Сыщик - Александр Бушков Страница 4

— Молодой человек, — внушительно произнёспрофессор, — я понимаю, что вы не специалист в электротехнике… но готовыли вы довериться специалисту? — Он тонко усмехнулся: — И собрату погвардейской кавалерии, пусть и отставному…

— Разумеется, профессор.

Вставши, с треском распахнув дверцы шкафчика, профессор извлекоттуда целую стопу бумажных листов, покрытых, как успел заметить молодойчеловек, сплошь математическими формулами и какими-то загадочными знаками.Сверкая глазами, топорща бисмарковские усы, потряс этой кипой в воздухе.

— Вот вам, извольте! Математика, физика,электротехника… С помощью обширного аппарата последних достижений всех трехнаук я пытался доказать Штепанеку, что его изобретение — химера. — Оншвырнул бумаги назад и шумно захлопнул дверцу. Вернулся за стол, в некоторойзадумчивости наполнил стопки. — Ну, если уж соблюдать полную научнуюобъективность… Сегодня это химера. В далёком будущем, быть может, идея аппаратаи может быть претворена в жизнь… но никак не сегодня. Сколько лет или дажедесятилетий пройдет, прежде чем удастся преодолеть нынешние преграды, я незнаю. Но могу вас заверить: долго, очень долго это изобретение останетсябесполезным.

— Простите, но меня это только радует, —решительно сказал молодой человек. — Дядюшка послал меня в Вену, чтобы яприобрёл для него аппарат Штепанека. Между нами говоря, этот почтенныйджентльмен — причудливая помесь сатрапа с маленьким капризным ребенком. Онживет этой идеей, поверьте. Он считает, что обязан заполучить аппарат, пока егоне опередили два соперника, о которых я упоминал. И если меня постигнет провал…Мне достоверно известно, что оба дядюшкиных соперника то ли отправили уже своихлюдей в Вену, то ли собираются это сделать в самом скором времени. Мне ясно инедвусмысленно дали понять: если я вернусь с пустыми руками, завещание нетолько будет переписано в пользу другого лица, но и мое прежнее содержаниевыплачиваться более не будет. Иными словами, я становлюсь нищим. Вы прекраснопредставляете, что такое гвардейская кавалерия, — в ней невозможнослужить, не располагая собственными средствами, и немалыми. Так что поверьте,профессор: это и в самом деле вопрос жизни и смерти. Для меня лично. Без всякихпреувеличений, лишившись дядюшкиной поддержки, мне остаётся только пустить пулюв лоб. В другом качестве я себя в этой жизни не представляю.

— Чёрт знает что, — сварливо сказалпрофессор. — Это какой-то авантюрный роман, право слово…

— Это Великобритания, профессор, — с вымученнойулыбкой произнёс молодой человек. — Эксцентричность, традиции, незыблемыеустои… Я не имею права вернуться с пустыми руками. То есть вернуться-то я могу,но всё последующее…

— Бедный мальчик… — с непонятной интонациейпротянул профессор. — В вашем деле вы угодили в нешуточный переплет… Ну,давайте тогда выпьем за удачу… Она вам необходима, я вижу.

Покорно осушив чарку — опять-таки с конногвардейскойбравадой — молодой человек, поставив стопку, сказал с угнетённым видом:

— Теперь вы сами видите, что положение мое безвыходное…

— А известно ли вам, юноша, что Штепанек намеренпотребовать за свой аппарат прямо-таки сногсшибательные суммы? До меня доходилиизвестия, что он намерен просить полмиллиона золотом… неважно, в какой именновалюте. Это его идея-фикс: полмиллиона золотом…

Бледно улыбаясь, молодой человек сказал:

— Дядюшку и такая сумма не испугает… поскольку непричинит его состоянию особого расстройства.

— Ого! — фыркнул профессор. — Представляюразмеры наследства…

— Не представляете, профессор, — печально сказалмолодой человек. — Не представляете, простите… — Он изобразил, чтозахмелел ещё более. — Пещера Али-Бабы… Я не корыстолюбив, просто этонаследство — единственная возможность для меня сохранить прежнее положение вобществе, а значит, и саму жизнь…

— Чёрт возьми, вы меня расстроили, — сказалпрофессор. — Мы, немцы, сентиментальная нация, я начинаю принимать близко ксердцу ваше отчаянное положение… Но чем, собственно, могу помочь?

