Бриллиантовый пепел, или В моем конце мое начало - Карина Тихонова Страница 45

Арсен ничего не ответил и принялся блуждать по ее лицу легкими, почти невесомыми поцелуями. Валька закрыла глаза, благодарно подставляя себя под его губы, как подставляют тело ласковому летнему солнцу.

— Я думала, ты никогда не решишься, — призналась она.

— А я думал, ты не хочешь, — ответил цыган.

Они захохотали в полный голос, и Арсен скатился с нее на помятую простыню. Валька не стала его удерживать, потому что безошибочным женским инстинктом угадала: он остался в плену и никуда больше не денется.

Еще несколько минут они лежали рядом и молчали. Валька смотрела невидящими глазами в темноту потолка, не ощущая собственного тела, легкого и свободного. Арсен поднял руку и прижал ее к кровати, не давая улететь.

— Останься, — попросил цыган.

Валька промолчала. Но не потому, что хотела пококетничать Сил на любое кокетство у нее сейчас не было. Просто язык стал тяжелым и говорить не хотелось.

— Останешься?

— Надо маме позвонить, — нехотя разомкнув губы, ответила Валька. И добавила с веселым безразличием:

— Она меня убьет…

— Не убьет, — сказал цыган. Повернулся набок и просунул руку под ее голову.

— Что мне сделать? Хочешь, я сам с ней поговорю?

— О чем?

— Ну, например, о том, что я прошу твоей руки…

Они снова рассмеялись, стукнувшись носами.

— Ты серьезно?

— Как никогда в жизни.

— Не худо было бы сначала у меня спросить…

— Спрашиваю.

— Ну?

Цыган приподнялся на локте, пошарил где-то в стороне, и в комнате вспыхнул неяркий свет ночника. Валька повернула голову и увидела очень близко его лицо с капельками пота на лбу.

— Ты выйдешь за меня?

— Не знаю, — сказала она кокетливо.

Цыган нахмурился.

— Не надо сейчас об этом говорить, — попросила Валька.

— Почему?

— Потому, что я не хочу думать ни о чем серьезном.

— А утром можно будет?

— Не знаю, — снова ответила Валька. И спросила:

— Ты предлагаешь потому, что ты такой порядочный?

Цыган рассмеялся и упал на спину. Теперь приподнялась на локте Валька и впилась в него взглядом.

— Дурочка ты моя… Ты, что, думаешь, я каждой девушке такое предлагаю?

Он взял ее лицо в ладони и замер. Вальку обуяло ревнивое негодование.

— И много у тебя было девушек?

— Не знаю, не считал… Валь, какая разница? Какая разница, что у меня было до тебя? У тебя ведь тоже кто-то был?

— Был, — призналась Валька, стыдясь уточнить, что был всего один мужчина. И это в ее двадцать пять лет!

— Ты, что, не ревнивый?

— Я ужасно ревнивый, — признался Арсен. — Просто стараюсь себя контролировать… Мозгами.

— У тебя получается.

— Это плохо?

— Конечно, плохо! Я уже надежду потеряла…

Она смешалась и замолчала. Арсен отвернулся и сказал, не глядя на нее.

— Я боялся. Боялся, что сделаю шаг, а ты меня оттолкнешь… Я бы этого не пережил.

— Дурак!

Он повернулся к ней и попросил:

— Скажи еще раз!

— Дурак!!

Они обнялись и рассмеялись.

— Ты останешься? — снова настойчиво попросил цыган.

— Где у тебя телефон?

Он поднялся с кровати и ушел в коридор. Валька проводила его взглядом. Господи, какой же он красивый! Какое у него чудесное тело: смуглое, сильное, фантастически желанное!..

Арсен вернулся через минуту. Передал ей трубку и лег рядом, не делая ни малейшей попытки прикрыть наготу.

— Ты, правда, не хочешь, чтобы я сам поговорил с твоей мамой? — спросил он со спокойной уверенностью, и Валька благословила его за это. У них все серьезно. Какое же это счастье!

— Пока не надо, — ответила она небрежно, наслаждаясь тем, что является хозяйкой положения.

— Но утром я обязательно поговорю с ней, — пригрозил цыган, и Валька коротко хмыкнула.

Мама сняла трубку не сразу. Валька покосилась на часы, светившиеся на прикроватной тумбочке. Одиннадцать! Господи! Как незаметно летит иногда время!

— Мамуля, — сказала она нежно, услышав сонный голос, — это я…

— Ты где? — спросила мама.

— Я сегодня не приду, — ответила Валька и замерла, ожидая негодующего возгласа. Но мама немного помолчала и очень тихо сказала:

— Хорошо, доченька.

Валька сразу же нажала на кнопку отбоя.

— Ну? — спросил Арсен.

— Она сказала «хорошо» — ответила Валька.

Цыган отобрал у нее трубку и сказал:

— Очень мудро с ее стороны.

— Поцелуй меня, — попросила Валька.

Ночник не выключался всю ночь. И, просыпаясь, время от времени, и он, и она заботливо натягивали друг на друга одеяло.

Утро следующего дня началось восхитительно. Арсен принес ей в постель чашку крепкого горячего чая и с улыбкой наблюдал, как она, торопясь и обжигаясь, поглощает ароматную влагу. Потом… Впрочем, то, что произошло потом, было вовсе не для постороннего наблюдателя.

Затем они долго толкались в маленькой ванной комнате, разбрызгивали воду, обливали друг друга и дурачились.

Потом по-настоящему плотно позавтракали в маленькой опрятной кухне. Валька взглянула на часы и ахнула.

— Десять!

Собирались, как безумные. Вылетели на улицу, запрыгнули в машину.

— Куда? — спросил Арсен.

— Домой, — коротко ответила Валька и пояснила:

— У меня сегодня свободный день.

Доехали быстро. Арсен остановил машину у подъезда и с беспокойством спросил:

— Ты уверена, что мне не нужно подняться вместе с тобой?

— Уверена, — ответила Валька.

— Но твоя мама подумает…

— Тебе не все равно, что подумает моя мама? — насмешливо перебила его Валька.

— Мне не все равно, что подумает твоя мама, — твердо отпарировал цыган, сделав ударение на слове «твоя», и Валька порозовела от радостного смущения. У них все серьезно, вот что он имеет в виду. Как же это здорово!

— Позже, — ласково попросила она. Цыган поколебался и неохотно пожал плечами.

— Позвонишь? — спросил он коротко.

— Обязательно.

Он наклонился к ней, поцеловал в губы долгим поцелуем, все еще не ставшим привычным. Валька выскользнула из машины и побежала к подъезду. Уже у самой двери обернулась и махнула рукой в сторону синей «Нивы». Машина медленно тронулась с места.