Платный сыр в мышеловке - Валентина Андреева Страница 44

— А як же. На полном. Сегодня утром Борис забрал ключи и сказал, чтобы два дня без нее не скучала. В Серпухов покатил, с ночлежкой… Ночевкой, я хотела сказать — краткосрочная командировка на объект. Знаешь, так надоело чувствовать себя брошенной женой. Ты что надумала? Замерла, как от шоковой заморозки.

Все, что надумала, я высказала. В основном про Наташкину память, плохо контактирующую с сообразительностью. Если стародавняя одноклассница Сашка Грунина шлялась вместе с Тамаркой по торговым точкам, то у них должны быть и иные точки соприкосновения. Скорее всего, они дружили. Много или нет, не важно. А посему не мешало бы наведаться к этой Груниной с рядом продуманных вопросов, но вроде как случайно.

— Ща телефон поищу, — мигом вжилась в предложение Наташка и великолепным прыжком перемахнула через собаку, отрешенно грызущую весомый кусок чего-то уже непонятного. Существенное дополнение к молоку. Хорошо, что нюх у Деньки собачий, так бы и завалялся деликатес — ни себе ни людям.

Довольно быстро я заскучала. Наташка усиленно рылась в архиве — старых телефонных справочниках. Судя по ее увлеченному бормотанию, там содержалось много интересного. Особенно на отдельных листочках и клочках бумаги. Доложив, что ухожу домой по-английски, я получила пару одобрительных кивков, подкрепленных угуканьем, и беспрепятственно покинула квартиру. Даже Денька не возражала.

Полностью погруженная в размышления, не заметила, как очутилась на лифтовой площадке. Хоть и ушла по-английски, но не в ту сторону, «мой дом — моя крепость» оказался под общекоридорным замком. Размышлений сразу прибавилось: стоит ли немедленно звонить подруге или повременить, дать ей возможность, пусть докопается до истины, что телефона Груниной у нее не сохранилось. Решила повременить. Прекрасно проведу время и на лестничной клетке. Может, и мыслительный процесс активизируется.

Все бы ничего, если бы не шум работающего лифта. Как в большом муравейнике, жильцы без конца сновали вверх и вниз. Тут уж не до раздумий. Кабина, остановившаяся на нашем этаже, окончательно вывела меня из равновесия. Вместо того чтобы обрадоваться появившейся возможности войти в коридор вместе с возвращающейся домой соседкой Анастас Ивановичем (больше некому), я почему-то разозлилась. Высунув голову из-за полуоткрытой двери, барьера, отделяющего здоровый образ жизни (если ежедневно спускаться и подниматься пешком) от общепринятого, я собралась тайком проводить гренадерскую фигуру соседки ироническим взглядом, но тут же отпрянула. Спиной ко мне и лицом в профиль у входа в наш коридор стоял Годзилл и, не отрывая указательного пальца от кнопки звонка, названивал в мою квартиру…

3

Не знаю насчет остального, но перила, прилагаемые к лестнице, сделаны в нашем доме капитально. Как ни пыталась, оторвать их мне не удалось. Иного средства для самообороны, а может (если повезет), и нападения не имелось. Пустая банка из-под окурков Анастас Ивановича вообще никуда не годилась, хотя я ее на всякий случай все-таки прихватила. С ней чувствовала себя немного увереннее, когда скользила вниз. Правда, не очень долго. По дороге с трудом успела включить свой мобильник, чтобы позвонить Наташке, но с досадой вспомнила, что она отключила телефоны. Как раз под усиленное эхом звяканье по ступенькам нечаянно выпавшей из рук банки. На десятом этаже я, не таясь, выскочила на лифтовую площадку, вызвала лифт и торопливо набрала 02. Мобильник трижды пропиликал, напоминая, что он не вечный двигатель общения, нужна подзарядка, чем привел меня в полное замешательство. Неужели ночью, определяя аппарат на подпитку, забыла включить зарядное устройство в сеть?

