Твое смеющееся сердце - Нэнси Бартоломью Страница 48

Может, с моей стороны было ошибкой позволить Шейле поселиться с отцом? Но с другой стороны, какой у меня был выбор? Шейла сама все решила, я ничего не могла с этим поделать. Я ехала в машине с ощущением внутренней пустоты и тревоги за дочь, чувствуя себя никудышной матерью. Почему в моей жизни все так неуправляемо? Почему у меня такое ощущение, будто я оказалась на мчащемся поезде без тормозов?

Я вела «фольксваген» словно на автопилоте. Во второй половине дня машин на улицах прибавилось, но я этого почти не замечала. Я пребывала в затянувшейся депрессии и тонула в пучине жалости к себе, которая грозила поглотить меня целиком. Только одно обстоятельство вернуло меня к действительности: неожиданно для себя я обнаружила, что въезжаю на задний двор своего дома, то есть туда, где мне меньше всего хотелось бы оказаться.

Затормозив, я посидела за рулем, глядя на дверь черного хода, ведущую прямо в мою спальню. В конце концов, кого это волнует? С какой стати для меня вдруг стало так необыкновенно важно не появляться в собственном доме? Да, Джимми убили здесь, его труп лежал в моей гостиной на бабушкином ковре, и что из этого? Не могу же я убегать из дому вечно. Если разобраться, не этим ли я занималась всю жизнь — убегала? Если бы я в свое время обратилась в суд и попыталась бороться за Шейлу, возможно, судья принудил бы ее остаться со мной.

— Мэгги, ты говоришь глупости! — сказала я себе. В тишине холодного осеннего дня голос прозвучал непривычно громко. — Шейла ведет себя так же, как большинство подростков ведут себя по отношению к своим матерям. Она пытается сделать свою жизнь твоей ошибкой. Хватит ныть, возьми себя в руки и берись за дело.

Я вынула ключ из замка зажигания, вышла из машины и захлопнула за собой дверцу. Мне все равно придется преодолеть страх перед смертью Джимми, так почему бы не сейчас? Ансамбль сегодня вечером не выступает, не будет даже репетиции, момент самый подходящий.

— Ты просто трусиха, боишься собственной тени. Если вести себя так, словно весь мир только и думает о том, как бы тебя куснуть, то так и будешь все время плясать под чужую дудку.

Продолжая разговаривать сама с собой вслух, я поднялась по лестнице, ведущей к двери черного хода, и не мешкая вставила ключ в замочную скважину.

— Сейчас мы зайдем и наведем тут порядок, а потом снова поселимся в этом доме. — Я сама не знала, кого имела в виду, говоря «мы», но было как-то спокойнее делать вид, будто я не одна.

Я вошла внутрь, включила свет и заставила себя пройти в глубину дома. В гостиной я взглянула на пол, туда, где на бабушкином ковре расплылось пятно крови Джимми. Пятно было по-прежнему на месте. Не знаю, почему меня это немного удивило, вероятно, потому, что в глубине души я все еще отказывалась поверить в случившееся и надеялась, что все это окажется кошмарным сном. Я сдвинула мебель к стене и скатала ковер в длинный рулон. Рулон получился тонкий, но протащить его через дом оказалось труднее, чем я себе представляла. Тяжелый старый ковер, казалось, сопротивлялся моим попыткам от него избавиться. Но в конце концов мне удалось вытащить его через дверь черного хода, спустить по лестнице и оттащить к мусорному баку. Там я его и оставила. Не знаю, сумею ли я оттащить его к дороге, когда приедет мусорщик, но на душе стало легче уже от того, что я убрала его из своего дома.

— Ну вот, — громко сказала я, стоя в пустом дворе. — Пусть лежит.

Вернувшись в дом, я прошла на кухню, налила в ведро горячей воды и добавила «Пайн-сол», моющее средство с запахом сосны. Мама всегда говорила, что вымыть пол с «Пайн-солом» и хорошенько проветрить дом — лучший способ изгнать из дома все неприятности.

