Супермаркет - Андрей Житков Страница 45

— Я выстрелю! — предупредил “быка” Моисеев.

— Ну, сука, держись! — раздалось снизу, щелчок и тут же в полу и в потолке образовалось пулевое отверстие. Сергей понял, что у противника оказался второй “ствол”. Он выбежал из кухни, пробежал через комнату, держа “Макарова” наготове, выскочил на крыльцо. Огляделся. Поблизости никого не было. Моисеев сунул пистолет за пояс брюк, и, как заяц, бросился через грядки к дороге.

На кухне раздавались выстрелы.

— Я тебя достану, сука, я тебя достану! — кричал разъярившийся “бык”. Одна пуля вошла в днище газового баллона в углу кухни.

По дороге, дребезжа, будто вот-вот рассыплется, пылила старенькая “Нива”. Сергей замахал руками, приказывая остановиться. Пенсионер в выцветшей кепке высунулся из окна.

— Случилось что?

— Милиция! — Сергей сунул под нос старику обложку от несуществующего удостоверения. — В Москву срочно! — Сергей открыл дверцу и плюхнулся на сиденье. — Гони!

— Куда гони? — недовольно нахмурился пенсионер. — На пожар, что ли? Не видишь, машина еле ходит?

В это мгновение за их спинами грохнул взрыв. На дорогу полетели осколки стекол, куски рам. Дачный домик около забора запылал, как свечка.

— Мать моя женщина! — испуганно оглянулся пенсионер и рванул “Ниву”вперед.

Лерочка сидела на кухне. На столе лежали вышитые цветами салфетки, на которых стояли пустые тарелки. Девушка то и дело поглядывала на часы. Суп в кастрюле давно остыл, котлеты с лапшой засохли на сковородке, и она уже начала злиться на Моисеева.

Щелкнул дверной замок. Лерочка встрепенулась, поднялась с табурета. Сергей вбежал на кухню, крепко обнял девушку.

— Господи, дома-дома, цела! — зашептал он, покрывая ее лицо поцелуями.

— Что случилось? — испуганно прошептала Лера. — Ты где был?

— Уходим! — Сергей бросился в комнату, вытащил из-под кровати большую дорожную сумку, открыл шкаф, стал скидывать вещи.

— Куда уходим? Что случилось? А суп? — посыпались вопросы.

— Потом — суп! Некогда — суп! — бормотал Сергей, подсчитывая деньги. — Мне нужно срочно сваливать, а тебе лучше пожить у родителей!

— Как — у родителей? — на глаза Лерочки навернулись слезы. — Они же меня съедят!

— Не съедят — родная дочь! Лерочка, переодевайся быстрей, каждая минуту дорога.

— Ты меня бросаешь, да? — спросила Лера, скидывая халат и напяливая на себя черную кофту.

— Господи, не бросаю я тебя, не бросаю! Сейчас некогда, по дороге объясню! — закричал он, раздражаясь на ее медлительность.

Они выбежали из квартиры, Сергей захлопнул дверь. Он подхватил девушку на руки и побежал вниз по лестнице.

— А суп? Он прокиснет, — твердила Лерочка, прижимаясь к груди Сергея.

Минут через семь на лестничную площадку пятого этажа, где была расположена квартира Моисеева, поднялись двое. На одном была кожаная куртка, другой был одет в хороший костюм.

— Тихо открой! — приказал мужчина в костюме, заклеивая оберткой от жвачки глазок двери напротив.

Парень в куртке вынул из кармана связку отмычек, глянул на замки. Отмычку подобрал в течение пятнадцати секунд.

— На нижний не закрыто, — тихо сообщил он напарнику, поворачивая отмычку.

— Очень хорошо, — мужчина в костюме вынул пистолет. — Вперед!

Они вбежали в квартиру, осмотрели комнату, заглянули в туалет, в ванную, на кухню.

— Суп теплый еще, — сказал парень, прикасаясь к кастрюле. — И тарелки на столе. Обедать собирались, — парень взял поварешку, поднял крышку кастрюли, зачерпнул суп, хлебнул жижи. — Ничего у него баба готовит.

— Поешь-поешь, раз проголодался, — второй, в костюме, вынул из кармана пиджака сотовый телефон, набрал номер. — Привет, это Гуня. Фраер наш свалил со своей бабой. Судя по всему, недавно. Ничего страшного, далеко не оторвется.

В дверь позвонили. Парень в куртке так и присел с поварешкой в руке. Суп полился на пол.

— Тихо ты! — цыкнул на него напарник. Он сунул телефон в карман, на цыпочках направился к входной двери. Заглянул в глазок. На площадке перед дверью стояла Тамара Алексеевна. В руках у нее были тяжелые сумки.

— Лерочка, открой, это я — мама! — громко произнесла Тамара Алексеевна.

Мужчина покачал головой и отошел от двери.

Тамара Алексеевна позвонила еще несколько раз, вздохнула, поставила сумки на пол.

— Интересно, куда они могли пропасть? — сказала она самой себе. — В магазине сказали — дома. Вот свинья, таскает девочку! Ведь сказано — постельный режим!

Тамара Алексеевна подошла к двери напротив, позвонила. Послышались шаркающие шаги.

— Кто там? — спросил из-за двери старушечий голос.

— Это…, — замялась Тамара Алексеевна. — Я мама вашей соседки напротив.

Из двадцатой квартиры.

— Нету у нас напротив никакой соседки, — возразила старуха. — Я вас не вижу! Зачем вы глазок пальцем закрыли?

Тут Тамара Алексеевна заметила на дверном глазке обертку, сорвала ее.

— Теперь видите? Лерочка сюда недавно переехала, к Моисееву Сергею.

— К Сереже? — старуха, наконец-то решилась открыть. Загремели замки. Она осмотрела женщину, прищурившись. — Женился и мне ничего не сказал!

— Можно у вас эти сумки оставить? Я Лерочке вещи привезла, а их дома нету. Не тащить же все снова домой?

— Вещи, — покачала головой старуха. — А вдруг у вас там бомба спрятана, я откуда знаю?

— Да вы что, какая бомба? — возмутилась Тамара Алексеевна. — Не верите, посмотрите, пожалуйста! — она расстегнула обе сумки. — Смотрите, смотрите, не стесняйтесь!

— Да ладно-ладно, — махнула рукой старуха. — В прихожей вон оставьте. А я вечером им позвоню.

— Вот спасибо, — Тамара Алексеевна занесла сумки в прихожую, застегнула молнии.

К сумкам тут же подошел огромный белый кот, принялся их обнюхивать.

— Брысь! — прикрикнула на кота старуха. Кот, выгнув хвост, опрометью бросился прочь. — Все метит, все! Такой подлец! И ведь гуляет во дворе каждый день, — объяснила она.

— Вы уж за ним проследите, пожалуйста, там хорошие вещи, — попросила Тамара Алексеевна. — До свидания!

— Да ладно уж, — вздохнула старуха, закрывая за Тамарой Алексеевной дверь. — Нет, ты посмотри-ка, женился и мне ни слова не сказал! А я ему обеды варила!

Старуха ногой задвинула сумки в угол, собралась было покинуть прихожую, но тут ее ушей коснулся звук открываемой двери напротив. С удивительным для ее возраста проворством старуха подскочила к своей двери, припала к глазку. Она увидела двоих мужчин, которые вышли из двадцатой квартиры. Они захлопнули дверь и стали быстро спускаться по лестнице.