Мертвые в прятки не играют - Елена Донцова Страница 5

И каково же было потрясение Вероники, когда в середине сентября в классе вдруг появилась Юля Аксельрод, проболевшая начало учебного года! И Ника узнала, что Сашка с Юлей дружат с первого класса, а сидит она на Юлькином законном месте. Для Ники словно мир рухнул, и все обломки попадали прямиком на ее голову!

У Юльки были темные волосы, стриженные под горшок, с нелепо заколотой набок челкой. Ее лоб и кончик длинного носа всегда были подозрительно припухшими и покрасневшими – Юлька обладала невероятной способностью врезаться в каждую стенку. На Веронику она смотрела с ненавистью и презрением. И конечно, страдала ничуть не меньше, чем Ника.

Но у Сашки было большое сердце. Она не понимала, что мешает дружить втроем. Она спокойно могла бы дружить с еще десятком таких Юль и Вероник, сполна одаряя каждую своей любовью и добротой. Едва ли она хоть на миг задумывалась о том, что ее подруги сгорают на медленном огне ревности и ненависти друг к дружке.

Одна радость – Веронику так и оставили сидеть за первой партой. Юлька теперь сидела за второй, за спиной у Сашки, и иногда Ника краем глаза ловила ее полный тоски взгляд, устремленный на затылок подруги. Но чаще – на себя, с привычной ненавистью и отвращением. И не обижалась: она и сама ежесекундно мечтала о том, чтобы Юлька куда-нибудь сгинула, испарилась, упала с лестницы или заболела до конца года. Так и жили. А потом Веронику увезли, даже раньше срока, и отец сам впервые в жизни ходатайствовал о срочном переводе на другой объект... Но это была уже другая история, которую Вероника лишний раз старалась не вспоминать...

– Что происходит, девочки? – Она без сил опустилась на краешек кровати, во все глаза рассматривая бывших одноклассниц.

– Пойми, Ник, мы сами толком не знаем, что происходит! – чуть задыхаясь, торопливо заговорила Сашка. – Ты, наверное, нас за сумасшедших примешь... Это началось две недели назад, а у нас нет никакой толковой версии, даже у Юльки, представляешь? Сначала добрались до меня. Я просто шла утром на работу, перебежала дорогу в неположенном месте, ну кто сейчас обращает на это внимание?! Так нет же, подошел милиционер, потребовал штраф, я, конечно, сказала, что у меня нет денег. Да их и не было на самом деле! Он предложил сесть в машину и куда-то подъехать.

Что оставалось делать? Привезли в какое-то здание, совсем не похожее на отделение милиции. В комнату никто не заходил, и я сидела там очень долго. Шуметь боялась, уже понимала, что происходит что-то очень странное... Потом зашел какой-то мужчина и дал мне папку с бумагами. А там – представляешь, Ника, – там все обо мне, о моей семье. Словно кто-то задумал написать роман о моей жизни и очень старательно подбирал материалы. Там и про родителей было, и про первого мужа, и про второго – мы как раз только-только развелись. И про детей. У меня их двое, – грустно усмехнулась Сашка. – Так вот, этот человек сказал, что я должна какое-то время поработать на них...

– На кого – на них? – перебила Ника.

– Вероничка, не знаю! На спецслужбы, на государство – кто ж их разберет? Я даже корочки толком не сумела прочитать, так перетрусила. Этот тип сказал, что мне ничего не грозит, даже наоборот – я буду некоторое время, как он выразился, «на государственном обеспечении», отдохну, посмотрю мир – это он так выразился, понимаешь? А вот отказаться нельзя: они нанесут удар по кому-то, кто мне очень дорог, по детям или по родителям. И спрашивать о своей миссии тоже не рекомендуется, надо просто выполнять все, что мне говорят. Так меня накрутили и в тот же вечер отпустили домой...

– Отпустили? – вскрикнула Вероника. У нее просто от сердца отлегло. Значит, ее тоже отпустят.

– Отпустили, да. Правда, взяли какую-то подписку о неразглашении. Но я и сама понимала, что трепаться не стоит. Мне нужно было взять отпуск на работе и собрать документы для загранпаспорта.

– И ты что, все это сделала? – подпрыгнула на месте Вероника. – Нужно было сразу бежать в милицию, писать заявление. Или, не знаю, подключать какие-то связи...

– Ты можешь дослушать или нет?! – вдруг заорала Юлия. – Она же тебе человеческим языком рассказывает: ей угрожали расправой над детьми или родителями. И заметь, тогда нам ничего дурного или противоправного делать не предлагали. Да, впрочем, и позднее...

– Я слушаю, слушаю! – взмолилась Вероника.

– Когда я собрала все документы, велели переехать в Питер и поселиться в частной гостинице. Детей я поручила родителям, сказала, что еду работать за границу. Крику было! Но я жила в таком состоянии, что все пропускала мимо ушей. Как будто меня загипнотизировали. Сидела весь день в номере, заполняла бумаги, которые мне приносили. А потом появилась Юлька...

Сашка примолкла, и Вероника живо обернулась к другой женщине, спросила:

– А тебя как прихватили, Юль? У тебя действительно три магазина в Питере?

– Да ничего у меня нет, – сквозь зубы проговорила та. – До этого я думала, что вообще – ничего. Ни мужа, ни детей. Потом, правда, выяснилось, что кое-что у меня все-таки имеется. Единственный положительный момент во всей этой истории.

– Да говори толком! – одернула ее Сашка, и Вероника была ей за это безмерно благодарна.

– А что тут говорить? За неделю до этой истории я обращалась в больницу, ну, были у меня всякие нехорошие подозрения. Сдала анализы. Имелось в виду, что через некоторое время я снова запишусь на прием к врачу, и он прокомментирует результаты. Но получилось иначе: мне позвонили на мобильный и намекнули, что положение мое – швах, но падать духом не стоит. Дали адрес специалиста, который как раз проездом в Питере и может меня осмотреть. Идти нужно было в гостиницу. Я пошла, конечно, и дурного ничего не заподозрила. Не молоденькая девка, чтобы меня в гостиничные номера заманивать! А там какой-то очень вежливый товарищ встретил меня и объяснил примерно то же, что и Сашке. Добавив, что после меня и вылечат от всех хворей за государственный счет и вообще... наградят.

– Дальше! – поторопила ее Вероника, дрожа всем телом.

– А что дальше? Послала я товарища далеко и безвозвратно. Тогда он вручил мне кондуит, велел ознакомиться. Даже из номера вышел, чтобы не мешать. А там – как Сашка рассказывала: вся моя жизнь расписана, а также перечислены все родственники. Когда этот товарищ вернулся, я сказала ему, что никакого компромата в этих бумажках на меня не содержится, а раз так – то пошел он снова по указанному адресу. И ушла домой. Козел этот еще так вежливо посторонился, когда я мимо проходила. Это была пятница. А в субботу ночью позвонила сестра в панике: дочка не вернулась с дискотеки. Более того, ее подруги видели, как Дашку усадили в машину какие-то парни и увезли. Сестра на грани самоубийства, твердит, что Дашкин растерзанный труп найдут в каком-нибудь овраге. А я сразу все поняла. И позвонила по телефону, который мне тот типчик успел все-таки подсунуть. К полудню Дашуля вернулась домой, живая и невредимая, а я собрала вещички, документы и переехала в ту же гостиницу. Там и встретилась с Сашкой.

– А потом? – прошелестела Вероника.