протянул ему клочок бумаги, – и сказать, что Грязнов – это я – желает уехать. Договорились?

– Как скажете, – понимающе улыбнулся бармен.

– Я кивну.

Вернувшись к столу, Вячеслав Иванович увидел, что на его месте уже сидит один из «горных орлов» и что-то очень настойчиво втолковывает расслабившейся от выпитого шампанского Лине. Грязнов положил свою тяжелую ладонь парню на плечо и, когда тот поднял к нему выпуклые свои глаза, в которых читалось: «Слушай, ты кто такой? Зачем мешаешь?» – сказал:

– Извини, любезный, это мое место… Не понимаешь? Надо повторить? – и слегка сжал плечо.

Парень невольно скользнул вниз, но тут же поднялся и обратился к Лине:

– Подумай, пожалуйста, над моими словами! – И повернувшись к Грязнову, добавил: – Я все понял, извини, уважаемый. – После чего быстро ушел в глубину зала.

– Чего он хотел? – небрежно спросил Вячеслав.

– А чего вы все хотите от бабы? – усмехнулась она с каким-то недобрым выражением. – Ты, кажется, был прав, не стоило сюда приезжать. Тогда, может, пойдем? Есть уже не хочется, а выпить мы можем где угодно.

– Как скажешь…

Грязнов жестом показал официанту, чтоб тот подошел и подбил счет. Тот кивнул и исчез. А через какую-то минуту Вячеслав понял, что исчез тот не зря, видно, успел получить соответствующее указание от кого-то из сидящих в зале.

Между тем за одним из столов началось непонятное движение. Откуда-то появился мужчина с огромным букетом желтых роз. Он почтительно склонился над тем столом, выслушал указание и направился к Лине. Официант же тем временем тащил большую керамическую вазу, которую и водрузил на стол Грязнова. Подошедший человек с букетом сделал поклон и заявил, что эти скромные цветы – знак огромного удовольствия, которое прекрасная незнакомка доставила своим присутствием. И воткнул букет в вазу. Раздались аплодисменты.

– Благодарю, – сухо кивнул ему Грязнов и повернулся к официанту: – Счет, пожалуйста, мы уезжаем.

– Нет! – тут же завопил, как зарезанный, экспансивный «цветочник». – Нельзя! Мы сейчас все до одного будем пить за здоровье и красоту этой восхитительной женщины! Все! По очереди! Пока не упадем! Ты не можешь увести ее от нас!

Грязнов почувствовал на себе давление напряженных глаз всех мужчин в зале.

– Ну пусть разок выпьют, – попросила Лина, приветливо, но с опаской улыбнувшись «цветочнику», – так уж и быть…

И тот в восторге что-то по-грузински прокричал в зал. И снова вспыхнули аплодисменты, переходящие в овацию. Кто-то поднялся с бокалом в руке. А те, в глубине зала, как по команде, вскочили и, подхватив свой стол, дружно пронесли его и приставили вплотную к столу Грязнова. Причем проделано это было настолько стремительно и ловко, что Вячеслав и уследить не успел, как уже был отрезан от Лины, оказавшейся в тесном кольце восторженных и далеко не трезвых «орлов».

Самое время, решил Грязнов и, приподнявшись, кивнул бармену. Тот улыбнулся и ушел от стойки.

К Лине тянулись руки с бокалами, а кто-то совсем решительный лил в ее бокал коньяк – до краев. Вячеслав взял свой бокал, наполнил его шампанским и, обойдя сидящего к нему спиной парня, спокойно забрал у Лины бокал с коньяком, заменив своим – с шампанским.

– Ты зачем?! – вскричал разгневанный молодец.

– Разве она – твоя жена, что ты так кричишь? – спросил у него Грязнов и, взяв свободный стул, уселся возле Лины. – Я думаю, что всякому гостеприимству есть предел, уважаемые.

– У нас нет предела! – воскликнул все тот же молодец.

– Ах, значит, беспредел? Но тогда и разговор другой!

– Вах! Не слушай его, генацвале! – поднялся крепкий мужик средних лет с золотыми перстнями на пальцах. – Извини его. Он немного выпил для своего удовольствия и запутался. Разреши, уважаемый, мне, как старшему, хорошее слово сказать?

– Прошу. – Грязнов сделал приглашающий жест.

– Легенда гласит: когда в одинокий замок случайно залетает золотая птица, великий грех тому джигиту, который навострит свою стрелу…

Грязнов слушал кавказский экспромт вполуха. Пусть говорит. Пускай все говорят. Они, пока болтают, не опасны. Они сейчас как павлины будут распускать свои хвосты не столько даже перед самкой, сколько друг перед другом. А часы тем временем тикают.

Ораторы вскакивали один за другим. Недружелюбно поглядывая на Грязнова, они, изнывая уже от похоти, глазели на Лину. А она, сообразив, что выказывать какое-либо предпочтение сейчас очень опасно, с улыбкой кивала каждому новому оратору, понемногу отхлебывая из своего бокала.

Кульминация наступила, как всегда, неожиданно.

В зал вошел милицейский капитан, а за ним проследовали, но остановились в дверях двое автоматчиков. Грязнов обернулся, и капитан увидел его. Четко подошел, вскинул ладонь к козырьку фуражки:

– Товарищ генерал, разрешите обратиться?