Чертова дюжина контрразведки - Николай Лузан Страница 4

Подозрения о возможном проведении Дудником шпионской деятельности усилились, но предметного подтверждения не находили. Они рассыпались перед одним единственным фактом. В тот декабрьский день 1996 года, когда пока еще неустановленный «инициативник» выходил на американскую разведку, Дудник находился за сотни километров от места, где это происходило — проводил отпуск у родителей жены в городе Кировске Калужской области. Казалось бы, оперативной группе генерала Сердюка и подчиненным генерала Гусаченко предстояло начинать все сначала. И здесь контрразведчики предположили, что сама поездка Дудника и отметки в отпускном билете, сделанные им в военкомате Кировска, вероятно, служили одной-единственной цели — ввести их в заблуждение. В тот же день в адрес руководителя управления ФСБ РФ по Калужской области была отправлена срочная шифрограмма. В ней высказывалась настоятельная просьба: еще раз самым тщательным образом при строжайшем соблюдении конспирации «проверить и установить факт возможного выезда майора И. Дудника за пределы города Кировска, в том числе в соседнее государство в последних числах декабря 1996 года.

Прошли сутки-другие, и «шпионский туман», умело напущенный Дудником, начал рассеиваться. Из Калуги пришел многообещающий ответ. На этот раз коллеги скрупулезно провели проверку и вскрыли весьма любопытный факт: во время проведения отпуска у родителей жены Дудник на несколько дней покидал город. Где он находился в это время калужские контрразведчики не стали выяснять, чтобы не насторожить родственников Дудника и его самого. Это сообщение добавило настроения сотрудникам оперативной группы Сердюка и убедило в том, что они двигаются в нужном направлении.

Проверка набирала обороты. Через несколько дней еще один факт лег в подтверждение версии о том, что «инициативник» находится где-то рядом. Техническая служба контрразведки перехватила телефонный разговор Литвинюка с неизвестным в Оренбурге. Собеседники были предельно осторожны и прибегали к условностям, но не смогли ввести в заблуждение контрразведчиков. Они с первых слов поняли, где теперь искать «инициативника». Прошло несколько минут, и их ожидало жестокое разочарование. Проверка по адресу в Оренбурге принесла неожиданный результат: Дудник, которого в оперативном штабе уже посчитали тем самым «проснувшимся шпионом», ни к адресу, ни к телефону отношения не имел. В нем проживала гражданка З., в прошлом работница штаба армии. В штабе операции воцарилось гнетущее молчание. Генерал Сердюк находился в отчаянии. Разрядил обстановку доклад разведчиков наружного наблюдения. Они сообщили: из «адреса» вышел Дудник!

Прошло еще полчаса, и к Сердюку поступили подробная запись разговора Литвинюка с Дудником и сводка — доклад наружки. Их анализ не оставлял у контрразведчиков сомнений в том, что шпионы твердо намерены реализовать свои преступные планы в ближайшее время. Дудник словно чувствовал, что время безнадежно уходит, и всячески торопил подельника с подготовкой к проведению сделки с Майклом, а сам принялся осаждать командование просьбами — предоставить ему отпуск. Что это будет за отпуск, контрразведчики уже знали. Видимо, Дудник не слишком доверял своему «бизнес-партнеру» и решил сам встретиться с американцем и, наконец, заполучить вожделенный долларовый куш. Но тут на него как назло одна за другой «посыпались» командировки в дивизии, а оттуда вырваться на встречу с Майклом было невозможно. Сорвав его планы, контрразведчики выиграли не только время, но и получили хорошую возможность документально закрепить преступную деятельность.

И пока Дудник мотался по командировкам, Литвинюк «работал» за двоих. Он периодически названивал американцу, но его телефон не отвечал, и только в начале февраля между ними состоялся долгожданный разговор. Майкл, несмотря на настойчивость Литвинюка, быстро охладил его денежные аппетиты. Покупать кота в мешке, тем более за 500 тысяч долларов, он не собирался и настоял на том, чтобы на предстоящей встрече ему были представлены подлинники секретных документов. После недолгих препирательств Литвинюк вынужден был принять предложение, и они договорились о конспиративной встрече в Москве.

