Я ненавижу - Борис Седов Страница 5

Последние годы ГУВД часто штормило, одна проверка сменяла другую, и всякий раз кто-либо расставался с занимаемой должностью. Можно подумать, что свет клином сошелся на Петербурге и в других городах нет никаких проблем! После удачно проведенного юбилея города в министерстве ненадолго сменили гнев на милость, но теперь готовилась новая волна расследований.

Это не могло не беспокоить Петра Аркадьевича. Дослужившись до звания полковника, он не преминул воспользоваться открывшимися возможностями и постепенно, год за годом, укреплял свое влияние в сфере криминала, используя и служебное положение, и связи с самыми разными людьми. Ну а те, кто пытались сунуть любопытный нос в его темные делишки, либо исчезали бесследно, либо становились в конце концов на его сторону. Все предыдущие проверки не коснулись его благодаря налаженным связям в верхах, однако после некоторых увольнений и перемещений в МВД Петр Аркадьевич остался без покровителей, а это означало, что грядущая проверка может отправить его в лучшем случае в отставку, а в худшем, и весьма вероятном, надо сказать, на тюремные нары.

На тюремные нары он не хотел. Сидя у зашторенного окна и созерцая корешки сводов законов, уложений и юридических справочников, украшавших полки напротив, полковник проклинал правительство, затеявшее ненужную возню с коррупцией. Можно подумать, что эту самую коррупцию можно остановить таким путем. Ясно ведь, чем все дело закончится! Посадят парочку-другую таких, как он, людей, которые виноваты лишь в том, что вовремя и умело воспользовались своим положением. Гораздо более крупная рыбка останется на воле, и более того – именно самые большие преступники станут потом рапортовать президенту и правительству о своей успешной борьбе с «нечистыми на руку сотрудниками, позорящими высокое звание и т. д. и т. п.».

Нечистые на руку… Кто теперь чистый?! Люди, заправляющие в городе, люди, перед которыми лебезят чиновники и с которыми советуется губернатор?! Каждый из них таких дел наворотил за свою «деловую карьеру», что если обнародовать все это, то не избежать народного бунта.

Петр Аркадьевич усмехнулся, представив себе такую картину. Бедные, но честные пролетарии расхватывают газеты с разоблачениями продажных дельцов, бросают все насущные дела и, сжимая наганы и винтовки в мозолистых руках, несутся на штурм Смольного. «Бежит матрос, бежит солдат…»

А, впрочем, чушь… Никто никуда не побежит, хоть потоп начнись! Люди привыкли к любому злодейству, и всем на все наплевать. И народ, возмущающийся разгулом преступности, почитает братву, на которой держится крупный криминал, за славных ребят…

Нужно было срочно что-то предпринять, иначе скоро в этом самом кабинете (который не казался полковнику таким уж неуютным по сравнению с поджидающей его камерой в Крестах) будет сидеть другой человечек.

Принципиальный и честный, разумеется. Но только поначалу. Очень скоро его энтузиазм угаснет, он начнет задумываться – а стоит ли рвать задницу на столь неблагодарной работе, когда есть возможность без особого труда зарабатывать настоящие деньги и жить так, как и должен жить любой уважающий себя человек. Да, для этого придется, что называется, «преступить черту», нарушить не один закон и крепко связаться с людьми по ту сторону баррикад. Но дело того стоит. Если вести себя с умом, то можно жить двойной жизнью, играть на два фронта.

Ему, например, это до сих пор великолепно удавалось.

Турбаза «Моховое», куда я направилась по рекомендации своего покровителя, находилась в ста километрах от ближайшего крупного населенного пункта и, по заверениям не раз бывавшего там Стилета, отличалась европейским уровнем комфорта.

Я ехала в джипе, позаимствованном из его гаража – на моем элегантном «лексусе» по заснеженным дорогам не слишком разъездишься, застрянешь сразу в каком-нибудь сугробе.

Рано стемнело, и пришлось включить все фары. Вокруг был заснеженный лес, казавшийся в сумерках довольно страшноватым. И никого вокруг – тишина, будто и нет на свете городов с их бешеным ритмом жизни. Раньше мне лишь раз доводилось бывать в подобном месте. Это был паршивенький домишко с общим санузлом для мальчиков и девочек. Наш класс отправили туда на весенние каникулы, что было преподнесено как большой подарок от городской администрации. Худшего подарка и представить было нельзя. Сквозняки, сырость, остервенелые инструкторы, крысы в подвале и мальчишки, подглядывавшие за нами, девочками.

Наконец впереди показалось здание турбазы, и я сбавила скорость, подкатывая к воротам. Я понимала, что место, куда ездит отдыхать сам Стилет, вряд ли похоже на тот задрипанный сарай, но действительность превзошла самые смелые мои ожидания.

Посреди заснеженного молчаливого леса стоял настоящий древнерусский терем. Здание было возведено из дерева, конек увенчан конскими головами. А на коньке сидела какая-то здоровая лесная птица. Настоящая! Видно, здешние леса и в самом деле изобиловали дичью!

Как сообщил перед поездкой Стилет, на турбазе, несмотря на старинный вид сооружения, имелись все блага современной цивилизации. Ванная комната в каждом номере, для любителей есть русская баня и сауна. Снегоходы напрокат и фейерверк по заказу. И еще катер на воздушной подушке, великолепная библиотека плюс спутниковое телевидение.

Интерьеры здесь были выполнены в охотничьем стиле. На стенах развешаны охотничьи трофеи – рога различного размера, шкуры и головы. В гостиной, куда я направилась, чтобы познакомиться с остальными гостями, стены были украшены старинным оружием и гобеленами со сценами русской охоты. На полу лежала шкура медведя.

Короче говоря, здешняя обстановка довела бы до инфаркта представителя партии зеленых. Не знаю, к каким партиям принадлежали клиенты турбазы, но их здесь все явно устраивало. Правда, в момент моего прибытия они отсутствовали – ездили по лесам и долам в поисках добычи.

В гостиной, у камина, в удобных кожаных креслах сидели двое мужчин среднего возраста.

– Застрелили в целом по области порядка семидесяти кабанов, – сообщил один из них, обладавший благодушным широким лицом. Как я вскоре узнала, он был директором турбазы. – А квота была на сотню зверей больше!

– Не переживайте! – заметил его собеседник. – Наверняка браконьеры восполнили разницу!

– Да какие там браконьеры! – махнул рукой директор. – Серьезных браконьеров в наше время по пальцам пересчитать можно. Раньше еще хотя бы бобров стреляли, но сейчас бобер из моды вышел, так что и по лицензии никто не охотится – невыгодно. А сельских охотников теперь все меньше остается, нынче охота – хобби городских…

– Только не мое, – отреагировал второй. – Если бы не супруга, я бы, простите за откровенность, сюда ни ногой!

Завидев меня, мужчины вежливо встали.

– Боже мой, в этой лесной глуши завелась прекрасная фея! – прокомментировал мое появление противник охоты и представился. – Мясоедов, Вениамин Юрьевич.

Я про себя хихикнула – подходящая фамилия!