Псевдоним Венеры - Антон Леонтьев Страница 4

Юрием Владимировичем, вспомнила Галя, звался нынешний Генсек.

– А вот если придет кто-то из новой гвардии, из андроповской, то на волю быстро не выйдешь, придется сидеть все пятнадцать лет, но хоть не расстреляют. Так что они и при одном раскладе в выигрыше, и при другом. При первом, конечно, в гораздо большем, чем при втором. Но тут все зависит даже не от того, кого изберут новым Генсеком, а как долго еще протянет Юрий Владимирович…

Отец снова помолчал и добавил:

– Ходят невнятные слухи, что кто-то очень заинтересован в том, чтобы все попытки продлить жизнь больного Генсека не принесли желаемого результата.

– Неужели ты хочешь сказать, Андрей, что его хотят… – начала мама, но отец, видимо, сделал предостерегающий жест рукой, потому что она не договорила.

– Это не нашего ума дело, потому что это в тысячу раз хуже, чем «бриллиантовое» дело и все «хлопковые» и «икорные», вместе взятые. Скажу лишь, что методы лечения Генсека вызывают ряд вопросов. Но вернемся к тому, с чего я начал. Ты меня знаешь, Алла, все эти угрозы на меня не подействуют. Но пока приговор не будет вынесен и утвержден, вам с Галей лучше уехать. И Новый год на носу, и ее день рождения…

«И опять Новый год сначала упоминается, а только потом – день рождения», – скривилась Галя.

– Уехать? Но куда? – начала мама. – У Гали ведь школа, а у меня терапия! Да и почему мы должны бежать от этих наглых преступников? Мы что, в Америке живем, где всем заправляют капитал и мафия?

Отец помолчал немного, а потом заметил:

– Нет, не в Америке, конечно, однако бандиты у нас имеются и свои собственные. И ничуть не лучше заокеанских. Тем более что у них высокие покровители. И я не хочу, чтобы с вами что-то случилось.

Галя, стоявшая на холодном паркете, зябко поежилась. О чем это ведет речь отец? Ведь, как она давно уяснила для себя, он человек важный и высокопоставленный. И семья у них, безусловно, привилегированная. И она сама учится в специализированной школе, попасть в которую ой как непросто. И живут они в отличной пятикомнатной квартире. Так кого же им следует бояться?

– Поэтому на время вы покинете Москву, Алла! – заявил отец. – Во всяком случае, на ближайшую пару-тройку недель.

– Но куда мы поедем? – спросила мама. – И к кому, Андрей? И вообще, я ведь прохожу курс лечения!

Отец ответил:

– Я об этом уже подумал. К родственникам, например, к Наде в Ленинград, отправляться бессмысленно, да и в данном случае нежелательно. Конечно, было бы хорошо за границу уехать, скажем, в Болгарию или ГДР, но организовать это так быстро уже не получится. И тебе, и Гале надо хорошенько отдохнуть. Поедете в Сочи.

В Сочи? Галя была там всего один раз, правда, в возрасте трех лет и ничегошеньки не помнила. Только вот кто же ездит в Сочи зимой? Обычные отпускники предпочитают лето. Но ведь они, вспомнила девочка, не были обычными отпускниками.

– Там имеется специализированный санаторий, и амбулаторное лечение ты сможешь продолжить на месте, Алла. Однако жить в самом санатории вам все же не следует.

– Почему? – спросила мама, а отец уклончиво ответил:

– Поверь мне, так лучше. У тех, кто пытается оказать на меня давление, везде имеются свои осведомители, в санатории вы будете, что называется, «под колпаком».

«Под колпаком» означало, что за ними будут следить. Только вот кто? Очевидно, те же самые люди, которые доставляли отцу столько неприятностей.

– Поселитесь в гостинице. Хорошо бы, конечно, под чужими именами, однако вряд ли это получится.

– Андрей, ты меня пугаешь! – заметила мама, и Галя тоже почувствовала, что по всему телу у нее пошли мурашки, и не столько из-за того, что она стояла босиком на паркете, сколько из-за слов отца. Девочке сделалось страшно.

– Алла, прошу тебя, доверься мне. Ты же знаешь, что я не паникер, но ситуация в самом деле опасная. Понимаю, что должен быть с вами, но отлучиться из Москвы не могу. Как только все будет позади, я тотчас прилечу в Сочи. И мы все вместе встретим Новый год.

А о ее дне рождения, конечно же, никто так и не вспомнил, с некоторым унынием подумала Галя.

– А что скажут учителя в школе об отсутствии Гали? – спросила мама, но отец ее заверил, что уже обо всем договорился и никто не будет задавать лишних вопросов.

– Вижу, ты уже обо всем позаботился! – произнесла мама не без горечи. – Как я понимаю, ты уже все решил, Андрей! Ну а если так, то нам не остается ничего иного, как готовиться к поездке. Когда мы летим?

– Завтра! – коротко ответил отец, а Галя возликовала: у нее начнутся незапланированные каникулы! И она отправится в Сочи, хотя бы и зимой!

Тут девочка почувствовала, что в носу защекотало, и она еле сдержала чих. Однако до отца долетели странные приглушенные звуки из коридора, и Галя услышала его шаги. Она тотчас метнулась обратно в комнату и прикрыла дверь. А затем нырнула под одеяло и притворилась спящей.

Несколькими мгновениями позже дверь ее комнаты приоткрылась, и появился отец. Галя чувствовала, как сильно бьется ее сердце, готовое, казалось, выпрыгнуть из груди.

Она почувствовала, как отец опустился на краешек кровати, поправил одеяло и потом поцеловал ее в лоб. А потом, не произнеся ни слова, удалился.

Галя еще некоторое время лежала, раздумывая над тем, что услышала. Жажда по-прежнему мучила ее, поэтому через некоторое время она снова выскользнула из комнаты и направилась в кухню. В действительности же она хотела снова послушать, о чем беседовали родители.

Но их там уже не было, и свет был потушен. Наверняка они тоже легли спать. Галя прошлепала в кухню, не зажигая свет, взяла со стола графин и налила из него воды в стакан.

Держа стакан в руках, она повернулась к темному окну и вдруг заметила на крыше соседнего, стоявшего торцом, дома два темные фигуры. Галя присмотрелась – и вдруг поняла, что в руках они держат какие-то приборы, направленные…

Направленные, судя по всему, на окна их квартиры! Галя опрометью бросилась из кухни и услышала странный металлический звук. Словно кто-то тихонько скребся во входную дверь. И тут девочка поняла – с лестничной клетки кто-то пытался проникнуть в их квартиру!

Она замерла в коридоре, наблюдая за тем, как входная дверь, тихонько скрипнув, приоткрылась. С лестничной клетки упал луч призрачного сиреневого света, и раздалось тихое позвякивание цепочки, на которую была заперта дверь изнутри.

А потом Галя заметила тонкую проволоку, которую кто-то просунул в образовавшуюся щель, явно намереваясь снять цепочку. И вдруг Галя разглядела черные пальцы, ухватившиеся за дверной косяк!

Выронив из рук стакан, девочка оглушительно завопила. Стакан разбился о паркет с неимоверным, казалось, грохотом. А Галя стояла и кричала.

Несколькими мгновениями позже около нее возникли родители, в коридоре вспыхнул яркий свет. Отец прижал к себе дочку, и Галя разрыдалась.