Гороскоп птицы Феникс - Дарья Донцова Страница 4

– Галина Алексеевна была завсегдатаем светских вечеринок, – продолжал мой муж, – ее фото часто мелькало на страницах гламурной прессы. Елена бродила по фуршетам вместе с матерью. Вот, смотрите!

Макс развернул ноутбук экраном к нам.

– Снимок с юбилея композитора Бутова. Читаем подпись: «Владелица элитного ателье для домашних животных Галина Рыльская и ее красавица дочь Елена, известная поэтесса, поразили присутствующих драгоценностями от ювелирного дома Геннадия Крохова».

– Неплохо у них дела идут, – присвистнул Федор. – В камнях я не дока, но то, что на дамочках, выглядит дорого-богато.

Вульф вернул компьютер в прежнее положение.

– Дела у них как раз тогда шли отвратительно. Незадолго до веселой тусовки скончался брат Елены. Вадим был известным боксером, провел много боев, ни один не проиграл, собрал кучу титулов и вдруг умер.

– От чего? – удивился Виктор.

– Споткнулся в торговом центре, – ответила я, уже знавшая эту историю. – Упал, ударился головой о пол, в мозгу лопнул сосуд. Смерть наступила почти мгновенно. Жизнь Вадима оборвалась на взлете. До того как впасть в истерику, Елена объяснила нам, что патологоанатом не нашел в его смерти ничего криминального. Он сказал родственникам, что многие из спортсменов из-за частых черепно-мозговых травм страдают разными недугами. Вспомним, например, знаменитого Мохаммеда Али. У профессиональных боксеров уже в тридцатилетнем возрасте могут возникнуть серьезные проблемы со зрением, слухом, речью, координацией движений.

– Парень умер, а мать с сестрой веселиться поперлись? – неодобрительно спросил Федор.

– Для них тусовка не развлечение, а работа, надо постоянно привлекать новых клиентов в ателье, – вздохнула я. – Вслед за сыном вскоре ушел отец – инсульт. Потом умерла Галина Алексеевна – онкология.

– Елы-палы, – пробормотал Виктор, – не повезло девушке.

– Вот почему она в истерику впала, – смутился Федя, – живет в постоянном стрессе.

У Макса заиграл телефон, Вульф взглянул на экран.

– Елена проснулась.

– Как вы себя чувствуете? – спросил медэксперт, когда мы толпой вернулись в переговорную.

– Плохо, – прошептала Рыльская, – мне очень-очень-очень плохо.

– Федя, вызови «Скорую», – распорядился Макс.

– Нет! – испугалась Елена. – Не надо, они меня отравят.

– Если вы не доверяете муниципальным докторам, можем отправить вас в клинику с безупречной репутацией, – начал Макс, – она принадлежит моему другу, который никогда…

– Наша семья посещала центр «ФИСИ», – перебила Елена.

Я сказала:

– Отличное медицинское учреждение, мы сами там полис купили.

– Когда умер Вадик, – прошептала Лена, – папа сказал: «Дело нечисто». А потом они с мамой жутко поругались.

– Из-за чего? – поинтересовался Макс.

– Мама настаивала на кремации, – всхлипнула Лена. – У нашей семьи есть участок на Новодевичьем кладбище, там лежит вся родня матери еще с царских времен, на старой территории. Мамуля непременно хотела Вадюшу рядом похоронить. Ой, такой скандалище вышел! Раньше папа никогда так не орал. Ссоры в семье бывали, куда ж без них, но чтобы такие вопли… Родители вообще невероятно изменились. Прежде к нам гости часто приходили, а когда Вадюша умер, мама в тот же день всем друзьям объявила: «Все, наш дом для всех закрыт. Не хочу никого видеть». Самые близкие намеревались зайти – тетя Катя к нам рвалась, Лиза, Никита – все хотели соболезнования выразить, но мама жестко нам с папой сказала: «Если в квартире кто-то кроме вас двоих появится, я выпрыгну из окна». Я перепугалась, народ обзвонила, объяснила ситуацию… О чем я до этого говорила? Забыла!

