Рикошет - Сандра Браун Страница 40

— Так нас к нему пустят или что?

— Милости прошу, — сказал полицейский.

У двери в комнату, где сидел Горди, Диди спросила Дункана:

— Ты кем был, когда мы допрашивали его в прошлый раз, — злым детективом или добрым?

— Злым. Пусть так и остается.

— Ладно.

Полицейский открыл дверь в маленькую невзрачную комнату и позвал ведущего допрос офицера к телефону:

— К тому же отделу убийств не терпится как следует отыметь нашего парня.

— Отдел убийств? — проскрипел Горди.

Офицер из отдела по борьбе с наркотиками отошел в сторону, пропуская в комнату Диди и Дункана.

— Он ваш. Развлекайтесь. — Он вышел, и за ним с грохотом захлопнулась дверь.

— Привет, Горди. — Диди села за низенький стол напротив. — Как дела?

— А как со стороны кажется? — проворчал он.

Не обращая внимания на прозвучавшую в его голосе иронию, она представилась:

— Помнишь нас? Это мой коллега Дункан Хэтчер.

— Я знаю, кто вы такие. — Горди настороженно взглянул на стоявшего возле стены Дункана: нога за ногу, руки скрещены на груди.

— Разве офицер не принес тебе попить? Что ты хочешь? — Она чуть привстала.

— Сядь, Диди, — вмешался Дункан. — И без этого обойдется.

Диди нахмурилась, изображая неодобрение, и села обратно на стул.

— Да, Горди, ты попался в неудачное время. У Дункана были на сегодня планы, а теперь ему приходится торчать здесь с тобой.

— А я вас не держу, детектив.

Но дерзости его хватило ненадолго. Он съежился под тяжелым взглядом Дункана.

— Нечего ходить вокруг да около, — сказал он Диди. — Предъявляй ему тяжкое убийство второй степени, и я поеду.

— Парень умер? — запищал Горди. — Да ведь на нем и крови почти не было. Богом клянусь, это вышло по ошибке. Я не хотел так сильно его отделать. Он что-то сказал про мою губу. Я был под кайфом. Все случилось прежде, чем я успел подумать. О господи. Второй степени. Я готов признаться в нападении, но… О господи.

— Расслабься, Горди, — хмуро сказал Дункан. Он оторвался от стены и направился к столу. Его зловещая, неторопливая походка совсем не располагала к расслабленности.

Горди Балью заплакал, его узловатые плечи затряслись.

— Дункан, ему нужен носовой платок, — мягко сказала Диди.

— Обойдется. — Дункан сел на край стола.

Горди утер нос рукавом и с неподдельным страхом посмотрел на него:

— Он умер?Я едва задел его разбитой бутылкой.

— Парня, на которого ты набросился, вчера перебинтовали и отпустили.

Горди звучно шмыгнул носом. Открыв рот, посмотрел на Дункана, потом перевел взгляд на Диди. Та ободряюще кивнула.

— А че вы мне тогда шьете убийство второй степени?

— Это по другому делу, Горди. Фредди Моррис.

Красное от волнения лицо Горди мгновенно побледнело. Он провел языком по бесформенной верхней губе, слизнув размазанные по ней сопли. Полный страха взгляд заметался с Диди на Дункана и обратно.

— С ума сошел, Хэтчер? Я к Фредди Моррису никакого отношения не имею. Я? Шутишь, что ли?

— Нет. Не шучу. Может, передумаешь насчет адвоката? Но Горди так сильно расстроился, что даже не расслышал этой фразы.

— Я… я ни разу еще никого не застрелил. Я боюсь оружия. Как увижу, начинаю психовать.

— Поэтому мы и не предъявляем тебе первую степень. Не верим, что ты заставил Фредди забраться в это болото, отрезал ему язык, а потом разнес затылок из сорок пятого калибра. — Он наставил на него палец, как дуло пистолета, и сымитировал громкий выстрел.

Горди дернулся:

— Мне надо в уборную.

— Потерпишь.

— Дункан, — сказала Диди.

— Я сказал, он потерпит.

Она с сочувствием взглянула на Горди и беспомощно пожала плечами.

— Слушай, Горди, — продолжал Дункан. — Мы знаем, и те полицейские из отдела по борьбе с наркотиками знают, и федералы знают, все знают, что ты выдал Морриса Савичу.

— Вы че, сдурели? Савичу? Да я его боюсь еще больше, чем оружия. Если бы у Фредди было мозгов побольше, он бы тоже его боялся и пасть свою держал на замке.

Дункан довольно улыбнулся Диди, словно ожидая от нее награды за меткое попадание. Горди понял, что проболтался, но было уже поздно. Он мгновенно попытался исправить положение.

— В смысле шли такие слухи. Мне говорили, Фредди Моррис был… э-э-э… с вами в сговоре. Лично я с ним никогда об этом не говорил.

— А я думаю, говорил, Горди, — нежно возразил Дункан.

— Нет. — Он энергично затряс головой. — Только не я. Не-не-не.

Он ерзал на стуле. Тер потные ладони о грязные голубые джинсы. Мигал изо всех сил, как будто мог от этого лучше видеть.

С минуту Дункан ждал, пока он дойдет до нужной кондиции, потом сказал:

— Расскажи мне про Савича.

— Жестко ведет дела. Мне так говорили. Я его знаю только понаслышке.

— Ты на него работаешь. Изготавливаешь и продаешь метамфетамин.

— Ну да, бывает, толкнешь кой-какой товар. А почем мне знать, кто его поставляет?

— Его поставляет Савич.

— Да брось, он же этот, как его — механик. Станки там какие-то делает.

— Горди, ты меня за дурака принимаешь? — рявкнул Дункан.

— А? Нет!

— Думаешь, я дурак?

— Нет, я…

— Тогда хватит мне морочить голову. У тебя мозгов не хватит, чтобы меня перехитрить. Ты один из самых надежных распространителей Савича. Помнишь школьников на последнем суде? Они свидетельствовали против тебя. Так вот они под присягой показали, что у тебя всегда можно было разжиться товаром.

— А я и сам говорил, что время от времени сбываю товар, — он повернулся к Диди, отчаянно ища у нее поддержки. — Вы что, не слышали, я только что это сказал.

— Не скромничай, Горди, — сказал Дункан. — Ты нужен Савичу, чтобы превращать детей в наркоманов, своих будущих клиентов. Это ты подсадил их на метамфетамин. Из-за тебя они перевернули родительскую аптечку в поисках судафеда [11]. Ты часть бизнеса Савича, и весьма доходная часть.

Маленький человечек судорожно сглотнул.

— Мне говорили, он станками торгует.

— Боишься, что, если признаешься нам, тебя прикончат, как и Фредди Морриса?