Золотой омут - Фридрих Незнанский Страница 44

— Думаю, вся проблема в нем. Если бы остались там, ничего бы не случилось.

«Пароль, на всякий случай?» — Адвокат передал лист Лучинину, и тот, задумавшись на мгновение, написал: «Diamond».

Гордеев еще раз прочитал записи, взял зажигалку и поднес к листку бумаги. Когда пламя коснулось кончиков пальцев, он бросил горящий лист в пепельницу, подождал, пока догорит, и тщательно растер пепел в пыль.

Немного отъехав от СИЗО, Гордеев припарковался у обочины проезжей части, достал сотовый и набрал номер Джека. В ответ он услышал только длинные гудки. Трубку никто не брал. Гордеев набрал номер еще раз, но результат был тот же. «Да» и «нет» не говорите, черный с белым не носите, вы поедете на бал? Гордеев не любил общаться с дипломатическими работниками. Никогда нельзя понять, что они имеют в виду, произнося ту или иную фразу. Придется все же ехать в посольство.

Через час Гордеев добрался до посольского комплекса зданий на Новинском бульваре. В визовый отдел стояла очередь, но адвоката отъезд из родных пенатов в страну эмигрантов не интересовал. Он подошел к охраннику и на английском попросил вызвать Джека Хокинса.

— Одну минуту. — Охранник нажал какую-то кнопку.

Вскоре появился молодой человек в строгой тройке. Он сразу направился к Гордееву.

— Чем могу помочь? — Вопрос он задал на русском языке. На лице клерка была приклеена дежурная любезная улыбка. На бейджике, прикрепленном к карману пиджака, среди прочего значилось: «Mr. Sergey Р. Ivanoff Jr.».

— Я хотел бы встретиться с мистером Хокинсом. Вы не могли бы его пригласить, мистер Иванофф-младший?

— Кто его спрашивает? — Тот не обратил ни малейшего внимания на иронию Гордеева.

Адвокат достал свою визитку и протянул клерку. Тот ее внимательно изучил.

— Подождите, пожалуйста, я сейчас. — Молодой клерк исчез так же быстро, как и появился.

В отделе виз шло постоянное движение, кто-то заходил, кто-то выходил счастливый. Двое дюжих охранников тащили к выходу весьма упитанную особу в темно-зеленом пальто. Особа упиралась, и полы пальто волочились по полу, собирая жидкую грязь, нанесенную обувью посетителей.

— Я так не оставлю, америкосы проклятые. — Женщина вопила и пыталась вырваться от охранников, но те выполняли свою работу вполне профессионально. — Я так не оставлю, я подам в суд, здесь вам Россия, а не Америка… Это вы у себя можете негров притеснять!

«Хм… В Америке негры давно пользуются всеми привилегиями политкорректности…» Юрий Петрович с сочувствием смотрел, как охранники вытащили особу за дверь. С улицы еще некоторое время раздавались приглушенные вопли, но вскоре они стихли.

— Вы спрашивали мистера Хокинса? — За спиной Гордеева раздался низкий женский голос.

Гордеев обернулся. Перед ним стояла невысокая полноватая женщина, одетая в строгий костюм. На груди ее была прикреплена гигантская брошь из пластика и алюминия в модном стиле хайтек.

«Жена посла, говорят, в свободное время делает такие броши и дарит своим подчиненным, — мелькнула мысль у Гордеева. — У нее хобби, а им страдать». — Да.

— К сожалению, он не сможет с вами встретиться сегодня.

— Почему?

— Его нет в посольстве.

— Стоит мне его ждать?

— Нет. Его, скорее всего, не будет.

— Может быть, я застану Джека там? — Гордеев решил немного сблефовать: из окна отдела был виден дом, в котором, как ему было известно, жили многие посольские работники среднего и низшего звена. Гордеев ткнул небрежно большим пальцем в сторону этого дома, наудачу.

— Не знаю, сходите и проверьте. — Дама попалась на уловку Гордеева. — Только вряд ли он там. Мы ищем его уже второй день. Телефон не отвечает. Завтра собирались сами его навестить. Если, конечно, Джек не появится…

…Узнать номер квартиры, в которой обитает Джек, оказалось проще, чем предполагал Гордеев. Знание языка и тут пригодилось. Милиционер в будке оказался явно из среднерусской полосы и мало что понимал по-английски. Он направил Гордеева, в нарушение инструкций, к дежурному портье в первый подъезд.

Пока Гордеев общался с этим милым человеком, оказавшимся вахтером явно не по призванию, а по необходимости, он смог изучить список жильцов и план эвакуации жителей из здания в случае пожара. Этот план сопровождался подробной схемой подземного гаража, первого и второго этажей. Этажи, начиная с третьего, судя по всему, были точной копией второго. Джек занимал апартаменты на четвертом. Фотографическая память и туг не подвела Гордеева. Помимо номера квартиры Джека он запомнил также имена и фамилии его соседей.

— Передайте Джеку, что заходил Юрий. Очень хотел его видеть… — Гордеев бойко говорил по-английски.

— Когда придет, передам. — Портье был рад развеять скуку и побеседовать с приличным молодым человеком. — До свидания. Заходите еще.

— Непременно зайду, может быть, даже сегодня вечером. — Гордеев вышел за дверь, миновал милиционера у ворот и поднялся вверх по переулку.

Адвокат шел по Новинскому бульвару в сторону Садово-Кудринской и мысленно анализировал ситуацию. У него остается в запасе меньше двенадцати часов. Завтра Джека Хокинса будет искать само посольство, и тогда до его квартиры уже не доберешься. А ведь там может быть что-то связанное с убийством Ольга Каштановой. Но ни посольские сотрудники, ни родная милиция Гордеева — рядового адвоката — до этих улик не допустят. Значит, надо оказаться в жилище Джека Хокинса раньше других.

«Остались сущие пустяки. Проникнуть на охраняемую территорию, затем подняться на четвертый этаж здания, проникнуть в квартиру и после всего этого выбраться обратно тем же путем. Мелкий международный скандал вроде того случая, когда голого российского дезертира поймали в ванной комнате посла. Одно утешает: если меня поймают, я буду одетым…»

Гордеев решил действовать.

Пути проникновения Юрий Петрович наметил еще днем, когда заходил и расспрашивал о Джеке. Сложный план разрабатывать было некогда, поэтому он понадеялся на традиционных русских помощников: авось, небось и нелегкую, которая вечно куда-то несет. А также на разгильдяйство охранников второстепенных объектов, что было не столько национальной чертой одной шестой части света, сколько международной бедой служб безопасности. Гордеев обратил внимание на камеры наружного наблюдения, а также на ворота подземного гаража. Вот их-то он и намеревался использовать.

Около двадцати трех часов Гордеев занял пункт наблюдения в тени здания в переулке. Городское правительство экономило на освещении улиц, и Юрий Петрович был ему в данный (и только в данный) момент благодарен за такую «поддержку». Из своего укрытия он мог видеть и ворота, и подъезжающие машины, и окна четвертого этажа здания.

Гордеев ждал. Терпением он запасся и, как паук, поджидающий жертву, готов был сидеть чуть не до утра.