– Галина Алексеевна предполагала дать сыну последний приют на Новодевичьем кладбище, – напомнил Макс.

На щеках Лены вспыхнули красные пятна.

– А отец возразил: «Не желаю, чтобы Вадик как на Красной площади лежал. Приду к сыну, а спокойно пообщаться с ним не дадут – вокруг народ, туристы с фотоаппаратами. Фанаты его набегут, начнут у памятника посиделки устраивать. Нет, я увезу сына в Осипово, упокою там, где похоронены мои родители». Мама закричала: «В деревню? В навоз? За двести километров от столицы? Никогда! Только на Новодевичье». Они так повздорили!

Федор вынул из своего чемодана какой-то пузырек и начал его открывать.

– И кто победил? Полагаю, женская половина?

– Да, – согласилась Елена. – Мама всегда отца затаптывала. Правда, в этом случае он сопротивлялся долго. Обычно папа уже к вечеру сдавался, говорил: «Ладно, поступай как знаешь». А здесь держался сутки, но потом все же сказал: «Хорошо, пусть мимо праха Вадика праздные зеваки бегают, а фаны на его останках бесчинства устраивают. Но запомни: меня должны похоронить около моих родителей». Мама на него чуть не с кулаками кинулась: «Замолчи сейчас же! Я только что сына лишилась, не желаю глупости слушать, тебе шестидесяти еще нет, перестань чушь нести». Папа ей в ответ: «Я видел сон – Вадюша стоит в пустой комнате с белыми стенами и говорит: «Отец, меня убили. Ты следующий, готовься». Мать давай рыдать, а я на папу разозлилась. Зачем он так себя ведет? Нам всем тяжело. Дядя Юра чуть в больницу с гипертоническим приступом не угодил, тетя Катя вся зеленая, Никита растерянный.

– Это кто такие? – наконец-то спросила я. – Не впервые их упоминаете.

– Юрий Михайлович, Екатерина Андреевна и Никита Волковы, наши лучшие друзья, – пояснила Рыльская. – Мама с тетей Катей за одной партой сидела, потом они одновременно замуж вышли, мальчиков почти в один день родили. Никита и Вадик росли как близнецы, постоянно рядом, даже часто в одной коляске лежали и вместе в садик пошли, в школу, в спортивную секцию… Короче, всегда рука об руку. Нам после ухода моего брата очень плохо было, но мы как-то держались, друг у друга на глазах не рыдали. А отец народ накручивал: «Вадюшу убили, не мог он сам умереть, молодой совсем, здоровый, спортсмен». Врач ему объяснил: с профессиональными боксерами такое случается, никто не виноват. Но отец решил нанять частного детектива…

– Кого? Можете имя назвать? – встрепенулся Макс.

– Нет, – протянула Елена. – Папа к нескольким обращался, не знаю к кому. Он очень странный стал, в истерику впадал. На маму орал, на меня, в сантехника табуретку бросил. Хорошо, что промахнулся, попал в буфет, посуду переколотил…

– Стресс меняет человека, – вздохнул Федор.

– Постоянно на маму нападал, – жаловалась Елена, – прямо изводил ее, припоминал все обиды. Один раз ни с того ни с сего подошел к ней и зашипел: «А помнишь, как двадцать лет назад ты меня при Катьке оскорбила?» Мама обомлела: «Сережа, ты в своем уме? Два десятилетия назад?» – «Да, – продолжал он. – Мы к Волковой на день рождения пришли, а ты в прихожей сказала: «Ты зачем нацепил этот свитер? У него же пятно на пузе. Полюбуйся, Катя, на кого он похож…» Мать растерялась, не зная, как на папины слова реагировать. А он не успокаивался: «Да только если у мужа одежда грязная, то кто виноват? Уж точно не он, а его супруга ленивая!» Мама сидит, моргает. И тут я решила отца приструнить: «Ты на самом деле полагаешь, что о такой ерунде можно спустя годы помнить?» Что тут началось…