Укороченный удар - Харлан Кобен Страница 48

Майрону показалось, его ударили в солнечное сплетение.

— О не-ет! — простонал он.

— Что случилось? — спросила Джессика.

— Мне нужно идти, — поднявшись, объявил Болитар.

— Сейчас?

— Я быстро. Извинись за меня перед всеми.

Радио в машине было настроено на частоту 66 AM, где шел репортаж о матче Дуэйна. Судя по всему, игра не задалась: когда Болитар свернул на стоянку за Сентрал-парк-уэст, его подопечный продул первый сет со счетом 6:3.

Квартира доктора Джулии Абрамсон располагалась в полуквартале от ее кабинета. Спортивный агент решительно нажал на кнопку звонка. Раздался щелчок.

— Кто?

— Майрон Болитар. Нам нужно срочно поговорить.

Пару секунд динамик молчал, затем послышалось:

— Проходите, второй этаж.

Снова щелчок, и Майрон открыл подъездную дверь. Джулия Абрамсон ждала на лестничной клетке.

— Вы позвонили, а потом бросили трубку? — спросила она.

— Да.

— Зачем?

— Проверить, дома вы или нет.

Болитар поднялся на второй этаж. Хозяйка и гость молча смотрели друг на друга. Разница в росте почти полметра, так что зрелище получилось комическое.

Чтобы заглянуть Майрону в глаза, доктору Абрамсон пришлось поднять голову. Чуть ли не запрокинуть.

— Я по-прежнему не стану ни подтверждать, ни отрицать тот факт, что Валери Симпсон была моей пациенткой.

— Понятно. Но я прошу вас рассмотреть предполагаемую ситуацию.

— Предполагаемую?

Спортивный агент кивнул.

— И нельзя подождать до понедельника?

— Нет.

— Ну заходите… — вздохнула доктор Абрамсон.

В гостиной работал телевизор: по каналу «И-эс-пи-эн» транслировали матч Дуэйна.

— Наверное, следовало догадаться, — покачала головой хозяйка, — в ложе игрока операторы то и дело показывают Джессику Калвер, а вас нет.

— Ну, рядом с такой спутницей меня бы все равно не заметили.

— По словам комментатора, у вас роман.

Майрон уклончиво пожал плечами.

— Какой счет?

— Ваш подопечный проиграл первый сет со счетом 6:3 и уступает 0:2 во втором. — Щелкнув пультом, хозяйка выключила телевизор, показала на кресло, и они с Майроном сели. — Ладно, рассказывайте о своей гипотетической ситуации.

— Представьте себе девушку, пятнадцатилетнюю, симпатичную… Родители весьма состоятельные, но в разводе, отца фактически нет. Девушка встречается с парнем из знаменитой семьи и пробует себя в профессиональном теннисе.

— По-моему, ситуация не похожа на гипотетическую, — заметила доктор Абрамсон.

— Пожалуйста, дайте мне буквально минуту! Наша красавица играет в теннис так успешно, что мать отправляет ее в академию к всемирно известному специалисту. Приехав туда, девушка сталкивается с беспощадной конкуренцией. Теннис — самый индивидуальный вид спорта, ему чужды и командный дух, и товарищество. Будущие звезды буквально дерутся за внимание всемирно известного тренера. На корте подруг не бывает. — Майрон лишь слегка переиначивал слова Эдди. — Доктор, по-вашему, можно сказать, что теннис способствует внутреннему обособлению?

— Если все так, как вы описываете, то да.

— Вырванная из привычной жизни девочка попадает во враждебно настроенное окружение, где ее вовсе не ждут. Какое там! Ровесницы видят в ней конкурентку, а поняв, насколько она талантлива, переносят враждебность и соперничество с кортов в реальную жизнь. С каждым днем наша звездочка становится все более одинокой.

— Понятно…

— Всемирно известный тренер, к которому она попала, в какой-то степени дарвинист. Считает, что выживать должны сильнейшие и так далее. Таким образом, его тактика играет двойную роль: во-первых, одиночество заставляет девочку искать отдушину, некое место, где ей будет хорошо и уютно.

— То есть на теннисном корте? — уточнила доктор Абрамсон.

— Именно. Девочка начинает тренироваться с двойным усердием. С другой стороны, всемирно известный специалист с ней очень любезен. Все остальные бездушны и жестоки, а всемирно известный тренер хвалит, уделяет юной звездочке много времени, помогает раскрыться.

— Что, в свою очередь, еще больше отдаляет ее от сверстниц, — перебила доктор.

— Точно. Девочка привязывается к тренеру, думает, что ему небезразлична, и, как и любая талантливая ученица, хочет заслужить — любой ценой! — его одобрение и поддержку. Она понимает: радуя всемирно известного тренера, она автоматически радует маму, поэтому тренируется еще усерднее. В общем, круг замыкается.

Доктор Абрамсон прекрасно знала, к чему клонит Майрон, но ее лицо осталось непроницаемым.

— Продолжайте.

— Теннисная академия — это не настоящий мир, а своего рода замкнутое государство, которым правит знаменитый тренер. Он ведет себя так, будто девочка ему небезразлична, будто она настоящая звезда. Девочка начинает тренироваться еще усерднее, работает не покладая рук, — не для себя, а чтобы порадовать тренера. Вдруг после тренировки он похлопает по спине? Вдруг разотрет онемевшие плечи? Или даже пригласит на ужин, чтобы обсудить ее игру? Кто знает, как это все началось…

— Как что началось? — уточнила хозяйка.

Майрон решил не отвечать. Пока.

— Всемирно известный тренер начинает возить девочку по турнирам. Теперь она соревнуется со взрослыми профессионалками, которые опять-таки воспринимают ее как неудобную соперницу. Только сейчас девочка и всемирно известный тренер одни. Они путешествуют, останавливаются в отелях.

— Еще большее отдаление от сверстниц, — констатировала Джулия Абрамсон.

— Она успешно выступает, красива, молода, настоящая американка… На распустившийся цветок роем слетаются журналисты. Неожиданное внимание пугает юную звездочку; по счастью, рядом с ней наставник, который готов защитить и помочь.

— Юная спортсменка становится еще более зависимой.

— А теперь давайте вспомним, что всемирно известный тренер сам в прошлом всемирно известный теннисист. Как большинство профессиональных спортсменов, он привык любоваться собой и делать все, что захочется. Именно так он поступает с девочкой. — Повисла тишина. — Доктор, такое могло случиться? Чисто теоретически?

Миниатюрная хозяйка откашлялась.

— Теоретически — да. Возможность сексуального домогательства существует в любой ситуации, когда мужчина пользуется авторитетом и обладает властью над женщиной. Однако в вашем сценарии подобный риск многократно возрастает. Мужчина уже в возрасте, а женщина — практически ребенок. Если учитель и шеф контролируют свою жертву лишь несколько часов в сутки, то ваш тренер фактически всесилен и вездесущ.