Мистер Слотер - Роберт МакКаммон Страница 4

Кстати, о языке: к Скелли вернулся дар речи. В виде громоподобного карканья из ада:

— Убрать отсюда эту ворону!

— Это противозаконно! — вскричал Бейтер, не успела еще осесть пыль, поднятая голосом Скелли с потолочных балок. Лицо его, в багровых пятнах, выражало оскорбление и ярость. — Убери его отсюда, а то мы сами его выбросим! Скажи, Кумпол?

— Кто тут противозаконно? Кто? Я тут констебль, видит Бог!

Нэк снова зашевелился, но в его состоянии от шевеления и до вставания было очень далеко.

Кумпол не стал присоединяться к угрозе, которую только что высказал его собутыльник. Мэтью показалось, что Кумпол оценивал обстановку в связи с новым явлением, а он был не такой дурак, чтобы расшибать себе голову об эту стену. Но так как мужчины — это мужчины, а мужчины, которые пьют крепкое, становятся задиристее, когда кружка пустеет, в приступе доблести Кумпол ответил, хотя и себе под нос:

— Ты прав!

— Ну, джентльмены, давайте не будем ссориться! — Грейтхауз обратил к стойке открытые ладони, и Мэтью стали видны шрамики и узелки на знающих свое дело костяшках. — А вы, сэр, — продолжал он, обращаясь к Бейтеру, — уважаете любой указ, который вытащит лорд Корнбери у себя из-под платья?

— Я сказал, — раздался голос держателя таверны, напоминавший уже не карканье, а металлический хрип взводимого курка, — убрать эту тварь с глаз моих!

— И из-под моего носа, — поддержал кто-то из джентльменов в глубине зала, и Мэтью понял, что в этом месте у них друзей нет.

— Ну, тогда что ж. — Грейтхауз пожал плечами, будто смиряясь с окончательным решением, когда спорить уже бессмысленно. — Один стаканчик ему, и мы уходим.

— Ему?! Из ночного горшка я ему налью, а не из бутылки! — взревел Скелли, и фонари над головой Мэтью качнулись на цепях. Глаза у Скелли налились кровью и лезли из орбит, рыжая борода, слипшаяся космами от всех видов нью-йоркской грязи, дрожала как змеиный хвост. Снаружи доносился вой ветра, он привизгивал и присвистывал в щелях между досками стен, будто пытаясь разнести дом в щепки. Двое работяг из доков поднялись с места, один щелкал костяшками пальцев. «Зачем люди так делают? — подумал Мэтью. — Чтобы кулаки казались больше?»

Грейтхауз продолжал улыбаться, как ни в чем не бывало.

— Тогда знаете что? Я себе покупаю стаканчик. А потом мы мирно уходим, вас устраивает?

И к ужасу Мэтью, его большой спутник — большой дурак! — зашагал к стойке, прямо туда, где Кумпол и Бейтер уже ждали его, чтобы свалить. Скелли стоял, не двинувшись с места, скривившись в злобной ухмылке. Мэтью посмотрел на Зеда — видно было, что раб ничуть не стремится оказаться поближе к несчастью, тем более пить его грязной кружкой.

— Да он же вороне своей отдаст, вот что он задумал! — завизжала дама. Впрочем, Мэтью и без нее уже догадался.

«Мы ждем человека, которого хотим нанять на работу», — вспомнил Мэтью слова Грейтхауза.

Мэтью слышал об этом впервые. Нанять Зеда? Раба, который кое-что понимает по-английски, но сам ни слова сказать не может? Грейтхаузу определенно не было нужды здесь пить, потому что у него дома, в пансионе Мэри Беловэр, мозгобойного пойла хоть залейся.

Но Кумпол и Бейтер отодвинулись от направляющегося к стойке Грейтхауза, как осторожные волки. Мэтью встал, опасаясь внезапного взрыва насилия.

