Не все кошки серы - Наталья Александрова Страница 41

Блондинка отложила кроссворд и бросилась навстречупосетителям.

— Не суетись, — прошипела ей вслед брюнетка, —все равно ничего не купят!

— Почему? — Блондинка притормозила и покосилась наподругу. — Вроде же они богатые!

— Вот именно! — ответила та, не разжимаязубов. — Именно поэтому и не купят! Ты видишь, как они одеты? СплошнойПариж!

Для них у нас вещи чересчур простые!

— Ну что — нас кто-нибудь сегодня обслужит? —недовольно осведомилась Лола, остановившись посреди магазина. — Или вамнекогда?

Блондинка ехидно поглядела на коллегу и торопливоприблизилась к покупательнице со словами:

— У нас как раз новые поступления, позвольте вампредложить…

— Не позволю! — перебила ее Лола. — Я этиваши новые поступления в гробу видела!

— Тогда что же вам нужно? — растерянно спросилапродавщица, перехватив насмешливый взгляд подруги.

— У вас на прошлой неделе висел красный брючный костюм,вот тут! — Лола ткнула пальцем на одну из стоек. — Где он? Я еговозьму!

— Кажется, его купили… — блондинка захлопалаглазами, — но есть такой же зеленого цвета…

— Вы что — издеваетесь надо мной? — Лолазасверкала глазами. — Если я сказала — красный, значит, мне нужен красный,и нечего мне всякую зеленую дрянь подсовывать!

— Лолочка, не кипятись! — попробовал урезонить ееспутник. — Пойдем отсюда!

— Вот блин! — Лола была явно расстроена. — Невезет, так не везет!

— Постойте! — Брюнетка отложила журнал скроссвордом и, покачивая бедрами, двинулась к служебному выходу. — У насесть еще один такой же, подождите одну минуту!

— Еще один? — Лола усмехнулась. — А написано,что все вещи эксклюзивные, в единственном экземпляре!

— Не всему можно верить, что написано, —покладисто проговорил Маркиз, — да и не все ли тебе равно? Ты же егопокупаешь для конкретной цели…

Через пару минут в зале появилась брюнетка с красным брючнымкостюмом в руках.

Лола выхватила у нее костюм и скрылась в примерочнойкабинке.

Костюм как ни странно оказался в самую пору. Разумеется,Лола ни за что бы его не купила, потому что он был дикого красного оттенка, втаком только быков дразнить, но для конкретной цели, как справедливо заметилМаркиз, костюм вполне подойдет. Правда, на покойной Алисе костюм былтемно-красный, цвета кармин, но будем надеяться, что неизвестный мужчина, скоторым она завтра должна встретиться в «Синем попугае», таких тонкостей незаметит.

Вскоре она вышла из кабинки и кивнула:

— Беру.

— Восемнадцать тысяч! — сообщила продавщица.

— Ничего себе! — Лола усмехнулась. — За чтоэто?

— За эксклюзивность, — отозвалась брюнетка, неморгнув глазом.

— Эксклюзивность? — повторила покупательница иугрожающе прищурилась.

— Я заплачу! — тут же встрял Леня, который каквсякий мужчина терпеть не мог болтаться по дамским магазинам. Почему-то всеженщины, меряя одежду, становятся ужасно медлительными и сварливыми.

Лола все же открыла рот, чтобы высказатьнахалкам-продавщицам все, что она думает о них самих, о их захудалом магазине,о качестве и ассортименте продаваемой одежды, но тут взгляд ее упал наприлавок, где лежал журнал мод.

На обложке красовался потрясающей красоты мужчина визумительном темно-сером плаще от Кардена.

Но вовсе не плащ приковал к себе взгляд Лолы.

Мужчина на обложке был как две капли воды похож на ИгоряАлексеевича, шефа покойной Алисы Семицветовой. Определенно это был его твердыйвзгляд, его поворот головы…

Лола перевернула страницу — и увидела еще одного Игоря.

«Что со мной творится? — подумала Лола, пытаясь унятьсвое бешено бьющееся сердце. — Что же это творится? Все красивые мужчиныкажутся мне похожими на Игоря!»

Она поймала себя на том, что в мыслях уже называет егопросто по имени. На следующей странице Игорь сидел в кресле в мягких велюровыхджинсах и пушистом коричневом свитере, и на колени ему положила голову такая жепушистая коричневая собака.

И Лоле вдруг захотелось оказаться в этой рекламной комнате укамина, чтобы он так же сидел в кресле, а она — рядом на коврике, положивголову ему на колени, и чтобы играла тихая музыка. Но возможно, собака будетпротив?..

«Что за чушь лезет мне в голову!» — из последних силподумала Лола и захлопнула журнал.

Когда дверь закрылась за покупателями, блондинка испуганнопрошептала:

— Катька, ну ты даешь! Он же не восемнадцать тысячстоил, а восемь!

— Ты видела, как она одета? — усмехнуласьбрюнетка. — Ей что восемь, что восемнадцать — один черт! А деньги мыподелим в соответствии с трудовым вкладом! — И она покосилась наохранника.

— Лолка, вставай немедленно! — Маркиз тряс своюподругу за плечо и очень сердился. — У нас важное дело с утра, а тыдрыхнешь, как с похмелья!

Лола с трудом разлепила глаза, в которых отразилосьвселенское разочарование.

Всю ночь ей снился обворожительный шеф. Она каталась с нимна яхте, загорала на морском пустынном берегу, пила коктейли на террасешикарного отеля и обмирала в его объятиях под дивную музыку. В общем, это былисны влюбленной пятнадцатилетней девчонки, но никак не Лолы — вполнесамостоятельной обеспеченной женщины, претендующей на то, что она знает жизнь.Самое смешное, что все это уже было и не раз: катание на яхте, легкий морскойбриз, ужин на террасе шикарного отеля… Совершенно незачем было видеть это восне, как недостижимую мечту.

Лола поглядела на сердитое лицо своего компаньона и тяжковздохнула.

— Я могу заболеть, — обреченно сказала она.

— Оттого, что много спишь? — предположил Леня.

— Нет, оттого, что каждый раз, просыпаясь, вижу твоюгнусную рожу! — не сдержалась партнерша.

Маркиз так обиделся, что даже не нашелся, как правильноответить нахальной девчонке. У него — гнусная рожа! Леня вышел из комнаты,хлопнув дверью, и даже поглядел на себя в зеркало. И никакая не рожа, а вполнеприличное лицо. Черты приятные, открытая обаятельная улыбка… Тут он вспомнил,что в последнее время его обаяние часто дает сбои, и помрачнел. Нет, но каковаЛолка! Так обидеть человека только за то, что тот будит ее по утрам!

В первый момент, оставшись одна, Лола ощутила мстительнуюрадость. Ей плохо, так пускай и Леньке будет так же пакостно, как ей.

Потом совесть проснулась и слегка Лолу пожурила. Все же онаразговаривала с Леней слишком грубо. Этак он может надолго обидеться и,пожалуй, не станет готовить по утрам завтрак.