Лонтано - Жан-Кристоф Гранже Страница 4

Пальцы Эрвана вцепились в подлокотники. Ничего не изменилось: только он один был настороже, только он один дергался за всех. Всегда готовый вмешаться, всегда готовый бороться против сил зла в собственном клане. Он был Цербером, псом Аида.

И будто в подтверждение, Морван скомандовал:

– Эрван, ко мне в кабинет!

Берлога Старика была заставлена экзотической мебелью и странными пугающими предметами, по большей части из Конго. Вогнутые табуреты, подушки под спину из плетеной кожи, масляные лампы, сделанные из дротиков… Маски, скульптуры, амулеты на этажерках, казалось, вышли из одного и того же ночного кошмара. Головы с выжженными глазами, оскалившиеся острыми зубами рты, женщины с убийственными грудями…

Гвоздем коллекции, в прямом смысле слова, был набор фигурок, пронзенных металлическими остриями и бутылочными осколками, покрытых цепями, волокнами и окровавленными перьями, – минконди [16]из Майомбе, что в Нижнем Конго. Эти статуэтки служили оружием против колдунов и их заклятий. Морван много раз объяснял сыну: нганга, целитель, приводил их в действие, втыкая гвоздь или осколок стекла.

В этих фигурках заключался еще один потайной смысл: именно они вдохновили серийного убийцу, которого Грегуар задержал в 1971 году. Душегуб превращал свои жертвы в обрядовые статуи, нашпигованные сотнями гвоздей, осколков зеркала и металлических обломков. Эрван был уверен, что отец украл свои статуэтки в самом логове преступника…

Грегуар снял пиджак. Даже в воскресенье он не изменял привычной одежде: небесно-синяя рубашка от Шарве с белым воротничком, черный галстук, старомодные подтяжки в форме перевернутой буквы «Y». Он устроился за письменным столом в кресле с высокой спинкой, увенчанной двумя головами антилоп.

– Кэрверек – знакомо название?

– Нет.

– Такое местечко в Бретани.

– Еще одна семейная колыбель?

– Не мели языком. Там есть школа военно-морской авиации. Я пошлю тебя туда завтра. Какая-то история с дедовщиной.

– Ты шутишь?

– Дедовщина, повлекшая смерть человека.

Эрван опустился на стул. Отец открыл ящик стола и извлек из него телекс:

– Курсант спрятался в бункере на острове, чтобы избежать испытаний при посвящении. Просидел там ночь с пятницы на субботу. Но ему не поперло: утром это место было выбрано целью тренировочных стрельб. Все разнесло в клочья.

– Хочешь сказать, в пацана попал снаряд?

Старик протянул ему листок:

– На данный момент это все, что мы знаем.

Эрван пробежал глазами депешу. Историям отца он никогда не доверял. А эта звучала еще фальшивей обычного.

– Я ничего об этом не слышал.

– Даже Франс Пресс не в курсе. Все решили помалкивать, пока не будет приличной версии.

– И ты рассчитываешь на меня, чтобы ее озвучить?

– Именно.

– А почему не местная полиция?

– Потому что дело деликатное. Посвящение новичка, которое пошло наперекосяк. «Рафаль», [17]угробивший новобранца. И МВД, и Минобороны хотят объективного расследования, проведенного уголовной полицией. Чтобы их ни в коем случае не заподозрили в том, что они пытаются спустить дело на тормозах.

– А я окажусь между молотом и наковальней?

– Послушай, съезди туда, собери факты, напиши отчет. Basta cosi. [18]

– И в каком качестве ты меня отправишь?

– Спецзадание. Я разберусь с главной конторой. Придумаю, под каким соусом. Выедешь завтра утром, вернешься в среду. Нужен хороший коп, и я выбрал тебя. Когда военные увидят твой послужной список, они заткнутся.

Ясный намек на его боевое прошлое: за время работы в бригаде расследования и вмешательства Эрван трижды побывал на линии огня. Он убивал. Он был ранен. Есть чем впечатлить служивых.

– Ты хоть уверен в этой истории?

– В деталях нет. Но по словам полковника Винка, директора школы, это несчастный случай. Абсолютно идиотский, но все же именно несчастный случай. Новость, безусловно, не слишком хорошая: от этого дела несет бардаком, а дерьмо забрызгает всех. Твой отчет позволит определить, кому за что отвечать.

Эрван разглядывал утыканную гвоздями статуэтку с широкой плоской головой и очень длинными руками. По словам отца, она призвана вызывать у колдунов конвульсии и смертельное исхудание. Эрван частенько задавался вопросом, не она ли вызвала анорексию у Гаэль.

– А местные стражи порядка?

– Есть договоренность о сотрудничестве с отделом расследований в Бресте, но за штурвалом ты. В прокуратуре меня твердо заверили.

В комнате раздалось гудение. Заработал телекс. Эта картина была с детства знакома Эрвану: отец, поджидающий сообщений из штаба. Мальчишкой он воображал отца начальником вокзала, следящим за поездами и расписанием, – вот только составами здесь были убийства, изнасилования и прочие преступления всех видов.

Морван оторвал страницу, нацепил очки, пробежал текст глазами и добавил:

– Вечером тебе доставят все материалы. Уедешь на рассвете. Возьмешь с собой одного парня, расходы запишешь.

Эрван перевел про себя: свободен. Он встал, но отец снова открыл ящик:

– Погоди. Я хотел поговорить с тобой о другом.

Он выложил перед ним листочки размером не больше стикера. Эрван сразу их узнал: бланки Управления внутренней безопасности. Анонимная информация, без указания автора или источника. Когда у отца случалось лирическое настроение, он изрекал: «Большие реки питаются маленькими источниками». И действительно, при помощи записанных на бумажке нескольких слов он заставлял содрогаться немало правительств.

Эрван снова сел и взял листки. Имена. Парижские адреса. Даты и время.

– Что это?

– Перемещения твоей сестры за последние два дня.

– Ты установил за ней слежку?

Грегуар гневно отмахнулся и по памяти прочел содержание листка:

– Пятница, 17:00, компания STMS, улица Линкольн, один час. В тот же день, 20:00, Патрик Блан, дом три, улица Дофин, тоже один час. На следующий день, 16:00, Эрве Леруа, дом двадцать два, улица Спонтини. Вечером она была в отеле «Плаза-Атене», потом в «Фукетс Барьер».

– Ну и что?

– Твоя сестра – девица по вызову.

– Может, у нее встречи по работе.