— Вы не думаете, что нам бы лучше…

— Сядь, — твердо проговорил Грейтхауз и бросил через плечо взгляд, в котором было предупреждение. — Веди себя прилично, раз мы в приличном обществе.

«Ни хрена себе приличное», — подумал Мэтью, но, поколебавшись, сел.

Двое работяг придвинулись ближе — Грейтхауз не обращал на них внимания. Нэк тер глаза, моргал, вглядываясь в массивную темную фигуру на фоне двери.

— Один стакан, — попросил Грейтхауз у Скелли. — Вашего лучшего, будьте любезны.

Скелли не шевельнулся.

— Я плачу, — хладнокровно и спокойно сказал Грейтхауз, — за один стакан.

Он выудил из кармана монету и бросил ее в денежный ящик на стойке.

— Давай, — злобно сказал Бейтер. — Налей ему и пусть проваливает ко всем чертям со своей черной тварью.

Грейтхауз глаз не сводил с угрюмого трактирщика:

— Как предложил этот джентльмен, — сказал он.

И вдруг Скелли заулыбался — не слишком приятное зрелище. Вид сломанных черных зубов наводил на мысль, что некоторым людям улыбка идет так же, как нимб дьяволу. Просто не к лицу. При виде этой омерзительной гримасы Мэтью ощутил, как уровень опасности взлетел на десять делений — будто трещеткой натянули тетиву арбалета, заряженного злобой.

— Разумеется, сэр! Разумеется! — Скелли достал кружку, отвернулся к полке, открыл бутылку своего обычного мерзкого бренди. Щедро налил столько, сколько полагалось на монету, и со стуком поставил кружку перед Грейтхаузом. — Прошу вас, сэр! Пейте!

Грейтхауз остановился, оценивая расстояние до Кумпола, Бейтера и двух медленно приближающихся работяг. Три хорошо одетых джентльмена уже стояли, возбужденно попыхивая трубками и напряженно глядя, чтобы ничего не упустить. Мэтью тоже встал, что бы там Грейтхауз ни говорил, посмотрел на Зеда и увидел, что даже невольник подобрался, хотя для чего — Мэтью не знал.

Грейтхауз протянул руку, взялся за кружку.

— Одну минутку, сэр, — остановил его Скелли. — Вы же сказали, чтобы налить вам лучшего? Так позвольте же сдобрить его для вас. — Он подался вперед и пустил в кружку длинную, вязкую, коричневую слюнку. — Вот, сэр. — Он снова осклабился своей дьявольской улыбкой. — Либо пейте, либо давайте посмотрим, как будет это пить ваша ворона.

Грейтхауз смотрел в упор на кружку.

— Хм. — Левая бровь — та, что со шрамом от разбитой чашки — стала подергиваться. Какое-то время Грейтхауз молчал. Кумпол начал хихикать, а дама просто тряслась от мелкого сдавленного смеха. Диппен Нэк сгреб одной рукой фонарь, другой свою полицейскую черную дубинку и попытался встать, но третьей руки для опоры у него не было, а потому ничего из этой попытки не вышло.

— Хм, — повторил Грейтхауз, рассматривая пузырящуюся пену в своем стакане.

— Пейте, пейте! — ободрял его Скелли. — Пройдет гладко, как кусок дерьма. Верно, ребятки?

Надо отдать должное здравому смыслу публики — никто не поддержал.

Грейтхауз убрал руку от кружки. Посмотрел Скелли прямо в глаза.

— Боюсь, сэр, мне уже не хочется пить. Прошу прощения, что вторгся к вам, и хочу лишь, с вашего разрешения, получить свою монету обратно, поскольку так и не попробовал вашего… лучшего.

— Нет, сэр! — Улыбка исчезла, будто стертая тряпкой. — Стакан этот ваш, вы за него заплатили — монета моя!

— Но вы же, без сомнения, можете перелить из кружки в бутылку. Как наверняка делаете, когда ваши клиенты… не в силах допить свою порцию. Так что я просто беру свою монету и оставляю вас с миром.