За гранью - Кнут Фалдбаккен Страница 4

5

Кемпинг «Фагерфьелль» находится с норвежской стороны границы. Примерно в пятидесяти метрах от шоссе, с трех сторон окруженный лесом, он выглядит довольно непривлекательно: здесь темно и пасмурно даже средь бела дня. Поздний октябрьский вечер с его надвигающимися сумерками и резкими порывами ветра, предвещающими снегопад, абсолютно точно не сулит обычному путешественнику ничего интересного и любопытного ни в бревенчатом кафе, ни в рядах домиков или припаркованных у прудов вагончиков, разбросанных по посыпанной гравием площадке. Никто и не ожидает увидеть у границы нечто уютное и стабильное, что могло бы стать конечным пунктом маршрута.

Но Арне ехал именно сюда. Здесь его знали. За последние две недели он уже провел несколько ночей в одном из этих домиков. Это было очень практично. Когда приходилось работать сверхурочно, гораздо удобнее было приехать сюда, вместо того чтобы пускаться в длинную дорогу домой в Хьеллум. Конечно, в самом Конгсвингере тоже можно было переночевать, например в отеле «Вингер». Очень приличное место, в основном для гостей города. Работодатель выделял Арне постоянную сумму на ночлег, и он решил, что можно сэкономить, арендовав домик в кемпинге вместо номера в отеле. Там он и познакомился с Властой.

Как-то раз он зашел в кафе, чтобы перекусить, и увидел ее. Она сидела за столиком совершенно одна и казалась совсем потерянной, хрупкой и легко одетой для такой погоды. Он присел за столик у противоположной стены. Других посетителей в кафе не было. Спустя лишь несколько минут она подошла к его столику и на плохом английском попросила помочь ей воспользоваться автоматом для продажи сигарет. Он увидел, что у нее только шведские монеты, но его беспомощные попытки объяснить ей это вызвали лишь улыбку на лицах обоих. У нее были черные волосы, яркий макияж и резкие духи. Он начал понимать, что за девушка перед ним на самом деле, но, находясь здесь, не отреагировал так, как сделал бы это поблизости от дома. Напротив, он ощутил определенное притяжение, своего рода нездоровое любопытство, желание, чтобы она оставалась поблизости от него, даже теперь, когда она уже раздобыла толстую пачку «Мальборо». Жестом он пригласил ее пересесть к нему за стол. Тут, у границы, он чувствовал себя несколько более комфортно, чем обычно. Здесь не было ни одного знакомого человека. Обычно люди заглядывали сюда, чтобы поесть, выпить, зайти в туалет. Удовлетворяли свои естественные потребности и ехали дальше. Здесь не было ничего, что бы могло задержать их. В таком месте он мог позволить себе провести полчаса в какой угодно компании. Ведь скоро они отправятся каждый в свою сторону, граница наверняка разлучит их, и миля за милей покрытой лесом земли будут оставаться между ним и этой стройной, ярко накрашенной девушкой с розовой вышивкой «Милашка» на футболке.

Она ответила согласием на его предложение угостить ее чем-нибудь. Он купил ей мороженое. Она ела так, как будто никогда раньше не пробовала это лакомство, и время от времени улыбалась. Он понимал, что значит надпись на ее футболке, понимал, что девушка пользуется им, но не хотел делать никаких выводов. Он просто наслаждался тем, что сидит здесь рядом с ней и что она ему улыбается. У нее были правильные черты лица, но внешность казалась непривычной — высокие скулы, бледная кожа, пышные темные волосы. Глаза были немного раскосые, карие, подчеркнутые черной тушью. Она казалась ему необычайно красивой. То, что она была такой, не отпугивало и не провоцировало его — не здесь и не сейчас. Напротив, это даже облегчало ситуацию.

— You are a kind man, [11]— произнесла она после второй порции шоколадного мороженого. У нее был маникюр на мизинцах. Анне так делала, когда ей было лет десять-двенадцать. На подбородке блестела капелька мороженого. Она была такой трогательной.

