Шаги в темноте. Убийство Адама Пенхаллоу - Джорджетт Хейер Страница 49

– Но он запачкает вашу обивку.

– Да черт с ней. Втаскивайте своего коня.

– Ну, раз вы так велите, сэр, – сдался констебль и запихнул свой велосипед в машину. Сев рядом с Чарльзом, он вцепился руками в сиденье.

– Если бы я находился при исполнении и увидел, что вы вот так нарушаете, мне бы пришлось задержать вас, – мрачно изрек констебль.

– Не сомневаюсь, но сейчас я очень тороплюсь. А теперь послушайте, что случилось.

Он вкратце рассказал Флиндэрсу о необъяснимом исчезновении шурина и свояченицы. Констебль слушал, раскрыв рот от изумления, а потом, сконцентрировав все свои умственные способности, сделал вывод:

– Одно скажу вам, сэр. Это не мистер Титмарш, он весь вечер не выходил из дома.

– Ясно, что это не он.

– Конечно, сэр, – обиженно произнес констебль. – Мы точно знаем: это не он, что сужает поле наших поисков.

– Я вас высажу у ворот, вы на своем велосипеде доедете до дома и будете там ждать меня, – распорядился Чарльз, проигнорировав его замечание. – А я отправлюсь к Экерли, позвоню в Мэнфилд, а потом заберу с собой полковника, чтобы он помог нам в поисках.

– Я правильно понял, сэр, что вы хотите звонить в полицейский участок?

– Да.

Констебль смущенно кашлянул.

– По правилам, сэр, данным делом должен заняться я.

– Боюсь, на сей раз вам придется отступить от правил, – отрезал Чарльз, подъезжая к воротам.

Констебль вышел из машины и вытащил свой велосипед.

– Это грубое нарушение устава.

– Подумайте над этим по дороге к дому, – посоветовал Чарльз и покатил дальше, не дожидаясь, пока в мозгу у констебля созреет достойный ответ.

В Уайт-Хаусе не горел свет, но Чарльз и не ожидал застать полковника бодрствующим в столь поздний час. Подъехав к главному входу, он заглушил мотор и вышел из автомобиля, засунув тяжелый пистолет в карман плаща. Найдя звонок, он нажал кнопку и долго не отпускал ее. В глубине дома раздалась громкая трель. Однако ответа не последовало. Чарльз позвонил снова, затем стал стучать в дверь узорчатым дверным кольцом. «Пушками не разбудишь этого полковника», – подумал он. Неожиданно Чарльз вспомнил, что дворецкий и повар Экерли спят над гаражом в нескольких ярдах от дома. Отступив на дорожку, он посмотрел на верхние окна, соображая, где находится спальня полковника. Сложив руки наподобие рупора, Чарльз прокричал:

– Полковник! Полковник! Экерли!

В доме по-прежнему было тихо, но над гаражом зажегся свет, одно окно открылось, и громкий голос произнес:

– Кто там? Чего вы хотите?

Чарльз приблизился к открывшемуся окну, в котором маячил дворецкий Экерли.

– Я бы хотел воспользоваться телефоном полковника, – объяснил он. – Это очень срочно. Он дома?

– Не имею понятия, – неприветливо отозвался дворецкий. – А вы кто?

– Чарльз Малкольм из монастыря. Я не могу достучаться до полковника. Может, вы выйдете и впустите меня в дом?

Тон дворецкого изменился:

– Мистер Малкольм! Прошу прощения, сэр, не узнал вас. Да, сэр, подождите минутку, сейчас я спущусь.

Чарльз стал нетерпеливо мерить шагами дорожку. Наконец дворецкий спустился вниз, успев натянуть брюки и пиджак.

– Извините, что задержал вас, сэр. Вы хотите позвонить? Надеюсь, ничего серьезного, сэр?

– Полковника нет дома, или он спит без задних ног?

– По-моему, его нет. Он часто уходит после ужина. Наверное, играет в бридж в Мэнфилде, в местном клубе, сэр.

– Поздновато для клуба, вам не кажется?

– Полковник никогда не ложится раньше полуночи. А когда он приходит, я не знаю, поскольку не ночую в доме.

Он вставил ключ в американский замок и открыл входную дверь.

– Не возражаете, если я войду первым и включу свет? Телефон в кабинете. Сюда, пожалуйста.

Дворецкий провел Чарльза в кабинет полковника и деликатно удалился, плотно закрыв за собой дверь.

Чарльз быстро дозвонился до полицейского участка, где, на его счастье, трубку взял сообразительный дежурный. Он заверил, что немедленно свяжется с инспектором, и пообещал послать в монастырь пару полицейских. Чарльз повесил трубку и хотел уйти, но тут ему пришла в голову новая мысль, и он снова взялся за телефон. Когда ему ответили, Чарльз продиктовал номер телефона гостиницы и стал ждать. После долгой паузы он услышал голос Спиндела:

– Алло! Гостиница «Колокол». Кто это?

– Говорит Малкольм из монастыря. Позовите, пожалуйста, мистера Стрейнджа.

– Одну минуту, сэр.

Вскоре в трубке вновь раздался голос Спиндела:

– Алло, вы слушаете? Мистера Стрейнджа нет в номере. Ему что-нибудь передать?

– А в холле его нет?

– Там я тоже смотрел. Мистера Стрейнджа нет в гостинице.

– А куда он ушел?

– Не знаю, сэр. У него свой ключ. Он сказал мистеру Уилксу, что у него в Мэнфилде друзья и он будет часто ездить к ним и засиживаться допоздна. Многие джентльмены предпочитают иметь свой ключ, потому что я дежурю только до часа ночи, сэр.

– Спасибо, передавать ему ничего не надо. Извините за беспокойство. До свидания.

Чарльз повесил трубку и вышел в холл, где его дожидался дворецкий.

– Вы объясните полковнику, что мне нужно было срочно позвонить? Думаю, он поймет. Спасибо, что впустили меня.

– И вам спасибо, сэр, – ответил дворецкий, опуская в карман чаевые. – Полковник расстроится, что вы не застали его дома.

Он проводил Чарльза до автомобиля, и тот, кивнув ему на прощание, отправился в обратный путь.

На сей раз он не стал загонять машину в гараж, а оставил у входа в дом. В библиотеке Чарльз застал констебля Флиндэрса, который, несмотря на негодующие взгляды миссис Бауэрс, пытался проводить расследование.

– Ну как? – тревожно спросила Селия.

– Я позвонил в Мэнфилд, и они обещали сразу же приехать. Потом я позвонил в «Колокол» и попросил к телефону Стрейнджа.

Чарльз снял плащ, и она увидела на его лице непривычно мрачное выражение.

– Мне ответили, что Стрейнджа там нет.

Кто-то звал его. Питер слышал, как произносили его имя, но где-то очень далеко. Он почувствовал тупую боль в голове и со стоном открыл глаза. Голос зазвучал ближе; ему показалось, будто он принадлежит сестре, и, когда перед его глазами рассеялся туман, он увидел ее лицо, склонившееся над ним. Он удивленно посмотрел на Маргарет, гладившую его по щеке.

– Дорогой мой, тебе лучше? Питер, не молчи, пожалуйста, скажи хоть что-нибудь!