Час печали - Т. Джефферсон Паркер Страница 5

* * *

В тот вечер Хесс смотрел с веранды на закат. Он немного вздремнул под шум прибоя и голосов детей и туристов на улице. Хесс хорошо помнил себя ребенком, помнил, как был счастлив, гоняя по аллеям Ньюпорта на велосипеде или барахтаясь на волнах, как дельфин, в ластах, которые были велики ему.

Дом Хесса, довольно большой, с гаражом внизу, был обставлен как обычные летние домики, что сдают в аренду. Клетчатый паркет, солнечного цвета кухонька с желтым столом, заставленным полусотней кофейных чашек: все это создавало особую атмосферу жилища Хесса. Ему нравилась бедность его апартаментов. Когда он возвращался домой поздно ночью и включал свет, эта подчеркнутая скромность сразу бросалась в глаза. Дом находился рядом с океаном и почти ничего не стоил Хессу, так как принадлежал одному благодарному богачу, которому он когда-то помог.

На столе тарелка недоеденных спагетти соседствовала с нетронутым стаканом виски и горкой растаявшего льда. Врачи сказали, что в ходе лечения у Тима пропадет аппетит. Так и случилось. А еще говорили, что выпадут волосы, а они не выпали. Хесс втайне гордился этим. Трехдневный курс химиотерапии проводили раз в месяц, если пациент выдерживал – в течение четырех месяцев. Если же уничтожалось слишком много кровяных клеток, лечение прекращали. Вместе с сегодняшним Хесс одолел два курса. Оставалось еще два.

Хесс позвонил на работу Мерси Рэйборн и оставил ей сообщение на автоответчике, сказав, что начал утром с места Кейн, у него появились кое-какие мысли и он надеется принести пользу расследованию. Добавил, что рассчитывает на успешное сотрудничество, и поинтересовался, не передумала ли Мерси возглавить отдел по убийствам к сорока годам.

Затем Хесс набрал номер Робби Джилсона, который согласился доставить машину жены в полицию завтра в восемь. Судя по голосу, Робби изрядно напился. Согласно материалам дела, автомобиль Джанет Кейн все еще находился на лабораторном исследовании.

В девять Хесс уже лежал в постели. Он с удовольствием завел будильник на пять утра, зная, что есть смысл просыпаться. Все, что Хесс хотел от жизни, – это чувствовать себя востребованным. Он выключил свет.

Хесс вспомнил о своих женах: это частенько с ним случалось. Наверное, в те времена ему следовало сказать им нечто важное.

Он прислушивался к шуму океана, к шелесту волн по песку и удивлялся, почему волны иногда шумят как автомобили, а автомобили как волны – никогда.

Последний, о ком Хесс подумал перед сном, был торговец из обувной лавки, который видел, как уходила Джанет Кейн.

– Нам нужно расставить все точки над i, – сказала Мерси Рэйборн, идя на полшага впереди Хесса. Она уперлась руками в бедра, а на ее лице красовались солнцезащитные очки. Впервые Мерси и Хесс отправились куда-то вместе и остались наедине, без других полицейских.

Они проходили мимо конфискованных автомобилей, которые некогда принадлежали пьяницам, ворам, бандитам, убийцам или же простым гражданам, не уплатившим штраф. Позднее утреннее солнце пекло не жалея, а небо казалось серым от копоти. Грязные ветровые стекла не отражали света.

– Во-первых, это мое дело, – продолжала она. Ее голос звучал негромко, но четко и уверенно. Мерси, высокая и ширококостная, была в черных форменных ботинках, спортивной майке и популярной среди копов черной ветровке с оранжевой надписью на спине. Темные волосы она зачесала назад.

Замедлив шаг, Мерси в упор посмотрела на Хесса:

– Поэтому все важные для расследования звонки мои. От обязанности звонить я тебя освобождаю.

– Я хочу быть полезным.

– Слышала.

Она вновь вырвалась вперед. Двое полицейских продолжили путь. Мерси Рэйборн то и дело поворачивала голову и устремляла взгляд на своего нового напарника. Хесс усмехнулся – то ли он уже стал вдвое медлительнее, то ли Мерси оказалась чересчур быстрой. Шея у него сильно болела после падения с дуба.

– Итак, вот мои условия, – сказала Рэйборн. – Не курить в моей машине. Я бросила два месяца назад и склонна к рецидивам. Во-вторых, не звать меня на ленч, так как я не хожу завтракать. Я перекусываю прямо в машине, в забегаловке или на рабочем месте. Не болтать с журналистами о Джилсон и Кейн. С ними я сама разберусь или предоставлю это Уолли по прозвищу Ласка из пресс-службы. Общаясь с репортерами, мы ходим по натянутому канату. Ты видел последний номер "Джорнал" сегодня утром, так что сам понимаешь ситуацию. Заголовок "Похититель сумочек" – ну разве не прелесть? Пресса ухватилась за это дело и будет на нем спекулировать, пока не подыщет что-нибудь поинтереснее. Конечно, настоящий ночной кошмар среднего класса! Ведь исчезли не уличные девки с бедных окраин, не наркоманки. Если здешние женщины перестанут ходить по магазинам, это подорвет местную экономику. Так что позволь мне самой поддерживать нужную температуру, идет?

– Ладно.

– Если тебе есть что сказать – говори. Я уже большая девочка. Но я не собираюсь давать тебе поблажек, мне плевать, сколько вы там с моим отцом поймали отъявленных преступников. Сейчас дела обстоят таким образом, что меньше всего мне нужны неожиданности и действия за моей спиной.

– Без вопросов. Я понимаю.

– Ну и, наконец, если думаешь, что я буду терпеть игры вроде "схвати-меня-за-попку" или "ущипни-меня-за-грудь", то сильно ошибаешься. Я быстро поставлю тебя на место. Вот все мои требования. Ну что, сработаемся, напарник?

Хесс наблюдал за маленькими мимическими морщинками у уголков ее губ, но так и не понял, образовались они от улыбчивости или от чего-то иного. Это "иное" заинтересовало его. Он также не видел под темными стеклами выражения глаз Мерси.

Хессу теперь стало ясно, почему Брайтон поручил ей это, бесспорно, "горячее" дело. Он пытался ускорить либо ее ослепительный триумф, либо полный провал. А Хесс в зависимости от обстоятельств должен был стать свидетелем того или другого.

Мерси тоже знала это. Тим кивнул и пожал протянутую ею руку – сухую, сильную, гладкую.

– Со мной вообще-то несложно работать, – сказала Рэйборн. Фраза прозвучала так, будто она сама хотела верить в нее.

Они вошли в помещение, где осматривали автомобили. У чьей-то старенькой "тойоты", над которой трудился работник лаборатории, была сильно продавлена крыша. На капоте находились еще две вмятины, поменьше. Хесс предположил, что передние прогибы образовались от столкновения с коленями человека, и примерно подсчитал скорость, с которой двигался автомобиль, – более 30 миль в час. Специалист обернулся, безразлично посмотрев на Хесса и Мерси. В пинцете он зажал осколок человеческого зуба.

Наполовину разобранный "БМВ" Джанет Кейн располагался в самом конце помещения. Двери сняли, боковые окна вынули, а сиденья салона положили у дальней стенки. Машина была затянута в прозрачный пластик.

Рядом стоял автомобиль Лаэл Джилсон: Робби Джилсон выполнил данное им обещание. Каркас поблескивал под флуоресцентными лампами, у открытой двери со стороны водителя один из работников сдвигал стекло с внутренней панели.