— Yes, — кивнул он. Он был согласен. Это было правдой. Уже давно, находясь рядом с женщиной, он не чувствовал себя таким добрым, милым и любезным.

Среда. Он познакомился с ней в среду, позавчера. Вчера утром, спеша на работу, он, спотыкаясь, вышел из ее вагончика, вымотанный и уставший после ночи, проведенной на узком диване, обессилевший и ошарашенный от всех тех непривычных чувств, которые переполняли его, когда он думал о проведенных с ней часах.

— You will come back? [12]— Черные волосы на подушке были практически единственным, что он мог разглядеть.

— Yes… — Арне уже стоял на пороге и говорил через распахнутую дверь. — I will comeback. Tonight. We have a party. [13]

Вечеринки не получилось, потому что днем позвонила Анне и сообщила, что едет домой, и он был вынужден вернуться в Хьеллум.

Но сейчас он здесь, и сегодня будет вечеринка. Ее вагончик стоял последним в ряду, ближе всех к лесу. Он подъехал к нему, надеясь, что она услышит звук мотора и выйдет навстречу, но она не вышла. На стук никто не ответил. Он постучал еще раз. Никакого ответа. Ни звука. Света в окошке тоже не было. Может, она пошла в киоск или в кафе? Он постучал в последний раз, а потом начал барабанить в дверь, невольно почувствовав, сам того не желая, странное беспокойство.

В вагончике была абсолютная тишина.

В кафе сидели только двое водителей грузовиков, каждый со своей порцией мясных фрикаделек и тушеной капусты. Киоск был пуст. На шоссе машины двигались в сторону границы. Уже начало смеркаться. Ветер гудел в фонарных столбах. Вокруг кемпинга чернел лес. Арне подбежал обратно к вагончику, постучал еще раз и попытался заглянуть в окно. В щель между занавесками он смог разглядеть кусочек знакомого интерьера. На столе стояли пустые бутылки и стаканы. Кровать не была застелена, как будто собирались второпях. Однако его сознание было еще не в состоянии понять этот ясный сигнал. Он поспешил к домику, служившему конторой. Он бывал там раньше и знал даму, которая обычно занималась приезжими, — высокую седую шведку в вязанном пончо. Табличка гласила: «Биргитта Карусель».

— Привет, — поздоровалась Биргитта.

— Я ищу одного из твоих постояльцев, — с ходу заявил Арне Ватне. — Одну молодую девушку. Иностранку. Она живет в последнем вагончике…

— И ты тоже? — Биргитта посмотрела на него поверх очков. — Сегодня эта русская шлюха популярна как никогда!

— Она уехала в середине дня. Тот, кто приехал за ней, позаботился обо всех формальностях. Все оплачено. Обслуживающий персонал займется ее вагончиком завтра утром. Такова договоренность с владельцем.

Значит, владелец не она и даже не тот человек, который ее увез? Смущение подкатило как ком к горлу, а ощущение того, что его одурачили, обвели вокруг пальца, пробудили в нем злость и какую-то бешеную ярость. Если бы он мог ясно мыслить, он понял бы, что лучшим выходом из этой ситуации было поблагодарить Биргитту за информацию и удалиться. Что бы он ни сказал и ни сделал, чувство унижения будет только сильнее, чувство стыда — глубже, а ярость — беспомощнее. Ему даже некого было в чем-то обвинить, некому мстить. Некого винить, кроме самого себя и собственной невероятной глупости. И все же он стоял в узкой конторке, где пахло сигаретным дымом, лаком и пылью, которая коптилась на электрическом обогревателе. Он немного пришел в себя и начал задавать стоявшей за стойкой Биргитте один вопрос за другим: «Кто эта девушка? Не оставила ли она о себе какой-либо информации? А мужчина? Знает ли она его? Как он выглядел? На какой машине приехал? Известны ли ей имена? Адреса?»