Месседж от покойника - Александр Грич Страница 48

— Мог он… — Сандра не договорила, глядя на собеседницу.

— Убить? — выдохнула Джинна. — Да нет. Даже в голову не берите.

Они сидели вместе еще добрые полчаса. Записывая для себя после их беседы конспект, Сандра сделала вывод: Джинна не убивала Мартина — это точно. И еще: Джинна знала, что дома у Грейслина есть какой-то необычной силы яд, который может почти мгновенно убить человека. Добыл его Грейслин в давние годы, когда болела жена. Он рассказывал об этом Джинне скупо, поскольку возвращаться к той поре своей жизни очень не любил. Мучения жены были невыносимыми — и вот тогда знакомый из спецслужб, в виде огромного одолжения, по просьбе Грейслина тайно раздобыл ему упаковку — пять шприцев. На самый крайний случай. Эти шприцы с тех пор лежат у Грейслина в сейфе — Джинна сама это видела. Но доступа к сейфу у Джинны, конечно, нет.

Две женщины расстались почти как подруги. Сандра на прощание еще раз приложила палец к губам: «Встреча — секретная!» А Джинна провела ребром ладони по горлу: «Никому не скажу — хоть режьте».

И Сандра отправилась обсуждать ситуацию с Потемкиным.

* * *

Телефон зазвонил в восемь одиннадцать. Номер был незнакомый.

— Хотите получить миллион для вашего бизнеса? — предложил радостный женский голос в трубке. — Тогда после этого сообщения нажмите цифру «три», и технический консультант расскажет вам подробности…

Потемкин флегматично нажал кнопку отбоя. Надо же — его номер ни в каких списках не фигурирует. Все возможные защиты типа службы «DO NOT CALL» установлены, и все равно время от времени прорывается кто-то. И хочет продать что-то… Поневоле вспомнишь о временах, когда можно было смотреть фильмы без рекламы, читать газеты без рекламы, включать телевизор без рекламы.

И что же тогда, приятель, разве мы этому радовались? Да нет — царило сплошное недовольство тем, что целый пласт жизни — коммерческой, рыночной, маркетинговой — нам недоступен. Нате теперь, ешьте эту жизнь большими ложками и наслаждайтесь…

Вчера Потемкин лег поздно — обсуждали с Хопкинсом детали прошедшего дня. Трудный был день… Как и условлено, Потемкин и О’Рэйли пришли в офис похоронного бюро «Добрая Память» в шесть вечера — Санчес Рамиро клятвенно уверял, что раньше семи груз не привезут. Кто именно должен привезти груз — он точно не знал, но в любом случае, кто бы это ни был, факт передачи Чаши для следствия неоценим. Лучше, конечно, чтобы покрупнее была рыбка…

Олег с Лайоном поместились в наглухо закрытой небольшой комнатке неподалеку от кабинета Рамиро. Тут по ночам сидел дежурный. Предусмотрительный хозяин установил повсюду камеры — так что семь экранов были перед глазами…

Помещение О’Рэйли с помощником подробно осмотрел еще вчера. Контора как контора: три служебных помещения, где с усопшими проделывались необходимые процедуры, кабинет хозяина, офис для сотрудников и еще небольшой зал, где родственники могли провести обряд прощания, если надо, — вот и вся контора «Добрая Память».

Дотошный О’Рэйли, чтобы исключить неожиданности, поставил человека у служебного заднего выхода из офиса. Еще двое вели работы около канализационного люка метров в десяти от въезда во двор. В аварийной машине ремонтников находились еще двое.

Санчес Рамиро, надо признать, был хорошим хозяином. Потемкин смотрел на фотографии на стене в его кабинете: лет двадцать назад, когда Рамиро пришел сюда, двор конторы был гол и пуст и само здание выглядело неухоженным. Теперь от былой неустроенности не осталось и следа — двор утопал в тенистых деревьях, в углу был сделан крохотный пруд, откуда наклонно поднимался сложенный из средней величины булыжников склон. Широкая струя зеркальной воды тихо лилась сверху, журчала по камням и шевелила лилии в пруду. Неугомонный О’Рэйли не поленился подойти и потрогать лилию рукой — настоящая.