С крепко зажатым в руке мобильником и намерением расколотить его о лоб Годзилла я вышла на своем этаже. Перед дверью никого не было. Донельзя перепуганная, я принялась давить на кнопку Наташкиного звонка и не могла оторваться от нее до тех пор, пока выскочившая наружу подруга не продемонстрировала, что она жива и полностью здорова. Во всяком случае, ее здоровья с лихвой хватило на то, чтобы сдвинуть меня с места и буквально втащить в мою квартиру. При этом я, наглухо сцепив зубы, молча сопротивлялась, полагая, что Годзилл злорадно отсчитывает последние минуты моей и Наташкиной жизни. На сто процентов была уверена, воспользовавшись отмычкой, он давно проник в коридор, ну а моя «крепость» к его услугам открыта заранее.

В прихожей меня окончательно парализовало, чему Наташка очень обрадовалась. Усадив мою монолитность на полку под вешалкой, подруга подперла спиной входную дверь, сложила на груди руки и, ругнувшись на обстоятельства, принялась сама с собой обсуждать способы выведения меня из транса. Остановилась на народном совете «держи голову в холоде, а ноги в тепле». И выразила желание незамедлительно отправиться за минеральной водой из холодильника. Я почти физически ощутила, как сотни растворенных в ней минералов колючими шипами впиякиваются мне в голову, лицо, шею… Зубы клацнули и расцепились, тело обрело некую подвижность. Медленно подняв правую руку, я ткнула перстом указующим в глубину холла и прошептала:

— Годзилл!

— Да? — легкомысленно удивилась Наташка, посмотрев в указанном мною направлении. — А до этого вашу лохмушку Плюшкой величали. Смотри, даже кошка, глядя на тебя, обалдела. Сидит, зевает и не знает, чего от такой хозяйки дальше ждать. Ты просто погрязла в своих раздумьях. Стала участницей не только реальных, но и собственных выдуманных событий. И в следующий раз, когда потащишь мусор в мусоропровод, не забудь… ключи…

Энтузиазма в голосе Наташки поубавилось. Соображения, кажется, тоже. Она нахмурилась, ища ответ на вопрос, почему я после расставания с мусором никак не хотела возвращаться назад. Более того, противилась курьерской доставке на дом. Нельзя же считать себя обездоленной в осиротевшей без мусора квартире?

Рука подруги непроизвольно потянулась к зонтам, она с беспокойством вслушивалась и вглядывалась в окружающую обстановку. Потом еле слышно предложила мне выметаться из квартиры, закрыв ее на ключ и в коридоре высказать все невысказанное. Но я отказалась, громко заявив: «Да ни за что!» После чего виновато улыбнулась и бодро вскочила с полки, получив от Наташки зонтом по спине.

Возмущаться не стала. Пробегая мимо Плюшки, притормозила и погладила ее по голове. Умная киска, не то что хозяйка. Если бы в квартире было постороннее лицо, Плюха не стала бы столь невозмутимо зевать. Отлеживалась бы в безопасном месте, а не дрыхла спокойненько на своем любимом кресле. Проснувшись же, вышла поприветствовать вернувшуюся с посиделок хозяйку.

Тем не менее я все-таки обследовала всю квартиру на предмет наличия в ней посторонних, при этом постоянно натыкалась на Наташку, шлявшуюся с зонтом за мной по пятам и внятно рассуждающую на тему, какая она дура, что шляется за мной по пятам.

Вернувшись к точке начала обхода, я доверительно сообщила ей, что, кажется, видела на лестничной площадке Годзилла. Только немного исказила действительность, заявив, что и вправду выходила выносить мусор, а попутно забрела на лестницу. Захотелось убедиться, что в пепельнице-банке нет окурков. Возможно, ею пользуется не только Анастас Иваныч, а все кому не лень.