Смерть на выбор - Росс МакДональд Страница 45
Смерть на выбор - Росс МакДональд читать онлайн бесплатно
— Я хочу видеть Москита, — сказал я.
— Он вас знает?
— Пока нет.
— Вас кто-то послал?
— Зизи.
— Одну минуту. — Он наклонился над конторкой и поднял трубку внутреннего телефона, соединив его с нужным гнездом старомодного коммутатора над столиком. Он тихо сказал что-то в прижатую к уху трубку, бросив на меня быстрый взгляд. Потом повесил трубку и вытащил провод из гнезда коммутатора.
— Он сказал, что вы можете подняться.
— Какой номер?
Он ухмыльнулся при виде такого невежества.
— Триста седьмой. Можете подняться на лифте. — И он бесшумно скользнул по истертым резиновым половикам к карточному столику.
Войдя в ветхий лифт, я нажал кнопку третьего этажа и вскоре шагнул в затхлый коридор. По обе его стороны были высокие коричневые двери с номерами, похожие на крышки стоячих гробов, озаренных ровным красным светом ламп на потолке, указывавших расположенные через равные интервалы пожарные выходы. Номер 307 был в середине коридора по левой стороне. Дверь была чуть приоткрыта, и сквозь щель на потертую ковровую дорожку и противоположную стену коридора падала полоска желтого света.
Потом свет заслонил кто-то, разглядывавший меня сквозь щель. Я поднял руку, чтобы постучать. Но, прежде чем я успел это сделать, дверь резко распахнулась внутрь. В проеме, спиной к свету, стоял молодой человек среднего роста, который казался почти высоким благодаря густой копне черных волос на голове.
— А, дружок Зизи. Заходи, заходи, — сказал он сипловатым голосом.
Одной рукой он упирался в бок, другая лежала на ручке двери. Мне пришлось протиснуться мимо него, чтобы войти в комнату. Тело у него было мягкое и зыбкое, как у женщины. Выгнувшись, точно какое-то беспозвоночное, он закрыл дверь и повернулся ко мне. На нем была зеленая рубашка из мягкой материи, темно-зеленые габардиновые брюки; ворот рубашки был перехвачен блестящим желто-зеленым галстуком с массивной золотой булавкой.
Он упер другую руку в другой бок и склонил голову на сторону. Лицо у него было маленькое и острое под высокой шапкой волос.
— Я смотрю, ты при пушке, старина?
— Нужна для дела! — Я похлопал себя по оттянутому карману пиджака.
— И какими делами ты занимаешься, старина?
— Всякими. Что обломится. Нужны рекомендации?
— Да нет, если только ты не вздумаешь обломить папу-Москита. — Он осклабился, потому что его самого рассмешило столь нелепое предположение. Зубы у него были мелкие и редкие, как у младенца. — Сам-то откуда?
— Из Пасифик-Пойнта.
— Что-то я тебя там не видел.
— Я работаю по всему побережью, — нетерпеливо сказал я. — Если хочешь узнать мою подноготную, пришли мне анкетку.
— Давно без дозы, а? Невмоготу?
— Сам не видишь? На кой бы черт я к тебе приперся?
— Ладно, не психуй. Должен же я узнать, с кем имею дело. Иглу дать или ты нюхаешь?
— Иглу, — бросил я.
Он подошел к шкафу в углу комнаты и выдвинул верхний ящик. На представительство Москит не тратился, оставив комнату такой, какой ему сдали: голые серые стены, железная кровать со сломанной спинкой, покоробившиеся зеленые жалюзи на окне, пыльный ковер с вытертым до ниток ворсом на протоптанной сотнями ног тропинке от кровати к ванной. В любую минуту Москит мог переселиться отсюда в одну из тысяч таких же комнат в любом конце города.
Он поставил на шкаф спиртовку и поднес к ней серебряную зажигалку. В другой его руке блеснула новая на вид игла.
— Тебе на сорок или полную на шестьдесят пять?
— Полную давай. Дерешь ты, однако.
— А ты как думал? Сначала деньги покажи.
Я показал ему деньги.
— Тащи сюда.
Держа ложку с водой над спиртовкой, он растворял в ней щепотку желтоватого порошка. Я положил шестьдесят пять долларов рядом с шипящей спиртовкой.
За дверью ванной послышался шум льющейся воды. Потом кто-то кашлянул.
— Кто у тебя там? — настороженно спросил я.
— Да никто, приятель один. Не трепыхайся. Ну, давай, скидывай пиджак, или ты в бедро колешься?
— Я хочу посмотреть, кто у тебя там. Я не могу рисковать.
— Да девчонка одна, не волнуйся, — сказал он успокаивающим тоном. — Не дрейфь, все о'кей. Ну-ка, будь умницей, снимай пиджак и ложись на кроватку.
Он погрузил иглу в ложку, набрал жидкости в шприц и повернулся ко мне. В ту же секунду я выбил шприц у него из руки.
Он побагровел. Складки кожи под маленьким подбородком задрожали, как у индюка. Рука его нырнула в ящик шкафа, прежде чем я успел ее перехватить, и перед глазами у меня сверкнул нож.
— Не подходи, гад, порежу! — прошипел он, прижавшись спиной к стене и согнувшись. Обоюдоострое лезвие ножа глядело острием в потолок.
Я выхватил револьвер.
— Брось нож, Москит!
Его маленькие черные глазки неуверенно посмотрели на меня и, слегка сойдясь к переносице, остановились на острие ножа. Я с размаху ударил его по запястью стволом револьвера, и нож упал на пол. Наступив на него, я двинулся к Москиту. Он попытался вцепиться мне в лицо ногтями. У меня не было иного выхода, кроме как ударить его, и я ударил: коротким крюком правой в ухо. Он сполз вниз по стене, как тряпичная кукла.
Раздавив валявшийся на ковре шприц ногой, я поднял нож и положил к себе в карман. Москит был в глубоком нокдауне, единственным признаком жизни было быстрое затрудненное дыхание. Зрачки закатились, полуприкрытые глаза были белыми и пустыми, как у мраморной статуи. Затылок его упирался в стену, и мне пришлось оттащить от нее его отяжелевшее тело, чтобы он, чего доброго, не задохнулся. Он остался лежать на полу, носки его черных замшевых туфель торчали в разные стороны.
За спиной у меня щелкнул замок ванной комнаты. Я стремительно выпрямился и обернулся. Дверь приоткрылась в темноту ванной, и оттуда походкой сомнамбулы вышла не кто иная, как Рут, которую я в последний раз видел в Пасифик-Пойнте. Она была в желтой, с красными кантами, нейлоновой пижаме, болтавшейся на ней как на вешалке. Свободные легкие складки скрывали линии ее тела и придавали ее походке еще большую зыбкость. Глаза на мертвенно-бледном лице зияли, точно два черных кратера.
— Привет, привет, привет, — пробормотала она. — Привет, привет. — Потом, заметив револьвер у меня в руке, сказала без всякого страха или любопытства: — Не стреляй, ковбой, я сдаюсь. — Руки ее дернулись вверх, полуобозначив капитуляцию, и бессильно упали вдоль бедер. — Сдаюсь на милость победителя, — промолвила она, пошатнувшись.
Я спрятал револьвер и взял ее под локоть. Лицо ее не изменилось. Я узнал это выражение застывшего ожидания. Точно такое же я видел на лице человека, падающего с пулей в сердце.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments