Одна, но пагубная страсть - Татьяна Полякова Страница 4

— Какой способ? — вздохнула Наташка. — Если бдоговор какой составили, а так.., все на словах. Если честно, я тогда за негозамуж собиралась, потому и рассуждала, что все деньги и так мои, а теперь…Опять же, не напишешь ведь в договоре, что мне полагаются десять процентов задачу взятки должностному лицу.

— Можно было написать — за посредническиеуслуги, — робко заметила я.

— Если б даже и был договор, все равно бы этот гаднашел способ мне деньги не отдать. Уж можете мне поверить. А мне еще теперь сГаврюшкиным объясняться, он ведь бумажки подписал не за просто так, он на свойпроцент рассчитывает. И что я ему скажу? Ужас. — Наташка стиснула вискиладонями, немного помолчала и добавила:

— Вот, поделилась с вами, и легче стало. Ладно, побегу,мне в парикмахерскую.

— Подожди, — заволновалась я. — А как жеденьги?

— Да, как же деньги? — встрепенулась Ленка. —Нельзя прощать подобное, тебе надо пойти к нему и сказать: вы бесчестныйчеловек и вор.

— Ага, и на дуэль его вызвать, — подсказала я,заподозрив, что подруга от классики окончательно свихнулась. — Да ему натакие слова…

— Что же тогда? — обиделась Ленка.

— Ну, не знаю, — вздохнула я. — Надоподумать. Настоящая женщина не позволяет себя обманывать всяким придуркам, аесли такое случается, она находит способ отомстить и деньги вернуть.

— Да? — заинтересовалась Наташка. — А как?

— В зависимости от обстоятельств, — кашлянулая. — О, вспомнила! Один тип взял у нее деньги и не возвращал…

— У кого? — не поняла Наташка.

— У героини. Жулик оказался. Она квартиру покупала, аон был вроде посредника…

— Зачем же она деньги посреднику отдала? —удивилась Наташка. — Уж сколько дуракам твердят…

— Подожди, это давно было, во времена перестройки.

— Ну, если только… И как она деньги вернула?

— Свистнула у него пленку, а на ней был компромат.Парня даже из-за того компромата потом убили.

— Где же я пленку возьму с компроматом? —нахмурилась Наташка.

— Может, у твоего Димки какая завалялась?

— Может, и завалялась, да как же я ее свистну, еслизнать о ней ничего не знаю?

— Логично, — кивнула я. — Надо подумать…

— Ты сказала, парня убили, — заволновалась Ленка.

— Ну…

— Может, не стоит думать в этом направлении? Тем болееты сама говоришь, история с пленкой давно была, так что пример вряд ли намподходит.

— Вот что, дай-ка мне что-нибудь почитать, —заявила Наташка, подошла к полке и сняла сразу пять любимых детективов. Они уменя отдельно стоят, на видном месте, все сорок шесть штук. Когда мне одиноко,одолевает печаль или мучают мысли о напрасно прожитой жизни, я беру один изних… Пять книг в ярких обложках исчезли в бездонной Наташкиной сумке, а я тяжковздохнула, точно потеряла любимого.

— Не забудь вернуть, — робко попросила я.

— Не жмотничай, — осадила Наташка. — Уподруги горе, а ты о своем добре печешься.

— Я не жмотаичаю, — устыдилась я. — Просто яспециально подбирала, чтоб обложка к обложке…

— В книгах важно содержание, — встрялаЛенка. — Подбирать книжки по обложкам — мещанство и вообще дурной тон.

— Иди Толстого читай, — прорычала я, и Ленка сдостоинством удалилась вместе с Наташкой, на прощание показав мне язык. Вот вами воспитание. Я всегда говорила: классики до добра не доведут, только мозгипудрят. То ли дело… Взгляд мой натолкнулся на книгу, которую я дочиталасегодня. С любовью я взяла ее в руки, прижала к груди и перенеслась в мир грез.Теперь можно и поплакать вволю, раз никто не мешает. Не заметив как, я открылакнигу и углубилась в текст, сердце сладко заныло. А что, хорошую-то книгу негрех и второй раз прочитать. Правда, эту я принялась читать уже в пятый, нотоже не грех.

Телефонный звонок разбудил меня в час ночи. «Кто-нибудьошибся номером», — подумала я, шаря рукой в поисках мобильного. Как я ужесказала, ничего похожего на приключение в моей жизни сроду не было, и сейчас яна них не рассчитывала. Хотя самое бы время — бабушка с дедушкой на своей даче,папа с мамой на гастролях, каникулы и погода хорошая. Ну, хоть бы какоеприключение… На мобильном высветился Наташкин номер, и я торопливо ответила,сначала шепотом, но вспомнила, что в квартире одна, и повторила громче:

— Что случилось?

— Бери Ленку, и дуйте ко мне. Я ей уже звонила, —сказала Наташка.

— Да что случилось-то? — забеспокоилась я.

— Дело есть. Пошевеливайся. — В голосе Наташкислышались дотоле незнакомые ноты.

Я вскочила, хотела заправить постель, но лишь рукой махнула:подождет.

Через десять минут я была возле Ленкиного дома, благо чтоживет она по соседству. Устроилась на скамейке и стала ждать. Если Наташкасказала, что Ленке уже позвонила, мне суетиться ни к чему, тем более чтоперспектива нарваться на ее родителя особо не радовала — начнет воспитывать идоведет до инфаркта, он один стоят четверых моих предков.

На ближайшей лоджии первого этажа послышался шорох, яприподнялась со скамьи и увидела Ленку, она как раз прикрывала дверь. Лоджия уних не застекленная, зато забрана решеткой (родитель ее помешался набезопасности), Ленка отперла замок, который, с моей точки зрения, сорвать трудабы не составило, открыла одну створку и неловко полезла наружу. В нейкилограммов десять лишних, и вообще она не очень расторопная.

— Чего глаза пялишь? — возмутиласьподружка. — Лучше помоги.

Я подставила сплетенные замком руки и помогла ей спуститься.

— Тебе надо худеть, — сказала укоризненно.

— Решетку закрой, — буркнула Ленка.

Пришлось лезть наверх и запирать решетку, для меня это парапустяков, но все равно обидно, и я вернулась к теме похудения.

— Какой идиот выдумал, что женщина должна быть тощей? —возмутилась Ленка на мои увещевания сократить себя в весе. — Ты картиныРембрандта видела?

— Еще бы. Торжество целлюлита.

— Допустим, пример не очень удачный. А что ты скажешь оБоттичелли?