У всякой драмы свой финал - Валерий Пушной Страница 5

— Ответить на вопросы придется, не в прятки с тобой играем! Поедешь с нами!

— Отпусти, гад, руку сломаешь! — завопил парень. — Больно! Больно! Отпусти, отпусти! Ладно, согласен, согласен!

Его повезли к Исаю. На протяжении всего пути он смотрел исподлобья, глаза бегали, как у затравленного зверя, молчал.

Исай сообщил о нем Корозову. Посадил парня на стул в своем небольшом кабинете, где помещался стол, несколько стульев, два шкафа: для одежды и бумаг и зеркало на стене. Парень ждал, что будет дальше. Исай сел напротив, узкое лицо с впалыми щеками было серьезным. Покрутил перед собой лист бумаги на столешнице, отодвинул, спросил:

— Как тебя зовут?

Ловя каждое движение Исая, парень чуть поежился от колкого холодного взгляда, потер ладонью о ладонь, ответил насмешливо:

— Кот в сапогах.

Парень явно лез на рожон. Но лицо Исая не изменилось:

— Хорошо, так и будем называть, — проговорил он. — Но если я выясню, что у тебя другая кликуха, пеняй на себя!

Отвернувшись, парень равнодушно повел глазами по крашеным в салатовый цвет стенам, мол, напугал козла капустой. Исай подождал, пока тот не перестанет глазеть по стенам, спокойно продолжил:

— Почему возле театра несколько дней назад ты с приятелем затеял драку? Напали двое на одного. Как зовут твоего приятеля?

Снова парень выплеснул из себя насмешку:

— Не знаю, потому что сошлись случайно по пьянке.

И опять Исай сделал вид, что его устроил ответ, хотя в душе начинало бурлить. Скрестил на груди руки:

— Значит, тебе придется отдуваться одному за двоих.

— А ты не пугай меня, я сам пугать умею не хуже! — фальцетом выдал парень, подскакивая на стуле.

Дальше Исай так же спрашивал спокойным тоном. И только те, кто хорошо знали его, могли понять, что надвигается гроза. Между тем, спокойный тон Исая выводил парня из себя. Он нервничал, не выдерживая напряжения и, наконец, сорвался:

— Слушай, пошел ты подальше! В гробу я тебя видел в белых тапочках! Ты не мент, а я не зек, чтобы вопросы твои глотать и отвечать на них!

Медленно поднявшись со своего места, Исай аккуратно вышел из-за стола и с застывшим лицом ступил к парню. Тот вскочил со стула, принял защитную позу. Исай подошел ближе, тихо сказал:

— Не надо грубить, Кот в сапогах! — и вдруг стремительно нанес удар снизу.

Не успев сообразить как это произошло, парень в мгновение с воплями оказался на полу. Ударившись головой о стену, завозился, изрыгая ругань.

На шум в дверь вбежали охранники. Увидав, что с Исаем все нормально, опять закрыли дверь с другой стороны.

Став на колени, парень начал подниматься на ноги. Собрал себя в комок, набычился и кинулся на Исая. Но встречным ударом своих железных костистых кулаков начальник охраны вновь опрокинул его. Парень растянулся на полу, совершенно раздавленный поражением.

— Ну, что, Кот в сапогах, будешь еще испытывать судьбу, или хватит? — наклонился над ним Исай. — Может, все-таки поговорим, как положено?

Тяжело сев, прижавшись боком к стене, тот вытер с губ кровь и снизу затравлено посмотрел на начальника охраны.

Голос Исая зазвенел металлом. Угрожающим холодком потянуло, когда он начал снова задавать вопросы.

Трогая разбитые губы, парень надломлено начал выталкивать из себя слова.

Дверь отворилась, и на пороге появился Корозов. Шагнул в кабинет и удивленно остановился, узнал на полу того, который, убегая после драки у театра, угрожал ему. Навис над ним:

— Так это ты, приятель? Не забыл меня? Помнишь, как угрожал мне? О чем же я должен пожалеть? И зачем ты эту стену подпираешь, как атланты небо?

— Какой из него атлант, всего только Кот в сапогах! — слегка усмехнулся Исай, отступая.

Поджимая под себя ноги, парень съежился.

— Что-нибудь сказал? — Глеб повернулся к Исаю.

— Воду мутит, — коротко ответил Исай. — Памятью страдает. Все вокруг да около.

Опустившись на стул, Глеб требовательно произнес:

— Вот что, Кот в сапогах, мне нужно, чтобы ты ответил на три моих вопроса, а потом я тебя отпущу на все четыре стороны! Первый. За что вы набросились на парня около театра? Второй. Как зовут того парня, и где я могу его найти? И третий. Кто может подтвердить, что ты — Кот в сапогах?

Смотря в глаза Глебу, парень видел, что принялись за него серьезно, что прежняя версия сейчас могла запросто подвести под монастырь, неизвестно, куда кривая могла вывести, как бы не завела в трясину, тогда пиши — пропало, разлепил губы и стал накручивать новую историю:

— Мы попросили закурить у него, а он обозвал нас, ну, с этого и началось. Как его зовут, я не знаю, и откуда он, тоже не знаю. Поверь, босс, я не вру. Про Кота в сапогах это я пошутил. Кликуха моя Блямба, по паспорту Блямин Колька. Спросите у любого на улице Панова, меня каждая собака знает, — парень кинул взгляд на Исая, точно от того ждал подтверждения своим словам.

Ответ Блямбы Глеба не устроил. Все было шито белыми нитками. Все было враньем. Корозов сам был свидетелем начала драки, и парень сделал большую ошибку, пытаясь водить его за нос.

— Ты меня за идиота держишь, Блямба? Думаешь, у тебя хватит мозгов одурачить меня? — повысил голос Глеб.

Тот заерзал на месте. Его насквозь прошибло потом. Чуть передвинулся в сторонку, словно под ним образовалось мокрое пятно. По спине побежали крупные мурашки, обдавая холодом. Он затих на какое-то время, почувствовал, как по-песьи прижались его уши, и по-собачьи проскулил:

— Я не вру, босс! Ей-богу! Ухо в заклад даю!

Корозов не сразу ухватил, что предложил ему Блямба в заклад, а когда до него дошло, перевел глаза на начальника охраны и без улыбки сурово распорядился:

— Возьми у него ухо в заклад!

Исай кивнул, вытащил из ящика стола нож, и шагнул к парню. Тот изумленно проследил за ним. А когда начальник охраны с невозмутимым видом подошел и потянулся за ухом, отдернулся и вскрикнул:

— Эй, эй, я пошутил, у меня поговорка такая.

— А я не шучу, — сказал Глеб. — Заклад есть заклад. Это гарантия, что не соврешь. Потом, если скажешь правду, ухо я тебе верну.

— Ты шутник, босс. На кой черт отрезанное, оно мне потом будет нужно?

— Соображаешь. Тогда сообрази и дальше, что будет с тобой, если продолжишь крутить мне мозги. И ухо не поможет тебе.

— Ей-богу, босс, я не знаю того, о ком ты спрашиваешь! — взмолился Блямба, пытаясь подняться с пола. — Гадом буду! Никогда не видел до этого! — вставая на ноги, Блямба спиной по стене пополз вверх, оставляя на рубахе зелень краски.

Глеб поморщился, голыми руками этого типа не возьмешь, придется повозиться, сказал: