Лебединая песня. Любовь покоится в крови - Эдмунд Криспин Страница 46

Трубка резко звякнула на рычаге. После недолгих размышлений директриса покинула кабинет, пересекла короткий переход, соединявший кабинет с учебным корпусом, прошла через спортивный зал и оказалась в школьном коридоре. В одном из ближних классов слышались молодые голоса, громко о чем-то спорившие. Когда она приблизилась к двери, внутри раздался жуткий грохот, напоминавший крушение «Дойчланд» у берегов Кентиш-Нок.

— Черт бы побрал эти хоккейные клюшки! — заорала одна из девушек.

— Не ругайся, Эл спет.

— Хочу и буду ругаться! К дьяволу эти вонючие, поганые…

— Элспет!

Мисс Пэрри приподняла брови и вошла в класс.

Комната представляла собой скорее склад, набитый старыми книгами, запасами провизии, спортивным инвентарем и букетами сухих цветов, рассованных по банкам из-под джема. Мебели здесь почти не было, а окна выходили на теннисный корт. На оставшемся свободном пятачке с трудом умещались четверо старшеклассниц в синих плиссированных юбках, черных туфлях, школьных галстучках и белых блузках с коротким рукавом. Официально в классе проходило заседание комитета литературной секции, но на самом деле девушки просто уплетали за обе щеки. Драматичное появление директрисы заставило их мгновенно застыть, подобно корнуэльским девам, которых гнев Иеговы обратил в скалы, когда они плясали нагишом на шабаше.

Мисс Пэрри смерила их пронизывающим взглядом и спросила:

— Кто-нибудь видел Брэнду Бойс после уроков?

Все в оцепенении молчали, пока одна из девушек наконец не набралась смелости ответить.

— Нет, мисс Пэрри, — произнесла Элспет.

— Нет, мисс Пэрри! — эхом откликнулись остальные.

— Кто-нибудь из вас видел, как она уходила домой?

— Нет, мисс Пэрри, — повторила Эл спет.

— Нет, мисс Пэрри! — дружно подхватили остальные.

Директриса поняла, что беседовать с этой компанией, отвечавшей как античный хор, не имеет смысла. Она переключила внимание на Дженнис Дэллоуэй — девушку, которая только что укоряла Элспет за сквернословие.

— Когда ты в последний раз видела Брэнду? — спросила мисс Пэрри.

— Это было на уроке истории. Мы собирались уходить, но мисс Фитт задержала меня, чтобы поговорить о моей работе, а потом я направилась прямо сюда и не видела, как она ушла.

— Может, она еще в своем классе? — предположила третья девушка.

Мисс Пэрри помедлила, надеясь услышать какие-нибудь версии, но все молчали.

— Ладно, — сказала она. — Продолжайте заседание. И помните, что вы должны покинуть здание не позднее шести часов.

— Да, мисс Пэрри, — ответила Элспет.

— Да, мисс Пэрри, — послушно пропели остальные.

— Обычно я не вмешиваюсь в разговоры учениц, — добавила директриса, шагнув к двери, — поэтому все, чем вы здесь занимаетесь, остается на ваше усмотрение. Но ругательства — другое дело. — Она сделала паузу. Элспет слегка побледнела и уставилась в пол. — Если подобное повторится, у вас будут большие неприятности.

Она вышла, закрыв за собой дверь. В спину ей долетел приглушенный шепоток.

Комната для занятий, которую Брэнда Бойс делила еще с одной девочкой, — очень похожа на первый класс, но немного аккуратнее, — оказалась пуста. Мисс Пэрри уже собиралась уйти, когда заметила конверт, лежавший на столе у открытого окна. Взяв его, она обнаружила, что письмо адресовано ей, и развернула листок.

Уважаемая мисс Пэрри!

Пожалуйста, не беспокойтесь обо мне. Я уезжаю с человеком, который сделает меня счастливой. Я сумею о себе позаботиться, не волнуйтесь. Я напишу маме и папе. Спасибо за все, что вы для меня сделали.

Мисс Пэрри невольно ахнула, но первое, что пришло ей в голову, было: до чего же это не похоже на стиль Брэнды. Никаких тебе витиеватых предложений и напыщенных фраз. Конечно, неожиданная лаконичность могла быть вызвана эмоциональным стрессом, но… Она поискала тетрадь с записями Брэнды и сравнила почерк с запиской. Да, одна и та же рука — но стиль иной. Утомительно-цветистое «путешествие во Францию, где на голых, наспех сколоченных помостках еще не высохла кровь казненных аристократов, многоголосым эхом откликнулось в ритмизированной автобиографии Вордсворта», — не имело ничего общего с сухим «я уезжаю с человеком, который сделает меня счастливой». Абсолютно ничего. Мисс Пэрри убрала письмо в карман и направилась в кабинет, размышляя о том, как сообщить о своем открытии родителям Брэнды.

К счастью, все прошло не так скверно, как она боялась: родители вели себя сдержанно и благоразумно, тем более что мисс Пэрри не стала посвящать их в сомнения по поводу подлинности оставленной записки. Мистер Бойс попросил ее немедленно сообщить в полицию о пропаже дочери. Поскольку мисс Пэрри знает больше, чем они, будет лучше, если суперинтендант встретится сначала с ней.

Но когда она связалась с дежурным в отделении полиции, тот сказал, что суперинтендант уже выехал к директору Кэстривенфордской школы. Поблагодарив, мисс Пэрри повесила трубку, подняла ее снова и набрала кабинет директора.

Звонок поступил в тот момент, когда суперинтендант уже собирался уходить. Это был высокий, плотный, моложавый мужчина, на лице которого, благодаря странной игре природы, всегда было написано выражение тревоги. Глядя на него, вы невольно начинали думать, будто где-то рядом прячется убийца. Происшествие со шкафчиком он считал несущественным и как раз излагал свою точку зрения Фену, который уже вернулся с урока в старшем классе, когда зазвонил телефон. Директор снял трубку.

— Да, мисс Пэрри, — произнес он. — Что? Пропала? Боже милостивый… Да, суперинтендант здесь. Минутку.

Он передал трубку Стэггу, и тот молча выслушал рассказ мисс Пэрри.

— Все понятно, мэм, — сказал он. — Я немедленно приеду. Мы обязательно найдем ее. Да. До встречи.

Стэгг повесил трубку и объяснил ситуацию остальным.

— Похоже, она сбежала с каким-то парнем, — заключил он и взглянул на директора. — Как вы думаете, кто-нибудь из ваших старшеклассников…

— О, нет, что вы, — запротестовал директор, — это невероятно. Если девушка в ее возрасте сбегает с мужчиной, как правило, это кто-нибудь постарше.

— И все-таки, сэр, если вы можете проверить…

— Боюсь, что не смогу, суперинтендант. По крайней мере, до десяти часов. Сегодня вечером ученики отпущены по домам и вернутся только к десяти.

Стэгг выпрямился и взял шляпу.

— В любом случае, я сделаю все, что смогу. Надеюсь, сэр, вы сообщите мне, если произойдет что-нибудь необычное — любая мелочь, даже несущественная. Никто не знает, с чем мы имеем дело.

Озвучив эту туманную угрозу, он ушел. Директор откинулся в кресле.