Джекпот для лоха - Данил Корецкий Страница 46

– А сейчас зачем все это? Взял волыну, грохнул инкассатора или кассира – и в дамках! Вот и вымерла профессия… – с горечью сказал Тихоныч, как хлебо-роб-землепашец, печалящийся о том, что трактора и комбайны уничтожили романтическую первозданность крестьянского труда.

– Да, действительно жалко, – поддакнул Петров. И тем перегнул палку.

Тихоныч остановился.

– Что тебе жалко?

Они стояли и смотрели друг на друга. О чем думал Тихоныч – неизвестно, а майор Петров размышлял: как выпутаться, ибо всерьез утверждать, что он жалеет о вымершей профессии медвежатника, было бы не очень правдоподобно.

– Вообще жалко, что так получилось, – обтекаемо ответил он, и эту фразу можно было отнести к чему угодно, в том числе и к исковерканной судьбе самого Тихоныча. Тот наверняка именно так ее и истолковал.

– А сегодня пришел паренек, заказ сделал, – вздохнув, сказал он. – Два сейфовых ключа, сложных, от несгораемого шкафа, такие еще до революции делали. В субботу пойдет на дело… Я еще подумал: неужто профессия…

– Подожди, Тихоныч, теперь давай подробней! – насторожился Петров.

* * *

Филат быстро погрузил новоявленных «коммандос» в раздолбанный «пазик». Последним шел Игнатик. Он поставил ногу на ступеньку, тоскливо оглянулся на серый ангар шинного склада, остановил взгляд на горящей лампочке, бросил в грязь окурок и тонкой струей выпустил дым через нос.

– Давай, шевелись! – беззлобно прикрикнул Филат.

Бригадир понял, о чем думает Влад: увидит ли он эту лампочку еще раз?

Игнатик нырнул в салон. Влад обошел автобус, открыл дверь и прыгнул на место водителя. Запустил двигатель, глянул в зеркальце на каменные физиономии бойцов.

– Задерните шторки! – приказал он. – Сейчас телок возьмем для отвода глаз.

– Вот это дело!

– Телки – это хорошо…

– Тогда давай дальше и не поедем!

Каменные лица расслабились, пацаны оживились, кто-то засмеялся. «Ну и ладушки…» Филат тронулся с места.

Через пожарный выезд «пазик», не привлекая внимания, выкатился с территории базы на противоположную сторону и окольными путями покатил к «Горячей избе». По дороге в салон подсадили приманку – трех замерзших девчонок в маленьких курточках и куцых юбках. Они думали, что едут работать.

– Приветик, мальчики! – сказала самая бойкая. – А есть чем согреться?

– Подожди, сейчас горячо будет, – ответил за всех Сеня Новиков, переложив автомат из руки в руку.

– Кто сильно хвастает, не сильно греет, – засмеялась девчонка, и подружки ее поддержали.

На оружие они внимания не обращали. Или привыкли, или им было наплевать.

Через полчаса они прибыли на место. «Горячая изба» стояла на отшибе, рядом с небольшим озерцом и лесополосой. Девчонки здесь бывали часто, поэтому приоткрыли шторки и с интересом выглядывали наружу.

Уже стемнело, разноцветные буквы названия по очереди вспыхивали и гасли, мелкий снег кружился в огнях фар, сыпался на лобовое стекло, цветные сполохи играли на нем свою восторженную симфонию, обещающую море удовольствий.

– Тут уже кто-то отвисает! – сказала бойкая девушка. – Гля, крутые тачки…

Действительно, во дворе, прячась в тени, отблескивали лакированными бортами три угловатых джипа.

Филат притормозил у ворот.

– Выходите, девчонки! Заходите, вас уже ждут.

– А вы чего не заезжаете? – спросила она.

– Да, мы сегодня пролетаем – у нас еще дела. Может, в конце подъедем…

– Небось на «стрелку»? Ну, давайте…

Девчонки выскочили из машины и, щебеча что-то, привычно направились к входу в баню.

* * *

На этот раз Тихоныч встретил Говорова как родного.

– Здорово, брателло! – улыбнулся он и протянул огромную ладонь. – На темной огрубелой коже радостно блестели ключи со сложными резными бородками. – Давно я таких не делал… Это не сегодняшние штамповки!

Говоров взял заказ, повертел дрожащими ру-ками:

– А точно подойдут? Подгонять не придется?

– Не бойсь! Фирма гарантирует! – веселился Гора. – Деньгу давай!

Андрей спрятал ключи и вынул приготовленные заранее купюры. Это была почти вся его наличность. Тихоныч, не считая, сунул деньги в карман, многозначительно подмигнул.

– Ну, бывай! Пусть тебе фарт подвалит!

– Да, директор только завтра приедет, – пробормотал Говоров. – Не должен заметить… Ну, в общем, это… Я пошел…

Ему казалось, что не только Тихоныч догадывается о его намерениях, но и все вокруг понимают – какие ключи и для чего заказал охранник «Органайзера» у бывшего медвежатника. Это, конечно, было преувеличением. Мимо проходили сотни людей, и у всех были свои дела и заботы, Говоров и его ключи никого не интересовали. Кроме двух мужчин, умело спрятавшихся за углом цветочного павильона. Один – высокий, краснолицый, второй пониже, постарше, с крашенными в рыжий цвет волосами. Это были майор Петров и капитан Михалкин, которого блатной мир Тиходонска хорошо знал и называл Михалычем. Как, впрочем, и коллеги.

– Взял! – выдохнул Петров. – Заглотнул наживку! А я уж думал, что старик что-то намутил… Давай, Михалыч, дуй за ним!

Оперативники разделились. Михалыч незаметно шел за Говоровым, который сжимал ключи в горячей ладони так, что они раскалились почти докрасна. А Петров неспешно подошел к Тихонычу. Тот уже закрыл дверь своей будки и навешивал на петли массивный, собственного изготовления замок.

– Слушай, Гора, этот лох похож на медвежатника, как соевое мясо на натуральную говяжью вырезку! – сказал Петров. – Ты разбираешься в мясе? У тебя же мясной павильон рядом!

– Я не говорил тебе, на кого он похож – на «мастера» или на говядину! – с достоинством ответил Тихоныч. – Я сказал, что он заказал два ключа от старинного несгораемого шкафа. И что они ему нужны в пятницу, это крайний срок. Я думаю, что в субботу он собирается разбомбить сейф. А ты думай что хочешь. Может, ключами он хочет накалывать отбивные из этой самой вырезки…

– Ладно, ладно, – примирительно сказал майор. – Теперь мы с него глаз не спустим. И его счастье, если он надумал всего-навсего жарить отбивные!

Начальник УР вернулся на службу. Через час отзвонился Михалыч:

– Его фамилия Говоров, сейчас он дома. Записывай адрес… И подсылай людей на двух машинах.

Лох есть лох. Говоров, конечно, не заметил слежки, хотя пару раз и беспокойно оглядывался. Но, не обнаружив «хвоста», успокоился. В конце концов, он же еще ничего не сделал. Сейф целехонький, он до него даже не дотронулся. Чего бояться?

Когда Говоров зашел в квартиру, сразу же зазвонил телефон. Подбежав к аппарату, он с опаской снял трубку. Но там пульсировал звонкий, веселый голос Виталика Егорова: