Пропавшая улика - Эллери Квин Страница 40

— Я как раз перехожу к самому интересному, мистер Хамфри.

Усмешка старика, очевидно, изменила намерения миллионера. Он снова сел.

— Хорошо. Что еще вы там навоображали?

— Конни Кой прибыла на Грэнд-Сентрал в тот вечер и поехала в город на такси. Вы последовали за ней на Восемьдесят восьмую улицу.

— У вас есть свидетель?

— Нет.

— Мой дорогой мистер Квин...

— Пока нет, мистер Хамфри.

Миллионер откинулся назад.

— Полагаю, мне придется дослушать эту сказку.

— Вы заняли позицию на крыше дома напротив, откуда отлично просматривалась квартира Конни Кой. Вы понимали, какого рода вопросы я ей задавал и чем это вам грозит, поэтому и убили ее выстрелом из револьвера, который захватили с собой. Пуля прошла между глаз. Нет, пожалуйста, не прерывайте меня. Финнер был убит, потому что располагал досье по этому делу и знал, кто родители ребенка, а Конни получила пулю, потому что, будучи матерью Майкла, безусловно, знала его отца. Единственный, кому было выгодно уничтожить эти документы и заткнуть рот Финнеру и Конни Кой, мистер Хамфри, — это настоящий отец ребенка. Вы совершили два хладнокровных убийства, чтобы ваша жена, ее родственники, ваши друзья-снобы, я и Джесси Шервуд не узнали о том, что вы усыновили не чужого ребенка, а плод вашей связи с певицей из ночных клубов.

Хамфри открыл нижний ящик стола.

Сердце Джесси подпрыгнуло.

Что касается старика, то он всего лишь поднес руку к средней пуговице пиджака.

Однако миллионер достал коробку сигар, и только.

— Вы не возражаете, мисс Шервуд? Я редко курю — и только в тех случаях, когда мне грозит опасность потерять самообладание. — Он зажег сигару платиновой настольной зажигалкой и посмотрел на Ричарда Квина в упор. — Боюсь, что это уже выходит за рамки обычного слабоумия, мистер Квин. Вы опасный сумасшедший. Вы утверждаете, что я не только совершил два жестоких убийства, но сделал это с целью скрыть от мира тот факт, что я был родным отцом несчастного младенца, которого усыновил. Не знаю, какие еще гнусные преступления вы намерены мне приписать, но вы и мисс Шервуд с самого начала настаивали, что Майкл был убит. Каким образом ваш помраченный ум связывает это предполагаемое убийство с моими последующими преступлениями? Выходит, я убил собственного ребенка?

— Думаю, вам пришла в голову эта идея, когда наш племянник спьяну совершил бессмысленную попытку вломиться в детскую в ночь с 4 на 5 июля, — спокойно сказал инспектор. — Конечно, вы не могли предвидеть, что Фроста доставят в больницу с приступом аппендицита и срочно прооперируют как раз в эту выбранную вами ночь, создав ему железное алиби. Да, мистер Хамфри, я считаю, что и Майкла убили вы. Вы выбрали ночь, когда мисс Шервуд должна была отсутствовать, и задушили младенца, а потом в суматохе при появлении мисс Шервуд заметили в кроватке наволочку с красноречивым отпечатком руки, указывающим на убийство, и избавились от нее. Разумеется, вы настаивали, что у Джесси Шервуд разыгралось воображение и что смерть ребенка была несчастным случаем. Именно это я и предполагаю, мистер Хамфри.

— Вы делаете из меня монстра, которому немного равных. — Гнусавый голос миллионера слегка дрогнул. — Только монстр способен убить собственную плоть и кровь, не так ли, мистер Квин?

— Да, если он верит, что это его плоть и кровь. — Прошу прощения? — удивленно переспросил миллионер.

— Когда вы узнали, что Конни Кой беременна, то втайне от нее договорились через Финнера об усыновлении младенца, как только он родится, ведь вы, мистер Хамфри, сделали это потому, что хотели получить собственного ребенка. Но предположим, что, заполучив его вместе с поддельным свидетельством о рождении и, разумеется, не сказав жене, что ребенок ваш, вы заподозрили, что сваляли дурака? Что предприняли столько усилий, чтобы дать ваше имя чужому ребенку?

Хамфри сидел молча.

— Женщина, имевшая связь с одним мужчиной, могла иметь ее с целой дюжиной, говорили вы себе. Предположим, вы навели справки и выяснили, что Конни Кой спала с другими мужчинами в тот период, когда вы были ее любовником? У человека с непомерным чувством гордости своим социальным и семейным положением любовь к ребенку, которого он считал своим, легко могла перейти в ненависть. И однажды ночью вы убили его.

Сигара погасла. Хамфри смертельно побледнел.

— Убирайтесь! — прошипел он. — Нет, погодите. Возможно, вы окажете мне любезность, мистер Квин, уведомив меня, от каких дальнейших полетов вашей буйной фантазии мне придется защищать себя. По вашему мнению, я зачал этого ребенка в жалкой связи с дешевой певичкой, а потом убил ее, Финнера и ребенка. Эти дикие обвинения вы подтверждаете только двумя так называемыми доказательствами — что я нанял частного детектива для слежки за вами и что меня видели в прошлый понедельник на вокзале Грэнд-Сентрал наблюдающим за поездами из Чикаго Первое я подтвердил и объяснил, второе отрицаю. Что еще у вас есть?

— Вы были в доме на острове Нер в ночь убийства ребенка.

— Я был там в ночь его гибели в результате несчастного случая, — холодно поправил миллионер. — Коронерское жюри поддерживает мою версию. Что дальше?

— У вас был веский мотив для похищения конверта с фамилией «Хамфри» из шкафа Финнера и его уничтожения.

— А кто может гарантировать существование такого конверта? — улыбнулся Хамфри. — Можете вы доказать, что он действительно там был? Что еще?

— У вас нет алиби на вторую половину дня убийства Финнера.

— Вы превращаете предположение в факт. Но даже если оно является фактом, то такого алиби наверняка нет еще у десятка тысяч людей. Что еще, мистер Квин?

— У вас нет алиби на вечер убийства Конни Кой.

— Могу только повторить предыдущий комментарий. Это все?

— Мы наблюдаем за вами, — предупредил старик. — Задействована целая группа.

— Целая группа? — Хамфри отодвинул свой стул от стола.

— Да. Я завербовал нескольких отставных полицейских вроде меня, мистер Хамфри, которых очень заинтересовало это дело. Поэтому вам бесполезно убивать мисс Шервуд и меня, вы уже пытались сделать это в понедельник вечером. Эти люди знают всю историю, а вы не знаете, кто они. Пойдем, Джесси.

Идя к двери, Джесси могла думать лишь о том, что Хамфри стоит у нее за спиной — она боялась услышать роковой выстрел. Но ничего не произошло. Олтон Хамфри просто размышлял, сидя на своем резном троне.

— Одну минуту. — Миллионер поднялся и медленно обошел стол.

Ричард Квин на всякий случай блокировал дверной проем. Хамфри остановился в нескольких футах, так близко от них, что Джесси чувствовала запах лосьона после бритья на его впалых щеках.

— Подумав, мистер Квин, — дружелюбно заговорил он, — я пришел к выводу, что у вас и ваших престарелых дружков нет против меня ровным счетом ничего.