Палач. Книга 2 - Александр Ачлей Страница 45

Сегодня СИС — одна из самых известных глобальных разведок, составляющая наравне с ЦРУ, Моссадом, КГБ и ГРУ СССР ее элиту. Называют ее по-разному: «Интеллидженс сервис», МИ-6, просто «Сикрет сервис». И это, в принципе, неважно. Важно, что это один из немногих субъектов реального управления мировыми процессами, который не просто отслеживает информацию, а вырабатывает конкретные планы по захвату смыслового поля человечества, готовя тем самым прочную основу для управления глобальными процессами со стороны руководства Англосаксонского проекта.

За всеми этими воспоминаниями-размышлениями Элизабет Ботвелл не заметила, как подъехала к Сенчюри-Хаус. Предъявив на въезде специальный пропуск, она спустилась на подземную стоянку, оттуда через систему спецконтроля вышла к лифту, поднялась на нужный этаж и, пройдя проверку по радужке глаз, оказалась в родном отделе. Дверь в кабинет начальника была открыта. Не успела она войти, как он ошарашил ее поистине сногсшибательным известием: «Пропал твой Чабисов!»

Элизабет не сводила с шефа глаз. Ей нужно было время, чтобы осознать, что произошло. И босс, понимая это, не торопил ее. Она медленно прошла вглубь кабинета, следуя приглашающему жесту шефа, села в кресло, выпила предложенный ей стакан воды, после чего автоматически потянулась за сигаретами.

— У нас не курят, — напомнил ей начальник.

— О My Lord! Ну что за странные ограничения мы сами на себя накладываем?! — мысль была не основной, но спасительной в данной ситуации. — Ну почему быть педерастом и заявлять об этом на каждом углу можно, а выкурить сигарету в хорошо проветриваемом, оборудованном всеми мыслимыми и немыслимыми системами противопожарной безопасности кабинете начальника русского отдела МИ-6, который, кстати, сам тоже курит, нельзя?! Чушь какая-то! У Англии нет будущего.

Видимо, она произносила этот монолог с таким надрывом, что шеф обо всем догадался, закрыл кабинет на ключ, вынул из потайного шкафчика заветную пачку, бутылку бренди, два бокала и пепельницу, сел напротив нее, разлил тягучую жидкость и предложил ей сигарету, не забыв, правда, и себя. Они прикурили, выпили, вкусно затянулись и, дружно задрав головы к потолку, выпустили мощные струи дыма в направлении вентиляционной трубы, после чего оба расхохотались. Напряжение было снято, можно было приступать к делу.

— Что значит «Чабисов пропал»? — спросила Бэт.

— Вчера утром в районе Виргинских островов во время катания на скутере Чабисов слетел в воду. Бросившиеся ему на выручку спасатели успели вытащить только его спутницу. Самого Чабисова так и не нашли. Более того, во время спасательных работ пропал и один из его телохранителей…

— Во сколько это произошло? — Бэт просяще посмотрела на пачку и после одобрительного кивка шефа взяла вторую сигарету.

— Это произошло в 09.53 по местному времени.

— Damn! А почему я узнаю об этом так поздно? Прошло уже… — она посмотрела на часы. — Более пятнадцати часов!

— Он выезжал с собственной службой безопасности. Те пытались изначально все вопросы решить самостоятельно. Огласки никто не хотел. Береговая охрана о пропаже человека узнала только спустя два часа. Потом долгое время официально ничего не сообщали. И лишь после того как все попытки найти его оказались тщетными, охрана связалась с представительством ЦРУ в Шарлотте. [32]Те, конечно, как можно дольше тянули с сообщением нам. Сама понимаешь — конкуренция. Мне доложили о пропаже только в три часа ночи. Пока приехал, пока разобрался, — шеф выглядел замотанным, и Бэт стало даже жаль его.

Пол Хантерс, начальник русского отдела, был человеком еще молодым, но уже уставшим. Придя на службу в МИ-6 в возрасте 26 лет, он резко отличался от своих сверстников-сослуживцев серьезностью, тщательностью, аккуратностью и добросовестностью. Все, что ему поручалось, он выполнял качественно и в точно установленный срок. При этом никакой показухи, демонстрации способностей, высокомерия по отношению к товарищам. Все сдержанно, корректно, доброжелательно. Пол великолепно владел русским языком и слыл знатоком русской культуры, что было неудивительно, поскольку по материнской линии он был выходцем из России.

Он родился в Москве, пошел там в школу и лишь в возрасте восьми лет переехал в Англию. Его мать, Татьяна Михайлова, искусствовед и прекрасный знаток живописи, работала в Третьяковской галерее, где и познакомилась с молодым атташе британского посольства в Москве Виктором Хантерсом, куда тот забрел из любопытства.

Англичанину сразу понравилась молодая женщина-экскурсовод, к которой он обратился с какой-то пустяшной просьбой. Среднего роста, худощавая, стройная брюнетка с правильными чертами лица и добрым, немного рассеянным взглядом на глазах превращалась в безумно красивую женщину, когда начинала рассказывать о картинах и художниках.

После той встречи Виктор Хантерс стал регулярно посещать Третьяковку. Он влюбился, и мог себе это позволить. К сожалению, этого не могла позволить себе его возлюбленная. СССР находился на подъеме, страна семимильными шагами шла навстречу коммунизму. Империалисты США и Великобритании по-прежнему числились врагами номер один. И потому партийные органы и ГБ не поняли бы чувств молодого специалиста идеологического фронта (а Третьяковка — это прежде всего идеология) к английскому шпиону (понятно, что всякий работник посольства есть шпион).

В семье Татьяны печальный опыт общения с госвластью уже был. В 30-е годы был репрессирован ее дед, зажиточный крестьянин Рязанской области, а после войны, в рамках известного «ленинградского дела», расстрелян отец. Тогда ее мать с малолетней дочкой сумели избежать лагерей только благодаря помощи дальней родственницы, спрятавшей их в Москве. Она же помогла матери устроиться на работу и сменить фамилию.

В общем, это была вполне обычная для тех времен история любви иностранного подданного и советской гражданки: тайные встречи, о которых тут же донесли «правильным товарищам», предложение Татьяне помочь родине вскрыть коварные замыслы империалистов, ее отказ, увольнение с работы, объявление Виктора персоной нон грата, его выдворение из страны, разлука, рождение ребенка в отсутствие папы, многолетние ходатайства для получения разрешения на выезд. Получено оно было только в 1978 году, на волне потепления отношений между двумя системами после Хельсинки, [33]в преддверии московской Олимпиады.

Татьяна с сыном Пашей приехали в Лондон, где их встретил светящийся от счастья сэр Виктор Хантерс, высокопоставленный работник МИД Великобритании, а заодно и офицер МИ-6 (правы были все-таки советские контрразведчики). Но это уже было неважно. Семья воссоединилась. Паша превратился в Пола, его отдали в частную школу, после окончания которой он поступил в Лондонскую высшую школу экономики. Очень уж ему хотелось стать банкиром. Однако судьба распорядилась иначе. В последний момент сработали гены. И Пол Хантерс пошел по отцовским стопам, согласившись на работу в «Интеллидженс Сервис». Здесь он быстро продвинулся по службе и вскоре стал заместителем начальника русского отдела. Время было бурное. Советский Союз развалился. Из России в Лондон выезжала масса народу. Многие из них имели сомнительное прошлое и, чтобы закрепиться на новом месте, охотно делились секретами и тайнами собственной страны. Так что недостатка в ценных агентах и в информации у отдела Пола Хантерса не было.