Тринадцатый стул - Михаил Учайкин Страница 4

И разом отвечая на все его незаданные Игорем вопросы вслух, Эдуард Николаевич продолжил: — Сами понимаете, дело об убийстве Костолевского Павла Вениаминовича превратится в полицейских терминах в «висяк», а суд — в фарс. У них есть лишь куча свидетелей, не увидевших истинного преступника. Хочу заметить, в числе свидетелей случайно оказались и вы. Но дело не в этом. К вам меня направила Ирина Витальевна Михайловская с просьбой разобраться до конца в этом сложном и запутанном деле. Найти настоящего стрелка и…

— Она думает, это женщина? — перебил Игорь адвоката, стараясь не подавать вида, что прекрасно знаком с подругой Инессы Георгиевны, своей матери. Но скорее всего, это она сама рассказала адвокату, что знакома с ним, с Игорем, и поэтому направила адвоката к нему, а не к другому, более опытному, сыщику.

— Госпожа Михайловская так и сказала, мол, ищите женщину, Галочка не могла этого сделать, — продолжил Эдуард Николаевич, нисколько не обидевшись, что его нагло прервали, он тоже был когда-то молод и нетерпелив. — Расследованием вам придется заниматься независимо от меня. А я, чем смогу, тем помогу. Точнее тем, что мне будет известно из следствия по делу, и чем я с вами смогу поделиться. Сами понимаете, что не всем в интересах того же следствия.

И господин Рудик положил на стол перед Игорем визитку с номером своего сотового телефона для связи и увесистый пакет с гонораром.

— А еще я попрошу вас, Игорь Котик, — обратился он к нему, — удалить с компьютера запись нашей с вами встречи. Для вашего расследования наш разговор не содержит никакой информации, а знать о содержании нашей беседы случайным лицам совершенно не обязательно, если кому-то вдруг захочется обследовать ваш компьютер.

Игорь кивнул и прямо при адвокате выполнил его просьбу.

Ирина Витальевна Михайловская и Инесса Георгиевна Сокольская были ровесницами, но в отличие от Инессы Георгиевны, которая хранила верность своему мужу, пока подрастал сын Игорек, Ирина Витальевна только официально замужем успела побывать четыре раза, но детьми так и не обзавелась. Эту тему никогда не позволяла обсуждать ни с ней, ни за ее спиной. А о своих гражданских мужьях и их количестве предпочитала вообще умалчивать. Не то, чтобы была скрытной, скорее наоборот, но распространяться о своих мужчинах не желала.

Ирина Витальевна Михайловская, давняя подруга матери Игоря, в свое время посоветовала той открыть салон нижнего белья. И даже беспроцентный заём выделила из своих весьма скудных в то время средств, не советуя обращаться в банк за кредитом, где начинающую бизнес-леди могли ободрать, как липку.

Дома у Сокольских-Котиков женщина появлялась крайне редко, только на дне рождения Игоря, куда ее неизменно приглашали. Встречаться с Инессой Георгиевной она предпочитала исключительно в каких-нибудь дорогих ресторанах, где можно и себя показать, и на других посмотреть. А показать подруге матери было что.

В свои сорок с хвостиком, она выглядела, не старше тридцати пяти. Всегда аккуратно причесана, одета в дорогие эксклюзивные наряды, которые сидели на ней, как влитые, пахнущая дорогим парфюмом от Диор, других ароматов просто не признавала. Она и Инессу Георгиевну приучила не жалеть на себя денег, приговаривая, что жизнь человеку дается только одна, и прожить надо ее с шиком. Удастся накопить денег на старость, хорошо, нет, тоже хорошо, будет, что вспомнить. Если Ирина Витальевна имела неосторожность слегка располнеть, она тут же обновляла свой шикарный гардероб, отдавая ставшие ей малыми вещи неимущим. Садилась на строгую, но неизнемождающую диету, а, похудев, снова безжалостно избавлялась от ставших чуть великоватых вещей, приобретая с удовольствием новые. Любила бывать заграницей. И Инессу Георгиевну заставила саму закупать эксклюзивный товар зарубежом, а не полагаться на заезжих комивояжеров с каталогами.

Владелица преуспевающего издательства «Розовый Фламинго», Ирина Витальевна занималась публикацией только любовных романов для домашних хозяек. Но делала это с присущим ей размахом и шиком, стараясь не экономить ни на бумаге, ни на оформлении — никакой мягкой обложки, никакой «газетки». За публикацией ее романов следили все крупные книготорговые фирмы, разбирая тираж сразу после выхода из типографий.

Злые языки уверяли, что Ирина Витальевна занялась издательским бизнесом, так как ее очередной официальный муж стал пописывал подобные романчики, а она, как истинная «душечка», поддержала увлечение своего супруга, организовав издательство исключительно для публикации его книг. Но это не совсем было правдой — издательством Ирина Витальевна владела давно, она зарегистрировала его, будучи совсем молоденькой девушкой, но особых доходов этот бизнес ей не приносил. Ситуация сильно поправилась, когда ее супруг написал несколько неплохих романов, ставших вдруг востребованными на рынке. Она их издала, сэкономив на гонораре и пустив все деньги, вырученные от продажи тиража, на рекламу и раскрутку издательства.

К тому же она сама предпочитала читать только такие, женские, романы. Хорошо в них разбиралась и интуитивно чувствовала, что будет продаваться и с каким успехом. А вот детективы не любила. О них говорила, зачем читать триста страниц текста, если на первых пяти можно узнать, кто жертва, а на последних двух какой-нибудь полицейский или детектив подробно в теплой компании расскажет, кто оказался убийцей. Зато как завязываются отношения, приводящие к алтарю, зачитывалась от корки до корки, хотя и так было понятно, что двое встретились, влюбились, а дальше — только счастливая жизнь в каком-нибудь уютном гнездышке. Пускала слезу в особо душещипательных местах романа, когда влюбленные никак не могли объясниться, или их на некоторое время разлучали недоброжелатели.

За рабочим столом в своем кабинете Ирина Витальевна практически не сидела, предпочитая и с авторами встречаться исключительно в ресторанах или кафе. Лишь ознакомившись с рукописью, сразу передавала ее и автора вместе с ней в теплые руки главного редактора, который уже доводил дело до тиража.

Но те же злые языки перешептывались, что сама издательша пописывала детективы под псевдонимом, но у себя не издавала, предпочитая отдавать рукописи в другие издательства, специализирующие на публикации подобной так сказать литературы.

Но как бы то ни было, Ирина Витальевна почему-то к Игорю не пришла сама, а прислала адвоката некоей Галины Куликовой, которого, скорее всего, сама же ей и наняла. Игорь видел арестованную, у той явно не было средств на такого дорогого защитника.

Не пришла сама, сделал вывод Игорь, видать на то были причины. И он тоже к ней за информацией не пойдет — намек понял. Оставалось решить, с какого бока подступиться к этому делу.

И как не хотел Игорь впутывать Андрея в свои проблемы — тому надо отлежаться после операции — все же признался, что без сведений извне ему никак не удавалось продвинуться даже на йоту вперед…

— Скажи, — поинтересовался Игорь у Андрея, присев на край кровати рядом с ним, — что-нибудь слышно про убийство у собора?

— Бутерброд дашь, скажу, — невозмутимо отозвался тот и вытянул губы трубочкой, словно собираясь съесть этот бутерброд сию же минуту.