После часовой уборки я заглянула в спальню и увидела, что на автоответчике мигает красная лампочка. Хороший предлог сделать перерыв. Я нажала кнопку и подождала, пока перемотается лента. Автоответчик у меня был старый, доставшийся от Вернелла. Моему бывшему мужу нравилось, чтобы «народ», как он выражался, всегда мог до него добраться. Я-то лично думаю, что если ты кому-то очень нужен, он вполне может и перезвонить еще разок. Тем не менее я сама стала включать автоответчик — на случай если вдруг понадоблюсь Шейле. Просто на всякий случай.

Несколько человек повесили трубку, не оставив сообщений, потом я услышала знакомый хриплый голос, немного неразборчивый, как у человека в подпитии.

— Мэгги, это все равно что стрелять уток в бочке, — проскрипел Джерри Сайзмур. — Я тут собрал для тебя кое-какую информацию. Буду дома, пока ты со мной не свяжешься, так что бери купальник и двигай ко мне. — Джерри стал подробно объяснять, как мне найти его дом в юго-западной части округа Гилфорд, кажется, не обойдя вниманием ни одну самую маленькую развилку или проселочную дорогу. Помолчав, он усмехнулся: — Если ты думаешь, Мэгги, что я собираюсь рассказать тебе все это по телефону, то ты ошибаешься. А если ты собираешься «забыть» купальник, имей в виду, я усажу тебя в ванну голышом. Информация, которую я раздобыл о твоем наследстве, того стоит.

По звяканью стекла о стекло и бульканью я поняла, что Джерри подливает себе текилы.

— Не дрейфь, Мэгги, это совсем не опасно, мне просто нравится видеть в своей ванне хорошенькую женщину, пока я рассказываю, что и как.

Джерри повесил трубку. Судя по цифрам на автоответчике, он звонил три часа назад. Быстро же он работает, этот Сайзмур!

Я бросила половую тряпку и уставилась на автоответчик. Придется ехать к Джерри, ничего не поделаешь. Пытаться перезвонить ему по телефону бесполезно: Джерри Ли Сайзмур слов на ветер не бросает. Я понесла ведро с грязной водой к двери черного хода и выплеснула воду во двор. Джерри наверняка станет ко мне приставать, но зато сообщит мне нечто важное.

— Бесплатный сыр бывает только в мышеловке, — подумала я вслух. С этими словами я решительно пошла обратно в дом. Лучший способ справиться с Джерри Ли Сайзмуром — это обращаться с ним строго, по-деловому.

В доме пахло сосной. С приближением вечера комнаты, залитые светом ламп, которые я повсюду включила, стали казаться уютнее. Вымытый пол блестел, и на мгновение у меня возникло чувство, будто здесь ничего не произошло. Я вдруг почувствовала себя в безопасности, даже обрадовалась, что вернулась домой. Но затем меня снова стал одолевать страх.

— Прекрати, не смей этого делать! — скомандовала я себе. — Главное, не останавливайся!

Я еще раз прослушала сообщение Джерри, записывая, как проехать к его дому. Затем достала купальник, взяла ключи от дома и подошла к двери, оставив все лампы включенными. Я больше не прячусь у Джека, больше не убегаю, сегодня ночью я вернусь к себе домой, на этот раз навсегда.

К тому времени как я добралась до дома Джерри Ли Сайзмура, совсем стемнело, но жилище Джерри трудно было спутать с чьим-нибудь другим. На высоком столбе, стоящем у начала его подъездной дороги, развевался огромный флаг в честь пропавших без вести ветеранов вьетнамской войны, по другую сторону дороги был водружен американский флаг. При въезде висела табличка «Частная собственность», по верху забора из проволочной сетки была натянута колючая проволока, над распахнутыми воротами красовалась огромная буква «С» из кованого железа. Медленно проехав в ворота, я заметила еще одну табличку, поменьше первой. Вторая гласила: «Эта территория охраняется Смитом и Вессоном».