Словом, будничная жизнь с ее заботами и хлопотами оставалась за порогом. Во дворе «Доброй Памяти» посетитель попадал в царство мира и покоя. Да, Санчес Рамиро — хороший хозяин. Сейчас очень многое в его дальнейшей жизни зависит от того, как он себя поведет… Рамиро, впрочем, кажется, понимал это очень ясно. Создал оперативникам все условия. Насколько можно было проверить, не предпринимал никаких попыток предупредить своих клиентов о готовящемся сюрпризе. Не мешался под ногами, пока О’Рэйли проводил техническую подготовку захвата, и не задавал лишних вопросов. Только уже потом, в своем кабинете, нервно потирая руки, спросил у Потемкина:

— Я что-то должен делать?

— Абсолютно ничего. Ведите себя как можно естественнее…

И в этом смысле, считал Потемкин, Группе повезло. Рамиро, будь он хоть семи пядей во лбу, отнюдь не профессиональный актер. Конечно, Санчес был напряжен, и опытный собеседник сразу увидел бы это. Но, на счастье, в контору привезли очередного усопшего, с ним были, помимо сотрудников «Доброй Памяти», еще двое возбужденных родственников, которые хотели обсудить важные детали похорон. И непременно — с хозяином бюро. И Рамиро, занявшись привычной работой, которую, как видели, сидя в своей комнатушке, Потемкин и О’Рэйли, он делал умело и профессионально, совершенно успокоился.

— Вот теперь он в хорошей кондиции! — буркнул Потемкин, указывая, как Рамиро на экране немногословно, но убедительно предлагает клиентам различные варианты услуг, незаметно склоняя их к самому для себя выгодному… — Сейчас бы его на сцену!

И угадал — почти сразу в кабинете прозвенел звонок, Рамиро ответил и тут же сделал в сторону видеокамеры знак: «Да!»

— Конечно, конечно… — говорил он в телефон. — Да, все готово. Сейчас у меня клиенты, освобожусь минут через пятнадцать… Да, полчаса — то, что нужно. Нет, никого не будет. Точно, не волнуйтесь, не в первый же раз. Кто бы ни был, я понимаю важность. Да, позабочусь.

Проводив посетителей, Рамиро отпустил сотрудников и зашел в комнатку охранника:

— В дороге. Позвонит за десять минут до приезда.

— Известно кто?

— Нет. Но, судя по всему, кто-то из тузов — звонил помощник.

— Ну и ладно… — сказал Потемкин буднично. — Сюда больше не заходи, адресуйся прямо на камеру, если что…

Когда визитер позвонил, Лайон нажал кнопку своего уоки-токи.

— Пятиминутная готовность.

И действительно, скоро в наушниках раздалось:

— Черный «Мерседес-500», видимо, наш. Едет на малой скорости, ищет адрес. В машине только водитель. Въезжает во двор, конец связи.

Вот он, автомобиль, на экранах.

Вот и водитель выходит. Повернулся лицом к камере…

Потемкин и О’Рэйли поглядели друг на друга.

— Добро пожаловать, господин вице-президент! — сказал Потемкин вполголоса.

В спортивной теннисной сумке, которую легко нес в руках Эдвард Грейслин, могло поместиться что угодно.

Войдя в похоронное бюро через главный вход, Грейслин открыл сначала дверь зала прощаний, равнодушно поглядел на лежавшего там на специальной тележке клиента, почему-то открыл наугад еще одну из дверей и только после этого без стука вошел в кабинет Рамиро, который выскочил из-за стола ему навстречу, всем видом демонстрируя готовность служить верой и правдой.