Малиновое вино для Синей Бороды - Николай Воронцов Страница 5

– И еще ты даже и не заметил, что я себе сделала новую прическу, – едва ли не всхлипнула она от жалости к себе через какое-то время.

Потом Дайна с обидой в голосе говорила что-то еще, а сама при этом понимала, что все, что она только что сказала, на самом деле наиглупейшая какая-то ерунда. Это все такие глупости на самом деле и это совершенно не то, что она хотела сказать и выразить словами на самом деле. Но, почему-то в этот самый момент в голову приходило только это: жутко спутанное, сбивчивое и совершенно какое-то бестолковое.

Пока говорила, Дайна чувствовала от Михаила некую волну отчужденности, которая хоть и была невидима и ни капли не осязаема, но, тем не менее, вполне существенно влияла на ход событий и совершенно никак не способствовала установлению контакта.

Михаил сидел в кресле и пялился в экран своего телефона.

Дайна хотела было уже как-то особенно сильно обидеться на него за это, или же как-то категорически дать понять, что он таким своим отстраненным поведением поступает неправильно и некрасиво, однако, ничего этого делать не стала. Ведь, в самом деле, кто он ей? Не муж и не жених, а так… Любовник на пару ночей.

– И все равно не понимаю, почему ты так расстроился? – чуть более спокойно сказала она. – Мне в этой рубашке вполне удобно и меня в этой одежде все равно никто не видит.

– Я не расстроился. Просто что-то жутко устал сегодня, – пробормотал он.

«Ага, не расстроился он. А как будто бы этого и не видно на самом деле!»

И, спрашивается, от чего это он так сильно устал? Или от кого? Ведь, не от Дайны же?! Ну, уж тут, как говорится, простите! Ведь он же сам решил пригласить девушку в гости. Никто не уговаривал и не упрашивал его сделать это.

И еще один момент: если он успел так быстро устать от Дайны всего лишь за неполные какие-то сутки, то, что же тогда будет дальше?

Михаил поднялся, обулся и вышел во двор.

Дайна видела в окно, как он с потерянным и совершенно отстраненным видом походил немного по двору, явно не зная, чем заняться, потом взял топор и принялся им колоть сосновые чурки.

Особой необходимости в колке дров не было, под навесом была вполне приличная поленница. При этом от дождя чурки промокли и колоться никак не желали. Михаил сильно взмок и раскраснелся, и в какой-то момент даже свитер с себя стянул, оставшись голым по пояс. От его горячего тела летел пар, а он все колотил топором по сырым сосновым чуркам, напрягая свои и без того внушительные мышцы.

«Нет, ну вы видели это?» – глядя на него в окно, мысленно возмутилась Дайна.

Она тяжело вздохнула, скинула рубашку, облачилась в свои привычные джинсы и джемпер, после чего, сжимая в руке найденную в ванной ракушку, в расстроенных чувствах вышла на улицу.

Тупая боль все еще отзывалась в ее голове на фоне и без того уже ужасно скверного настроения.

Сегодня на улице было гораздо прохладнее, чем вчера. Видимо, дождь в достаточной мере остудил землю. И именно из-за этого стылого холода сегодня уже ни капли не хотелось любоваться повисшими на кончиках еловых иголок бусинками дождя, как не хотелось и слушать весь этот хрустальный звон промокшего и остывшего за ночь леса.

Хотя, надо сказать, что к этому времени в небе стало понемногу разъяснивать, и кое-где даже проступила бледная синева.

Дайна прямо сейчас же уехала бы домой, только об этом все равно нужно было просить Михаила, а она этого делать никак не хотела. Никакого общественного транспорта нигде поблизости не было, до ближайшего поселка нужно было топать по мокрому лесу.

Ладно, пусть все будет, как будет!

– Извини! В самом деле что-то нашло на меня! – видимо, выплеснув всю свою злость на борьбу с чурками, заметил он ее и остановился, бросив под ноги топор.

«Ох ты ж, боже ты мой! Что это нашло на него!» – мысленно усмехнулась Дайна, однако даже виду не подала.

Впрочем, нашел в себе силы признать свою неправоту и извиниться, значит, как говорится, не все еще потеряно.

– И я, конечно же, сразу обратил внимание на твою новую прическу. Она тебе очень идет! – сказал он и тут же предложил: – Если хочешь, давай прямо сейчас же поедем в ближайший магазин и купим тебе пижаму, или что там вообще обычно носят женщины, когда ходят по дому.

– Давай! – достаточно равнодушно пожала Дайна плечами, подумав при этом, что прогулка по лесу на автомобиле именно сейчас будет вовсе даже не лишней.

Она села на переднее пассажирское сиденье и пристегнулась.

Михаил надел куртку прямо на голое, разгоряченное тело, после чего сел за руль, завел двигатель внедорожника, прибавил печку, чтобы было теплее, и покатил прочь от усадьбы по лесной дороге. Дворники время от времени скрипели по лобовому стеклу, очищая его от падающих с веток капель воды и тумана.

До Патронов ехали молча, даже радио включать не стали.

Дайна при этом думала только о том, что как все-таки быстро иной раз люди устают друг от друга. Им с Михаилом на это хватило одних только неполных суток, вернее вчерашнего вечера, ночи и сегодняшнего утра. А те, кто живет вместе по двадцать, двадцать пять лет, наверное, просто совершают какой-то неимоверный подвиг. Или, может быть, эти люди так сильно и до такой степени крепко привыкают друг к другу, что по-другому уже просто и не могут.

И вот интересно, будут ли они с Михаилом испытывать все то же самое через много-много лет? В случае, если их отношения, конечно, сложатся и они все-таки решат быть вместе.

«Наверное, все-таки нет», – горестно подумала Дайна.

      В близлежащем убогом поселке под названием Патроны, Михаил остановил автомобиль у частного магазинчика с вывеской «Олень» явно на краю чьей-то усадьбы с небольшим домом и деревянной изгородью.

У изгороди виднелась собачья будка, хотя и была она пуста, а территория перед ней в значительной мере заросла сорной травой.

Ассортимент товаров магазина представлял из себя сборную солянку из всякой разной всячины, начиная от разных сортов пива и быстрорастворимой лапши, до кое-какой одежды, недорогих комплектов постельного белья, бытовой химии и незамысловатых дешевых игрушек.

Поморщившись от выбора простецких ситцевых халатов и ночных сорочек, Дайна выбрала одну, совершенно бесформенную, в мелких синих незабудках. Эта нелепая покупка ей по большому счету и не нужна была вовсе, но не зря же они ехали в такую даль.

Впрочем, какая-то своя прелесть в этой старомодной, именно деревенской ночной сорочке все же была. Не смотря даже на всю бесформенность и простоту, от сорочки просто веяло домашним теплом и воспоминаниями из детства. Наверное, есть все же своя какая-то прелесть в таких вот простых и немодных уже вещах.

– Можете примерить, если желаете, – мотнула головой в сторону располагавшейся в углу магазина примерочной кабинки хозяйка, полная боевая женщина в меховой безрукавке.