Список убийств - Фредерик Форсайт Страница 42

Обратно Опал отправился по ночной прохладе и на место прибыл как раз к своей смене на рыбацком причале. Только во второй половине дня он сумел составить небольшое устное послание и, вынув обернутый парусиной трансивер, подсоединил к нему свежезаряженную батарею и нажал кнопку «отсылка». Послание принял Офис к северу от Тель-Авива и в рамках соглашения переправил его в вирджинский СОТП.

Через день беспилотный «глобал хоук» с американской пусковой площадки в Йемене нашел тот огороженный участок. На это ушло время, но в послании «Моссад» указывались зрительные ориентиры: фруктовый рынок с торговыми рядами и помещениями, расположенный через сотню метров от объекта, минареты в двух кварталах, а также построенная когда-то итальянцами транспортная развязка в полукилометре к северу, где Могадишо вкруговую огибает шоссе. Другого ориентира попросту нет.

У Ловца через посольство имелась связь с дрон-центром ОКСО под Тампой. Сейчас он сидел и неотрывно смотрел на три домика в окружении забора. Который из них? А может, его вообще здесь нет? Проповедник, даже если и находился здесь, от удара с воздуха был защищен. Один «хеллфайер» или «бримстон», конечно, способны разровнять до дюжины таких коробушек. С женщинами и детьми. Но война идет не с ними, и оправдания таким действиям нет.

А между тем Ловцу было необходимо наглядное подтверждение. Надежда была на то, что шифровальщики по окончании работы выудят это самое подтверждение у этого «консерватора» из Карачи.

Опал спал в своей хижине за пределами Кисмайо, когда «Мальмё» встал в очередь торговых судов, ждущих входа в Суэцкий канал. Марево зноя под яростным египетским солнцем невольно отупляло. Двое филиппинцев закинули с борта снасти в надежде поймать к ужину свежей рыбки. Остальные отсиживались под навесами, сооруженными с подветренной стороны стальных морских контейнеров с автомобилями — и те и другие прокаленные, пышущие жаром, как радиаторы. Европейцы же находились внутри, где от вспомогательного двигателя работал кондиционер, давая блаженство прохлады. Украинцы резались в карты, поляк уединился в машинном отделении. Капитан Эклунд сейчас набивал имэйл жене, а курсант Уве Карлссон знай себе штудировал учебник по навигации.

Между тем на юге полыхающий ненавистью к Западу и всему с ним связанному фанатик-исламист сканировал распечатки сообщений, доставленных ему из Кисмайо.

А среди холмов за заливом Гаракад, в крепости из необожженного кирпича, предводитель пиратского клана Аль-Африт, известный также как Чёрт (прозвище в точку, учитывая его садистские наклонности), замышлял выслать дюжину своих молодых акул в море. Дело, понятно, рискованное, но добыча того стоит.

В сообщениях Дардари из Лондона и Тролля из Кисмайо действительно обнаружился шифр, и он был взломан. Судя по всему, эти двое общались «в чистую», потому как штаб правительственных коммуникаций в Англии и Форт-Мид в Мэриленде с подозрением относятся к явно зашифрованным сообщениям.

Идущий через Интернет поток коммерческих и промышленных сообщений и информации так обилен, что подвергнуть его весь доскональному просмотру просто нереально. А потому явно подозрительную информацию оба центра перехвата распределяют по шкале приоритетности. Сомали сама по себе является высокоподозрительным местом, а потому из этой страны изучаются только сравнительно безобидные сообщения, не подвергаясь дешифровке с пристрастием. Пока трафик Лондон — Кисмайо обходился без досконального отслеживания. Теперь этому был положен конец.

Трафик, судя по всему, курсировал между находящимся в Лондоне начальником крупного пищевого производства и его управляющим в Сомали, где выращивалось сырье. Сообщения из Лондона представляли собой запросы о наличии и готовности тех или иных местных фруктов, овощей и специй (все как один местные), а также об их ценах. Сообщения из Кисмайо представляли собой вроде как ответы управляющего.

Ключ шифра содержался в перечне цен. Челтнем и Ариэль пришли к этому выводу почти одновременно. В перечне имелись несоответствия. Иногда расценки были откровенно завышены, иногда, наоборот, занижены. Они не стыковались с реальными рыночными ценами на данную продукцию в положенный сезон. Некоторые цифры соответствовали, другие же просто не вписывались. В последней категории цифры являлись буквами, буквы слагались в слова, а из слов состояли сообщения.

Месяцы обмена имэйлами между таунхаусом в престижном лондонском Уэст-Энде и складом в Кисмайо выявили, что Мустафа Дардари был на самом деле пособником Проповедника, его правой и левой рукой. Он был и финансистом, и осведомителем, советовал и предостерегал. Состоя в подписчиках технических публикаций о состоянии и эволюции западной борьбы с терроризмом, анализировал работу экспертных комиссий, связанных с этим вопросом. Он также получал технические публикации из Королевского Объединенного института оборонных исследований, а также из лондонского Института стратегических исследований и из их американских аналогов.

Судя по имэйлам своему другу, Дардари был частым гостем собирающихся на общественных началах круглых столов, особенно когда на них в качестве гостей приглашались видные госчиновники и особенно если в военном или правоохранительном чине. Словом, за его светски лоснящимся прозападным фасадом скрывался самый что ни на есть экстремист салафитского толка и поборник джихадизма — такой же, как и его друг из Сомали.

Ариэль выявил и еще кое-что. В текстах регулярно встречались опечатки, характер которых вряд ли был случаен. Очень мало непрофессионалов может печать продолжительные массивы текста, не задевая при этом не ту клавишу, отчего возникают опечатки в одну букву. В журналистике и издательском деле для их исправления существуют корректоры. Любители же, если значение слова остается ясно, как правило, машут на это рукой.

Тролль свои опечатки отслеживал, а вот Дардари — явно нет. Потому что опечатки у него были намеренными. За одну «отсылку» они случались раз или два, но их появление было ритмичным; не всегда в одном и том же месте, но всегда в той же последовательности с предыдущим посланием. Ариэль решил, что это «подсказки» — мелкие значки, отсутствие которых насторожит получателя, давая понять, что отправитель действует по принуждению или что компьютером пользуется враг.

Трафик не подтверждал двух крайне нужных Ловцу вещей. Сообщения адресовались «моему брату», но это могло быть просто приветствие между единоверцами-мусульманами. В них регулярно упоминался «наш друг», но ни разу Зульфикар Али Шах или Абу Аззам. И они никогда не подтверждали, что «наш друг» проживает не в Кисмайо, а на огороженной территории в сердце Марки.

Единственно, как можно было выйти на эти два доказательства и получить разрешение на фатальный удар, — достоверно, из надежного источника подтвердить местонахождение Проповедника или же выманить его на совершение такой ужасной ошибки, как передача проповеди в реальном времени из своего обиталища. Дрон в вышине над Маркой уловил бы это тотчас, а уж дальше — дело техники.

Для достижения первого нужен был кто-нибудь в согласованном головном уборе или бейсболке, кто остановился бы посреди двора, поднял голову и, скажем, кивнул. В Тампе увидели бы его лицо подобно тому, как на базе «Крич» поймали направленный в небо взгляд Анвара аль-Авлаки, когда его лицо заполонило весь экран подземного бункера в Неваде.