Патрульные апокалипсиса - Роберт Ладлэм Страница 40

Сыпь исчезнет, если принять антибиотик или если на несколько дней спадет напряжение; возможно, один вид Карин де Фрис ускорит ее исчезновение.

В дверь номера постучали — вероятно, горничная или официант хотят узнать, не надо ли чего: наступал вечер, и так было заведено в лучших лондонских отелях. «Уже вечер, — подумал Гарри, выходя в гостиную. — На что же ушей день? На что?» Он потрачен напрасно, потому что десять часов его допрашивала комиссия. Ему задавали вопросы, связанные с доставленной им информацией, вместо того чтобы принять ее и начать с ней работать. Притом к комиссии из трех человек присоединились несколько старших офицеров разведки из Великобритании, США и Франции. Они раздраженно все оспаривали и высокомерно держались. А что, если его пичкали дезинформацией, ложными данными, которые легко опровергнуть, допустив, что Александр Лесситер — двойной агент? "Конечно,могли!" — сказал он. Дезинформация, ложные данные, ошибка человека или компьютера, попытка принять желаемое за действительное, воображение — всевозможно! Подтвердить или опровергнуть — это их работа, не его. Его работа закончена: он представил материал, они должны разобраться в нем!

Гарри подошел к двери и спросил:

— Кто там?

— Новый старый друг. Шмель, — послышалось из коридора. «Дрозд», — подумал Лэтем, заставляя себя не спешить. Ни о каком Дрозде никто в Управлении не слышал. Гарри обрадовался этому странному гостю, потому что накануне, когда тот посетил его, он от усталости и физической слабости не мог быстро и ясно соображать.

— Подождите минутку, — громко сказал он. — Я принимал душ и весь мокрый, сейчас наброшу халат.

Лэтем кинулся сначала в ванную, плеснул несколько горстей воды на волосы и лицо, затем вбежал в спальню, сбрасывая на ходу брюки, ботинки, носки, рубашку, и выхватил из шкафа купальный халат. Взглянув на столик у кровати, он на мгновение задержался, открыл верхний ящик, вынул маленький пистолет-автомат, который ему дали в посольстве, и сунул его в карман халата. Затем открыл дверь.

— Дрозд, если не ошибаюсь, — сказал он, впуская бледного человека в очках в стальной оправе.

— О, — заметил посетитель с приятной улыбкой, — это была невинная хитрость.

— Шутка? Что это значит? Зачем?

— Вашингтон сообщил мне, что вы, вероятно, предельно утомлены и скорее всего не ориентируетесь в обстановке. Поэтому я решил обезопасить себя на тот случай, если вы для перестраховки надумаете куда-то позвонить. Директор ЦРУ не хочет, чтобы на данном этапе мое участие стало известно. Позднее, конечно, но не сейчас.

— Так вы не Дрозд...

— Я знал, что, если употреблю вашу кличку, Шмель, вы впустите меня, — перебил его гость. — Могу я сесть? Я всего на несколько минут.

— Конечно, — ответил озадаченный Гарри, небрежно махнув рукой в сторону дивана и стульев.

Посетитель сел на середину дивана, тогда как Лэтем опустился в кресло, по другую сторону разделявшего их кофейного столика.

— Почему Вашингтон не хочет, чтобы ваше присутствие... участие стало известно?

— А вы сегодня значительно осторожнее, чем вчера вечером, — заметил незнакомец все так же любезно. — Бог свидетель, вы не были в шоке, но явно не владели собой.

— Я был очень усталым...

— Усталым?! -Посетитель повысил голос и поднял брови. — Дорогой мой, вы почти потеряли сознание во время нашего разговора. Мне даже пришлось схватить вас под руку, чтобы вы не упали. Разве вы не помните, как я сказал, что приду снова, когда вы отдохнете?

— Да, смутно помню, но, пожалуйста, ответьте на мой вопрос и покажите мне какое-нибудь удостоверение. Почему Вашингтон хочет сделать вас призраком? Мне кажется, следовало поступить совсем иначе.

— Очень просто: мы ведь не знаем, кто действительно надежен, а кто нет. — Гость вынул часы и, положив их на стол, достал черное пластиковое удостоверение личности; не раскрывая документа, он протянул его через столик Лэтему. — Я смотрю на часы, чтобы не утомить вас. Таков приказ.

Гарри вертел в руках маленькое удостоверение, но не мог раскрыть его.

— Как оно раскрывается? — спросил он посетителя. Тот взял карманные часы и нажал на головку. — Я не могу найти... — Лэтем умолк. Глаза его разъехались в стороны, зрачки расширились; он часто и быстро заморгал, лицо его обвисло, мышцы расслабились.

— Привет, Алекс, — резко произнес посетитель. — Это ваш старый знакомый костоправ Герхард. Как вы себя чувствуете, друг мой?

— Прекрасно, доктор Неулыбчивый, приятно получить от вас весточку.

— Сегодня вечером слышимость по телефону лучше, верно?

— По телефону? Кажется, да.

— В посольстве сегодня все прошло хорошо?

— Черт побери, нет! Эти идиоты продолжали задавать вопросы, отвечать на которые должны они,а не я.

— Да, понимаю. Люди в том, другом вашем деле, о котором мы никогда не говорим, защищают себя любой ценой, не так ли?

— Это звучит в каждом вопросе, который они задают, в каждом слове, которое произносят. Честно говоря, обидно.

— Охотно верю. Итак, каковы ваши планы? Что эти идиоты разрешили вам сделать?

— Утром я лечу в Париж. Там я встречусь с братом и с одной дамой, Герхард. Это вдова человека, с которым я работал в Восточном Берлине. Я очень взволнован тем, что снова увижу ее. Она встретит меня в аэропорту, в дипломатическом отсеке, на посольской машине.

— А ваш брат не может встретить вас. Апекс?

— Нет... Стойте-ка!Разве у Алекса есть брат?

— Не важно, — побледнев, быстро проговорил гость. — Брат, о котором вы говорили, где он?

— Это секрет. Его пытались убить.

— Кто пытался убить его?

— Вы же знаете. Они... мы.

—Завтра утром, дипломатический отсек. Это в аэропорту имени де Голля, так?

— Да. Время прилета — около десяти часов.

— Прекрасно, Алекс. Желаю приятной встречи с братом и дамой, которая вам так нравится.

— О, дело не только в этом, Герхард. Она необыкновенно умна, эрудированна.

— Не сомневаюсь, но ведь и мой друг Лесситер — не поверхностный, а весьма разносторонний человек. Мы еще поговорим. Апекс.

— Куда вы уходите, где вы?

— Меня вызывают в операционную. Я должен оперировать.

— Да, конечно. Вы еще позвоните?

— Обязательно. — Гость в очках пригнулся над столиком, твердо и пристально глядя в бессмысленные глаза Лэтёма. — Запомните, старина: вы должны уважать пожелания вашего гостя из Вашингтона: Он действует по приказу. Забудьте имя, которое только что прочли в его удостоверении. Оно подлинное, и это все, что должно вас интересовать.

— Конечно. Приказ есть приказ, даже если он глупый. Гость приподнялся и вытянул удостоверение из безвольно повисшей левой руки Гарри. Раскрыв его, он выпрямился на диване, взял с низкого столика карманные часы, нажал на головку и не отпускал ее, пока не увидел, как прояснился взгляд Лэтёма: Теперь тот явно понимал, где находится, лицо его стало твердым, подбородок напрягся.