Заказ на мента - Евгений Сартинов Страница 46

— Конечно, хочу. Кто представляет прокуратуру?

— Касимов, кто еще. Он его и возбудил. По букве закона я не могла ему отказать. Меня бы в любом случае отстранили бы от руководства, как твоего родственника.

— Ладно, не переживай. Прорвемся.

Он чмокнул жену в щеку, и через полчаса входил в здание суда. Первой он увидел Кашину, сухощавую женщину лет сорока от роду, одетую настолько безвкусно, что с первого взгляда было ясно ее одинокое существование. Кашину опера и следователи ненавидели от всей души. Антонина Петровна была настолько же грамотна в своих юридических знаниях, настолько же и беспринципна. На ее счету был не один десяток разваленных дел, и не один десяток оправданных стопроцентных преступников. Для нее самым главным в работе были деньги, до всего другого дела ей не было. С ней были еще три человека: бабка Жени Хало, толстая женщина с некрасивым лицом в больших очках, а так же высокий, худощавый мужчина с бородой и мощным фотоаппаратом на груди.

Увидев Астафьева, Антонина Петровна на весь коридор громко провозгласила: — Ну, вот и подследственный прибыл.

Юрий скривился.

— Что-то вы спешите, Антонина Андреевна. Или вы уже по совместительству и судья?

— Нет, но сухари и долгую дорогу я вам обещаю.

— Судя по вам, это ваша любимая диета, но не моя…

Они бы так могли еще долго пикироваться, но тут секретарь позвала всех в зал заседаний.

Дело попало к Сычугиной, и для Астафьева это было даже неплохо. Виктория Александровна вела несколько его дел и прекрасно знала его уже лет десять. От прокуратуры был Касимов, и Юрий неприятно удивился, насколько этот, чересчур простоватый человек сегодня изменился. Сам тон его выступления был агрессивным и напористым.

— Прокуратура считает, что в этом случае имелось неправомерное превышение мер самообороны. Имелась возможность обезвредить Семина не применяя оружия.

— Понятно, — сказала Сычугина. — Я не поняла, кто потребовал возбудить уголовное дело?

— Мы, ваша честь.

Поднялась та самая женщина в круглых очках.

— Региональная общественная организация "Защита будущего", Анна Самохина. Мы считаем, что такие вот, с позволения сказать, милиционеры, как этот господин, — она ткнула толстым пальцем в сторону Астафьева, — убивает наше будущее. Кто сказал, что именно этот подросток убивал всех этих людей? Может быть, это делали совсем другие люди, может быть, он был только орудием в руках взрослых преступников?! Вместо этого мальчика просто изрешетили пулями! Стрелять в беззащитного ребенка, это преступление против нашего будущего!

Астафьев ошеломленно смотрел на своего оппонента. Изо рта этого бегемота в юбке летела слюна, голос перешел на крик.

"Это кто ребенок, Семин, что ли? — подумал он. — Как это одной пулей можно изрешетить человека?"

— Именно поэтому, изучив подробно суть дела, наша организация вступилась за попранные права наших детей. А таким людям, как этот вот ухмыляющийся урод, не место в милиции. Он должен сидеть не в кабинете начальника, а в тюрьме!

После этого пассажа даже Сычугина невольно хмыкнула.

— У вас все? — спросила она. Самохина кивнула головой.

— Да, ваша честь.

— Ну, что ж, все понятно. Что может сказать в свое оправдание обвиняемый?

Астафьев начал методично, как пастырь на паперти.

— Обвиняемый может сказать, что все, что только что прозвучало в мой адрес — это полный бред. Более социально опасного человека, чем Владимир Алексеевич Семин я в своей милицейской жизни не видел. То, что мне удалось остановить его перед совершением очередного убийства, я отношу к своим удачам.

— Удачам? Убийца младенцев! — взорвалась Самохина.

Сычугину интересовали подробности, а не эмоции.

— Скажите, Юрий Андреевич, а как получилось, что вы оказались в этот день в этом месте? Вы же возглавляете отдел напрямую не связанный с подобными уголовными преступлениями?

Все объяснения Астафьева проходили под ехидные реплики железногорской правозащитницы. Юрию приходилось контролировать себя, чтобы не дать волю чувствам.

Сычугина была человеком въедливым, поэтому Юрию пришлось долго рассказывать в подробностях всю ситуацию той ночи.

— Какое расстояние было между вами и Семиным?

— Метров десять, не больше.

— И вы видели пистолет в руках Семина?

— Да, ваша честь. Была луна, кроме того, он стоял на фоне белой стены дома. Я более часа был в темноте, глаза привыкли.

— Просто сова, а не человек! — снова подала свою реплику дама в очках.

Судья начала терять терпение.

— Прекратите, Самохина, а то я велю вас вывести из зала заседаний. Значит, вы утверждаете, что Семин стрелял в вас?

— Да. Я крикнул ему, чтобы он бросил оружие, но тот развернулся и выстрелил в меня.

— Как быстро вы выстрели в ответ?

— Буквально через секунду.

— Просто ковбой какой-то! — Съязвила Самохина.

— Нет, просто я уже держал его на мушке. Я мог стрелять и без окрика, Семин готовился в этот момент выстрелить в другого милиционера, но все же решил его окрикнуть.

— Неужели вы так хорошо стреляете, что попали в него с первого раза? — снова вставила свою шпильку Самохина.

— Достаточно хорошо.

— Людоед!

— Дура очкастая! — не выдержал и поддел Самохину Юрий.

— Прекратите, Самохина! — Взорвалась судья. — Что вы предлагаете, обвинение?

Слово взял Касимов.

— Мы требуем возбуждение уголовного дела по факту превышения самообороны. Кроме того, мы ходатайствуем о заключении подследственного под стражу до конца следствия.

Тут удивилась и судья.

— Аргументируйте.

— Мы считаем, что, находясь на свободе, Астафьев будет мешать следствию в ведении дела.

— Каким образом?

— Ну как, используя свое служебное положение, он будет давить на подследственных, на тех же свидетелей.

— Вообще, такой человек опасен для общества, его нельзя оставлять на свободе! — вскрикнула Самохина.

"Господи, она всех мужиков так ненавидит, или только меня? Кто же ее так в этой жизни недотрахал?" — подумал Юрий.

— Суд удаляется на совещание, — строгим голосом заявила Сычугина, и все в зале встали.

Юрий, воспользовавшись передышкой, вышел на крыльцо покурить. Тем же самым там занимался еще один хорошо знакомый ему человек, Виктор Демин.

— О, а ты что тут делаешь? — спросил Юрий.

— Да, свидетелем вызвали по делу Аракеляна.