— Помогите мне отыскать Штепанека, — сказалмолодой человек. — Это единственное, о чём я вас прошу. Я всю оставшуюсяжизнь буду вашим неоплатным должником…

— Следовательно, вы сами его не нашли? — деловитопоинтересовался профессор. — Ведь наверняка пытались?

— Ну разумеется, — сказал молодой человек. —Квартиру в Асперне, которую он снимал последние полтора года, Штепанек покинул.Куда он переехал, хозяин не знает — он не оставил адреса… Быть может, вызнаете, где он может оказаться?

Разглядывая его бесцеремонно и весело, профессор улыбалсякак-то очень уж хитро, это чувствовалось…

— Знали б вы, юноша, как вы все меня забавляете…

— Простите?

— Ну да, разумеется, откуда вам знать? Вы же не моглизаранее сговориться… — В голосе профессора звучала неприкрытаяирония. — Видите ли, друг мой, вы — уже третий по счёту племянникэксцентричного английского аристократа, собравшегося купить для своей коллекциикурьезов аппарат Штепанека. И шестой по счёту из всех визитеров, рыщущих впоисках Штепанека… Да, представьте себе. Именно так и обстоит.

Молодой человек остался невозмутим, но это было чистовнешне. «Этого следовало ожидать, — подумал он смятенно. — Пикантноеположение…»

— Вы шутите, профессор?

— Никоим образом. Ну да, я понимаю: выдумка не лишенанекоторого изящества. Эксцентричность британских джентльменов хорошо известна,от них чего угодно можно ждать. И вы трое пришли к этой мысли практическиодновременно.

— Но я…

— Юноша, не пытайтесь врать, — сказал профессорнаставительно. — Вы всё равно не успеете с ходу сочинить нечтоубедительное, вам приходится импровизировать, а это нелегкая задача, я понимаю.Так что не пытайтесь уж вилять… Давайте лучше выпьем ещё по одной. В самомделе, вы, вместе взятые, доставили мне немало удовольствия, позволилиразвеяться, отвлекшись от тяжёлой и сложной работы. И я к вам отношусь вполнедружелюбно. Ну, что поделать, профессия у вас такая… Хотите послушать рассказ оваших предшественниках?

— Ну, любопытства ради… — осторожно сказал молодойчеловек.

В потайном кармане привычно ощущалась тяжесть браунинга, нобраться за оружие не имело смысла. Во-первых, пока что не произошло ничегоугрожающего. Во-вторых, это было бы совершенно бессмысленно…

— Всё это происходило на протяжении последних двухнедель, — начал профессор ровным, хорошо поставленным голосом человека,привыкшего читать лекции студентам. — Сначала появился первый «племянник».Видит бог, я ему поверил. Но когда появился второй, пришлось пересмотреть своюточку зрения. Не буду углубляться в дебри точных наук, но они подобныхсовпадений не допускают: два племянника эксцентричных английских аристократов,с промежутком в пару дней… Нонсенс! Потом появился мрачный детина,представившийся репортером… но на репортера он походил не более, нежели я — натанцовщицу канкана из «Фоли-Бержер». Впрочем, он очень быстро перестализображать репортера и заявил, что он — торговый посредник, коего послалиприобрести аппарат Штепанека для последующей коммерческой эксплуатации некиекупцы из Гамбурга, откуда он и сам родом. Однако и в это по некоторым причинамплохо верилось, ещё и потому, что немецкий для него явно не родной язык… Следомнагрянула очаровательная особа, эмансипированная и весьма забавная, онаопять-таки представилась репортером, только на сей раз американским… однакоочень быстро начала выяснять, нельзя ли приобрести аппарат Штепанека. Снованекие купцы из-за океана, загадочный синдикат… Между прочим, я верю, что она ив самом деле американка, мне доводилось бывать в Северо-АмериканскихСоединенных Штатах, и я вдосыт насмотрелся на подобных бойких девиц… Ну ашестым явились вы… Самая интересная персона из всех.