Каждый убивал - Ольга Новикова Страница 40

Ада старательно молчит. Хмурит брови, прямо в глаза смотрит, рассчитывая, что ее неответ сойдет за знак согласия с последним «ведь нет».

– А ты потеряла потенциальную клиентку… Светочке требовалась бо-ольшая помощь… всякий раз, чтобы показаться на люди. Придавала бы ей товарный вид. Она же голимая наркоманка. Со стажем. Но ты бы справилась!

Проницательная… Чего доброго, заподозрит… Что ей сказать? Еще догадается, что я ее знала… Лучше молчать.

Ада заходит за спину клиентки, включает серебристый фен. В руку лег чертовски удобно, но… Еле слышный, черт бы его побрал!

Перестаралась! Сейчас бы вернуть прежнюю сушилку с ее завываниями. Под тот шум диалог был невозможен. Но, как назло, вчерашнюю паузу между поездками заполнила профессиональным шопингом – накупила новых прибамбасов, в том числе и этот бесшумный филипсовский фен с функцией ионизации воздуха, с тремя скоростями, с быстрым охлаждением, с щадящими режимами… Имело ли смысл так тратиться?…

– Вам попышнее? – Ада вправе не отвлекаться на посторонние разговоры.

– Сделай, как считаешь нужным. Я тебе так доверяю, так доверяю… А покойница, прости господи, была та еще стерва! Буквально неделю назад я зашла в антикварный салон на Петровке. Только что открыли. А там – платиновое кольцо с солитером. Огранка «маркиз». Десять карат. Чудо! Надела на безымянный палец… – Лариса Борисовна выставляет напоказ морщинистую руку с только что сделанным морковным маникюром, вертит ею, словно любуясь только ей видимым камнем, и продолжает: – Надела – и самочувствие мигом улучшилось. Ты знаешь, что большие бриллианты лечат? – Теперь она вскидывает голову и получает горячей струей по лицу.

– Извините, – сухо бормочет Ада, продолжая укладку.

Уже до печенок достала своими никчемными баснями. Наверное, ни фига полезного и не знает.

Лариса Борисовна подслеповато приникает к зеркалу, подушечками пальцев легонько бьет себя по лбу, по щекам и, довольная осмотром, снова откидывается в кресле.

– Ничего, ничего, я сама виновата. Так вот знай: большие бриллианты лечат. Меня мой массажист просветил. Оказывается, грани так преломляют свет, что человеческий организм может выбрать ту часть спектра, которой ему не хватает… Ну, или что-то в этом роде… В общем, надела кольцо, поднесла к глазам – и у меня сразу голова легкая стала, а настроение так и подпрыгнуло. Но без моей Коти я такие дорогие покупки не делаю. Позвонила, а дочка на съемках – только через час может подъехать. Что делать? Эх, надо было рискнуть, сразу купить! Я уже собиралась, но тут в дверь входит наша Светочка, бросается обнимать ни с того ни с сего… Обкуренная опять, наверное. Видит на пальце мою красоту и помалкивает. Губки поджала… Мол, не знаю, не знаю… Якобы совсем не заинтересовалась. Я, глупая, еще и покрасовалась перед ней… Но раз есть другое мнение, то автоматически срабатывает правило: выслушай альтера парс, другую сторону, – уточняет она для невежды, не догадываясь, что в таком объеме Ада владеет латынью. – Ну я и попросила хозяина придержать кольцо. Всего-то на пару часов. Вроде договорились… Я и пошла перекусить в Думу. Там журналисты налетели, потом пришлось по делам кое с кем пообщаться… Ну, ты знаешь! Еще и Котя застряла в пробках. Был бы жив муж, он бы нас обеспечил мигалками… Ничего, Котя скоро сама пробьется! В общем, мы только к вечеру туда попали. А моего кольца уже нет! Хозяин лепечет какие-то оправдания, но в глаза, гнида, не смотрит. Он, мол, решил, что я расхотела покупать. И кто, думаешь, перехватил мою вещь? Я из него вытрясла имя. Проверкой прокурорской пригрозила. Коварная Светочка. Никогда ей этого не прощу! – выкрикивает Лариса Борисовна, вставая со стула. Забыла, что некому уже мстить.

…Не зря я ее вытерпела, думает Ада, выходя на волю. В случае какого шухера наведу следователей на дорогущее кольцо. Им будет чем заняться. Пусть ищут.

– Ты уверен, что Нику и дочку Бизяева… один и тот же человек? – Спускаясь по мраморной лестнице помпезного бизяевского офиса, Анжела внимательно смотрит под ноги.

Не оступиться бы… Только вчера сняла эластичный бинт с голеностопа. Рецидивное растяжение. Приходится осторожничать. Бережь – половина спасенья. Мало того, что скользкий мрамор не застелили ковровой дорожкой, так еще и выпендрились – перила не поставили. А выясняется, что человек опирается взглядом. Когда не за что ухватиться, нарушается сложная координация. Мысленная, или, говоря по-современному, виртуальная.

Архитекторы хреновы… Хозяин-то небось на спецлифте поднимается и спускается. А остальные… Ну, президент и премьер вряд ли сюда пожалуют. Перворазрядных випов хозяин встретит внизу и прокатит на личном подъемнике, а остальные – так обойдутся.

Остальные… Оставленные заботой… Пришлось постараться, чтобы не принадлежать к этой касте отверженных. Правда, как все в русской жизни, не системно и это пренебрежение нуждами тех, кто не во всем физически полноценен. Одно из последних воспоминаний о поездке в метро: в новом переходе с Курской радиальной на кольцевую все ступеньки испещрены довольно глубокими продольными рисочками – чтобы нога не скользила. Результат чьей-то личной инициативы.

А тут – никакой мысли о посетителях. Очень опасно для женской больной ноги.

Можно, конечно, вцепиться в Глеба…

Нет уж… Так не годится. Привыкаешь к помощи – теряешь свободу. Хотя он вроде не посягает на мою независимость… Пока?

– Один и тот же убийца… – насуплено, почему-то неохотно повторяет Глеб. – Одна из версий…

Анжела напрягается: именно таким тоном она сама отбривает ненужных ей прилипал. Глеб хочет от нее отделаться?

Почему?

Непонятно. Нелогично. Что-то тут не так…

Придется действовать в одиночку? Конечно, это надежнее… Но одна пчела немного меду натаскает. Без помощи мало что можно сделать. Без его помощи…

Ника останется неотмщенной? И с этим, блин, жить?!

Стоп-стоп… Анжела правой рукой тянется к приподнятой проблемной ноге, чтобы поправить задник ботинка, и, покачнувшись, негромко вскрикивает.

Ушедший вперед Глеб оборачивается, прыгает на ступеньку вверх и подхватывает балансирующую на одной ноге Анжелу.

– Для меня эта версия – приоритетная, – уже по-свойски, вроде как расслабившись, объясняет он. – Но начальству совершенно не нужен серийный убийца, так что приходится разрабатывать и другие варианты.

Отлегло.

Нельзя всех по себе мерить. Он не против меня. У него, наверно, свои проблемы.

Сама возможность того, что Глеб захочет от нее отделаться, неправильно понятая его реакция пробуждают охотничий инстинкт. Девичьи думы изменчивы. Анжела-аналитик сдается Анжеле-женщине.

Я его не отпущу от себя!

– Заедем ко мне? – заглядывает она в глаза Глебу, мгновенно меняя дневные планы. Массажиста переназначим, недописанная статейка подождет – больше ценить будут. Вечером – церемония «Леди года». Так к пяти, к приходу Ады, его выставлю.