Смерть под маской красоты - Мэри Хиггинс Кларк Страница 5

Майк и Дженис последовали за ней в глубь дома. Студия оказалась огромным залом, напоминающим пещеру. В одном конце, вокруг фальшивой кухни, стояли камеры. По краю съемочной площадки носились четверо мальчиков и три девочки в дождевиках и резиновых сапогах. Между ними с громким лаем бегал энергичный сенбернар.

Пегги махнула им на стулья и поспешила через комнату.

– Так, дети, слушайте, – громко объявила она. – Ларри хочет закончить эту съемку. Все сюда. И успокойтесь.

В углу, рядом с камерами, сидели четыре женщины. Одна из них встала и направилась к детям, держа в руке платочек. Откуда-то из-за камеры донесся крик:

– Леди, куда вы собрались?

Женщина обернулась. Она расправила впечатляющие плечи и выпятила челюсть.

– У Гарольда лицо грязное. Я хочу протереть его платочком.

Пегги загородила ей дорогу.

– Миссис Армонк, пожалуйста. На этом снимке Гарольд должен выглядеть грязным. Весь смысл в том, что сколько бы детей и собак ни бегали по вашей кухне, ваш превосходно навощенный пол будет сиять. Само собой, это полная фигня. Слушайте, может, вам и остальным дамам подождать в раздевалке?

Женщина недовольно развернулась. Дженис и Майк следили, как она и ее товарки неохотно исчезали за маленькой дверью позади съемочной площадки.

– Ларри, свет готов.

Судя по голосу седого мужчины с морщинистым лицом и мешками под глазами, он умывал руки.

Камера развернулась к съемочной площадке, и оператор оказался строго напротив Дженис и Майка. Темно-каштановые волосы обрамляли лицо с классическими чертами. Шести футов ростом, жилистый, с решительным подбородком, мужчина производил впечатление скрытой силы.

– Хорошо. Эй, дети, хватит валять дурака. Сейчас мы как следует постараемся и все-таки сделаем снимок. Так, все идут к двери и, когда я крикну, бегут через кухню. И позаботьтесь, чтобы эта шавка была ближе к камере. Гарольд, ты держишь поводок. Кэти, ты несешь молоко и постарайся его больше не ронять.

– Хорошо, Ларри, – весело отозвался хор детских голосов.

На секунду все стихло, а потом одна из девочек позвала:

– Ларри, а можно я сначала схожу в туалет?

– Господи… – простонал осветитель.

Ларри выбрался из-за камеры.

– Лапушка, если ты продержишься еще пять минут, получишь от меня грандиозный приз, обещаю.

– Ладно.

Он прищурился в камеру, что-то подкрутил, потом крикнул:

– Хорошо, приготовились… Побежали!

Модели, крича и толкаясь, пробежали по площадке. Собака путалась под ногами и заливалась лаем. Дженис и Майк следили, как Ларри раз за разом нажимает на кнопку, которую держал в руке.

– Отлично! – крикнул он. – Вы молодцы. Теперь заходите с другой стороны. Быстрее. Собака… Гарольд, держи его справа. Кэти, роняй бутылку… о’кей… хорошо… годится. Детки, вы супер. А теперь уходите оттуда.

Он обернулся к ассистентке:

– Напомни, чтобы я никогда не покупал эту проклятую мастику, ладно?

Майк наклонился к Дженис:

– Сейчас я бы с удовольствием занялся делом о требовании достоверности рекламы.

Дженис улыбнулась, но тут же вновь напряглась. Пегги подошла к Ларри Томпсону и шептала ему на ухо.

«Интересно, – подумал Майк, – скольких людей так беспокоит сообщение, что с ними хочет увидеться сестра Александры Саундерс…»

Ларри Томпсон выпрямился, взглянул в их сторону и тут же отвернулся. Потом, больше не оборачиваясь, вышел из студии через другую дверь. Пегги Мартин поспешила к ним.

– Ларри сейчас к вам придет. У него назначена встреча в агентстве через пару минут, и сейчас ему нужно позвонить.

Дженис и Майк смотрели, как дети выходят из раздевалки. Пегги Мартин бросилась к ним.

– Мамочки, не забудьте подписать релизы, – распорядилась она. – Это будет… так, посмотрим… заняты с восьми утра… восемь часов по тридцать долларов в час.

– Ставка Скотта – сорок долларов, – возразила одна из женщин.

– Да, – тут же отозвалась Мартин. – Но в этот раз мы установили лимит в тридцать долларов, поскольку знали, что съемка на весь день. Проверьте у своего агента. Она подтвердит.

Все разошлись. Уходя, дети приветливо махали Дженис и Майку.

– Двести сорок баксов, – пробормотал Майк. – Пока я учился, я каждое лето работал на стройке, полную неделю, и радовался, что гну спину за целую сотню в неделю. А они за восемь часов… Господи.

– Не забудь, ставка Скотта – сорок баксов, – отметила Дженис. – Его мать расстроилась, что он не заработал триста двадцать.

Майк недоверчиво покачал головой. Пегги уже торопилась к ним. Без детей и пса огромная комната внезапно показалась очень пустой и тихой. Пегги сняла очки и шлепнулась на соседний стул.

– Мало кто мне так нравится, как ваша сестра, – сказала она.

Дженис нетерпеливо подалась вперед.

– Вы хорошо ее знаете?

– Конечно. Ларри все время с нею работает. Может, вы знаете, он делает уйму рекламы высокой моды. А сейчас снимает телерекламу. Ларри ездил за границу для «Маски красоты», а Александра – их модель на всю кампанию. Она просто замечательная. Большинство девчонок в этом бизнесе, когда у них дела идут хорошо, начинают воспринимать себя слишком серьезно, но Александра не такая… Но куда же она подевалась? Должна вас предупредить: Ларри уже закипает. Им нужно переснять рекламу, которую они делали в Венеции. Клиент вопит. Грант Уилсон сходит с ума. А у Ларри, когда дело касается работы, крышу сносит в два раза быстрее.

Дженис взглянула на Майка.

– Мне кажется, мы просто зря потратим время мистера Томпсона. Я-то надеялась, что он расскажет, где может быть моя сестра…

Пегги встревожилась.

– Господи, только не уходите, пока вы с ним не повидаетесь. С ним случится приступ. Дайте я узнаю, когда он будет готов.

Она потянулась к отводной трубке, и в этот момент загудел интерком.

– А вот и Ларри.

– Сейчас я пришлю их к тебе, – сказала она в трубку и вновь обратилась к гостям: – Ларри вас ждет. Он занимает два верхних этажа. Лучше поезжайте на лифте, лестница слишком крутая.

Лифт располагался в вестибюле. Все трое зашли в кабину, и Пегги нажала кнопку.

– Я собираюсь удрать, – сказала она. – Это был адский денек. Если Ларри спросит, скажите, что я дома. И поцелуйте от меня Александру, когда ее увидите.

Ларри Томпсон доедал последние крошки сэндвича, запоздавший обед. Лифт загудел, сообщая, что гости уже едут наверх, и Ларри собрался с духом. Он сидел в кабинете, обстановка которого разительно отличалась от сумбура и беспорядка студии. Дубовые полы чуть поблескивали. У камина лежали темные коврики из медвежьей шкуры. Готические окна выходили на балкон. Массивные кресла напоминали об Испании. Белые стены создавали спокойный фон для картин маслом и акварелей – в основном работы самого Томпсона. Над камином висел портрет Александры.