10 февраля неподалеку от станции метро «Чистые пруды» она состоялась. На нее прибыл один Литвинюк — сам Дудник в это время находился в очередной командировке. Явка с Майклом проходила нервно. И не столько собачий холод, а сколько страх подгонял начинающего шпиона. Он торопил с проведением сделки, но, несмотря на его заверения в исключительной ценности предлагавшихся на продажу секретных документов, которые были записаны на дискете, американец высказал сомнение в их подлинности и вновь стал настаивать на непосредственной встрече с «хозяином секретов». Литвинюк, который вел свою игру и взвинтил цену до миллиона долларов, в конце концов, вынужден был согласиться. Так и не получив «шпионского аванса», он принял предложение Майкла — «сначала секреты, а потом деньги». В заключение разговора они договорились, при очередном сеансе связи 14 февраля окончательно определиться с датой и местом следующей встречи.

Но обстоятельства снова оказались выше сил «компаньонов по шпионажу» и сорвали очередную явку в Москве. Дудник днями пропадал на службе, «закрученный» командованием в колесо всевозможных проверок, командно-штабных тренировок, и не мог вырваться на встречу с Майклом в Москву. Неудачи преследовали и Литвинюка. Магнитная дискета с секретной информацией, полученная им в 1996 года от Дудника, «вдруг» пришла в негодность. Ехать с пустыми руками на встречу с Майклом он не решился, позвонил Дуднику в Оренбург и сообщил об утрате материалов. Тот, проклиная в душе непутевого партнера, принялся в тайне от сослуживцев собирать секретные материалы. Под различными предлогами он заходил в кабинеты, где велась разработка боевых документов и, пользуясь доверием сослуживцев, в тайне копировал их содержание на магнитный носитель, а затем прятал в сейф. Эти действия не оставались без внимания контрразведчиков, они скрупулезно фиксировали каждый шаг Дудника и при этом пытались удержать его от совершения преступления. Беседы о необходимости сохранности государственной тайны и уголовной ответственности за ее разглашение, которые по инициативе Гольцева командование проводило с военнослужащими, не остановили Дудника.

Заканчивался февраль 1997 года, а заветные 500 тысяч долларов так и оставались для Дудника манящим зеленым миражом. Хранившиеся у него секретные сведения «жгли карман», и тогда он принялся давить на Литвинюка, требуя, чтобы тот приехал и забрал для продажи Майклу дискеты с новыми копиями документов управления Оренбургской ракетной армии. Американец в это время находился в Москве и ждал обещанные «русскими компаньонами» секретные материалы. Литвинюк отправился в Оренбург.

Шестого марта он встретился с Дудником. Особой радости эта встреча им не принесла. Липкий, точащий душу страх, взаимные подозрения в двойной игре не располагали к откровенности. И для того имелись основания. Литвинюк, полагавший, что он больше всего рискует в предстоящей «сделке», и взвинтивший перед Майклом цену за секреты до миллиона долларов, не сообщил о новой ставке своему партнеру. Дудник об этом не знал, но, возможно, догадывался и потому не торопился с вопросами, а решил задать их в более подходящей обстановке.

До военного городка ракетчиков, располагавшегося на окраине Оренбурга, они добирались окольными путями. По дороге по нескольку раз меняли маршрут, пересаживались из одного транспорта в другой, пытаясь обнаружить за собой слежку. Не заметив ничего подозрительного, вышли на остановке перед гарнизонным универмагом и поднялись в комнату офицерского семейного общежития. Накрытый стол и бутылка водки постепенно растопили лед взаимной настороженности и развязали языки, но жена Дудника не захотела слушать пьяный бред и выставила их на улицу.