Трудно украсть бога - Алексей Макеев Страница 5

– Какой ты земли?

– Русь, – выдохнул монах. – Это на северо-запад от вас.

– Русь, – повторил Асим диковинное название, которое впервые слышал. Может быть, Дауд знает кого-то из этой страны или кого-то, кто знает их язык…

«Найди Джуру», – сказал хозяин и выпроводил Асима за дверь.

– Легко сказать – «найди Джуру!» – бормотал себе под нос мальчишка, накрывая голову полотнищем.

Полуденная жара была в самом разгаре и бегать по улицам Стамбула сейчас было самым незавидным занятием. А Джура мог быть где угодно. Конечно, стоило спросить у старика, который вечно сидел на углу между площадью и мечетью Аль-Саим. Старика, наверное, как-то звали, но Асим ни разу не слышал, чтобы кто-то называл его по имени.

Стараясь идти по теневой стороне узкой и извилистой улицы, пустынной в полдень, мальчишка добрался до угла возле мечети.

– Будь здрав, старик. Ты не спишь?

Фигура, закутанная в давно потерявшую свой естественный цвет абу, зашевелилась. Что и говорить, это была самая подходящая одежда для одинокого старика – при желании аба из верблюжьей шерсти могла стать и постелью, и сумой.

– Чего тебе, мальчик? – пробурчал старик так и не показавшись из складок своей одежды.

– Ты не знаешь, где я могу найти Джуру?

– Джуру-вора? – переспросил старик.

– Джуру, который верно служил моему хозяину когда-то, – твердо ответил Асим.

– Ах, этого Джуру, – в скрипучем голосе старика послышался смешок. – Зачем он тебе?

Асим знал, что нужно было ответить. Старик говорил, только когда ему что-то рассказывали в ответ.

– У нас умирающий из далекой земли Русь. Он просит кого-нибудь, кто сможет понять его язык. Дауд сказал, что Джура знает, как на нем говорят. Это верно?

– Если он еще не забыл. – Старик показал свое морщинистое лицо из ветоши. – Когда-то давно он вырос в этой стране.

– Кто? Джура?! – изумился Асим. Он не поверил старику, который собирает и перепродает сплетни.

– Поищи его в старом подземном водохранилище. Говорят, он в последнее время там живет.

– В каком из них? Их же больше двадцати!

– Его видели возле старого храма. Одно из хранилищ как раз напротив.

Асим оставил ему монету, которую до этого получил от хозяина, и поспешил в сторону старого храма, как местные часто называли собор Святой Софии, переделанный в мечеть при прошлом султане.

Соваться на водохранилище мальчишке совсем не хотелось. О них ходили мрачные легенды. Когда-то они были построены великими императорами Константинополя для того, чтобы в городе всегда была вода, даже во время засухи или осады. То, которое собрался посетить Асим, было самым большим из них. Они были заброшены с приходом к власти султанов, и теперь там хозяйничали те, кому лучше было не показываться на глаза властям города: преступники и беглецы.

Главное, чтобы этот поход не оказался бессмысленным и Джура действительно был там. Хотя его еще нужно будет выманить… Говорили, что все эти водохранилища связаны какими-то ходами и тоннелями под старой частью древнего города.

Стамбул очень стар, и та его часть, которая греется под лучами солнца, всего лишь самая молодая верхушка огромного многослойного пирога. Где-то в глубине фундаменты старых зданий, тайные ходы императоров, застенки султанов…

Где находится спуск в подземную часть города, Асим знал от своих приятелей, облазивших все доступные места города. Но и они не совались туда, где хозяйничали преступники. Те не любили чужого внимания и могли тихо зарезать неугодного гостя, не посмотрев на его молодость.

Джура был не из таких. Он никогда бы не стал убивать, так, по крайней мере, утверждал хозяин. Для каких дел он нужен был Дауду, Асим не знал и, честно говоря, не очень-то хотел знать. То, что они оба остались довольны совместной «работой», было достаточной причиной для обращения к Джуре снова.

Асим закрыл за собой тяжелую дверцу из цельного куска дерева и очутился в полной темноте. Из глубины коридора, который уходил вниз, веяло холодом и сыростью. В контрасте с жаркой пыльной улицей это почти оглушало.

Мальчишка присел на корточки и достал из-под полы своего бешмета небольшой фонарь и огниво. Идти сюда без света было равносильно самоубийству, так что пришлось заглянуть обратно в гостеприимный дом Дауда за фонарем.

Спуск вниз был скользким и опасным. Слабый фонарь давал ровно столько света, чтобы различить неровности под ногами, но увидеть, что ждет впереди не позволял. Шаги отдавались гулким эхом где-то впереди. Там явно было большое пустое пространство, откуда доносились постоянные звуки капающей и струящейся воды. С каждым шагом становилось все более сыро и холодно.

Чарыки – короткие сапоги на толстой подошве – уже промокли, а Асим даже еще не вошел в хранилище. Наконец спуск кончился и стены тоннеля расступились. Мальчишка остановился перед необъятной и жуткой темнотой, полной капающих и плюхающих звуков.

Куда теперь? Хранилище, построенное во времена Римской империи, было сделано с размахом. Ходить в нем с таким слабым светильником в поисках человека можно долго. И если этот человек не пожелает быть найденным, то его и не найдут. Асим сделал несколько осторожных шагов и остановился на краю неглубокого бассейна, который уходил вперед и в стороны насколько хватало глаз. Потолок, поддерживаемый внушительными колоннами, которых тоже было не счесть, терялся в вышине.

Асим кашлянул. Оставалось только одно. Он поднял лампу к своему лицу и на свой страх и риск позвал:

– Джура, ты здесь? Это Асим, слуга господина Дауда. Он послал меня за тобой с одной просьбой. Ты здесь?

Некоторое время ответом ему были все те же звуки струящейся воды. Она тут текла отовсюду: по стенам, по колоннам, капала с потолка и забиралась за шиворот. Как здесь вообще можно жить, было совершенно непонятно. Хотя, конечно, прохладно, но уж очень сыро.

Наконец где-то слева плюхнуло что-то большое и тяжелое. Асим дернулся, но заставил себя стоять на месте. Теперь он слышал, что кто-то не спеша идет по воде в его сторону. Настораживало лишь то, что этот кто-то по-прежнему молчал.

– Джура? – настороженно спросил мальчишка. – Это ты?

– Трусишь? – донесся из темноты насмешливый вопрос.

Асим, к великому облегчению, узнал голос, хоть и искаженный быстрым эхом.

– Тут жутко, – признался он. – Ты один?

– Теперь это мой дворец, – ответил его собеседник, силуэт которого уже виднелся между ближайшими колоннами. – Конкурентов я изгнал.

Джура выпрыгнул из низкого бассейна рядом с Асимом. Он не изменился с тех пор, как тот видел его в последний раз: темные, почти черные глаза поблескивали из темноты, светлая, хоть и загорелая кожа, длинный нос, тонкие губы, волосы и бородка неопределенного цвета, который отсвечивал медью на солнце.