Имитация - Нора Робертс Страница 5

– Они смягчатся, когда узнают, что это убийство. Известие о смерти всегда радует тех, кто остался жив. Отдай распоряжение, а потом еще раз осмотрим квартиру. Вот только закончу с трупом.

Закрепив очки, Ева всмотрелась в разбитый череп. «Итак, Трей, – пробормотала она, – что ты хочешь мне сказать?»

Смерть убила всякий намек на приватность. Тщательно осмотрев тело, Ева вновь принялась за спальню.

Трина права: Трей и правда был тот еще модник. Стильные и дорогие костюмы, спортивная одежда сексуального покроя, броские аксессуары для гольф-клуба.

– Этот тип подбирал носки в тон нижнему белью, – заметила Ева, дождавшись возвращения напарницы. – Узор и цвета. Кому это может прийти в голову? А главное, зачем?

– Я читала статью, где утверждалось, что выбор белья дает тебе почувствовать собственную значимость и все такое. Это как бы Нижнее Ты. Типа того, что все под контролем.

– Если трусы под цвет носкам заставляют тебя ощутить собственную значимость, значит, ты неженка и хлюпик. В тумбочке я обнаружила пачку презервативов, парочку незатейливых секс-игрушек и несколько дисков с порнухой. В шкафу, кроме костюмов, хранятся клюшки для гольфа и разные аксессуары для гольф-клуба. Никаких тебе женских штучек – ни одежды, ничего другого.

– А это ты проверяла? – Пибоди кивнула на линк, упакованный в сумку с вещественными доказательствами.

– Да. Звонки клиентам, парочка чисто мужских бесед и несколько исходящих каким-то дамам. На последние пока ответа не поступало. Убить его точно никто не угрожал.

– На кухне я видела блок для ножей, – заметила Пибоди. – Одно место там пустует. Похоже, та штука, что торчит у него из груди, как раз и входит в набор.

– Сначала вмазать жертве статуэткой, что весьма удобно. Затем проявить капельку изобретательности с ножом, который, в общем-то, тоже под рукой. – Еще раз окинув взглядом спальню, Ева направилась в гостиную.

Грязновато, и вещи разбросаны в беспорядке. Но ничего, что указывало бы на драку.

– Ладно, с учетом того, что на дверях нет следов взлома, а здесь – ни малейших признаков борьбы, получается, парень сам впустил в дом убийцу. Это значит, они знакомы. Одет он по-домашнему: спортивные брюки и футболка. Еще один признак того, что с гостем чувствовал себя свободно. Причем настолько, что в спальню они вернулись вместе.

– Может, его затолкали туда насильно. Может, у убийцы был нож.

– Если у него был нож, – возразила Ева, – с какой стати бить жертву статуэткой по голове? Вдобавок убитый – парень накачанный, так что без драки он бы не сдался. Но жертву, что очевидно, застали врасплох. Итак, они возвращаются в спальню. Зачем? Ради секса? Постель в беспорядке, так что не исключено.

– Дама на красных шпильках?

– Все возможно.

Ева окинула взглядом лифчик и туфельки.

– С другой стороны, если ты, не моргнув глазом, затаскиваешь мертвого парня на постель, затем идешь на кухню, отрываешь там крышку у коробки из-под пиццы, пишешь рождественское послание, берешь нож, возвращаешься в спальню и втыкаешь его в грудь покойнику, то тебе явно не занимать хладнокровия. Так с чего вдруг оставлять на месте туфли и нижнее белье?

– Тебе хватает сообразительности забрать с собой маркер, которым была написана записка (поскольку я не нашла здесь ничего подобного), а заодно стереть собственные отпечатки с рукояти ножа и статуэтки, но тебе и в голову не приходит прихватить собственный лифчик и яркие туфельки?

– Да, слишком уж явная оплошность.

– И все же. Может, тут и правда был секс. Или намечался. Парень-то одетый. То ли они успели поразвлечься, и он снова оделся, то ли все ограничилось прелюдией. Как бы то ни было, но до, во время или после секса тот, кто пришел с ним в спальню, хватает приз и бьет его по голове. Жертва падает, но он не унимается и бьет его снова, поскольку у нас тут две раны: одна в области виска, вторая на затылке. Ему, впрочем, хватает самоконтроля, чтобы остановиться. А вот дальше начинается самое интересное. Он находит подходящую картонку, пишет записку. Затем усаживает мертвого парня на постель, берет записку и пришпиливает ее ножом к груди.

– Это уже гнусно. Да, убийство – само по себе гнусность, – добавила Пибоди, поймав на себе взгляд напарницы. – Но нож и записка – это вроде соли на рану. Я серьезно.

– Выходит, Зиглер здорово его разозлил, – продолжила Ева. – Но ему удалось расквитаться с ним после смерти. Что у нас тут? Мгновенное убийство (не исключено, что импульсивное). И уже затем – хладнокровная месть.

– Предположим на мгновение, что это все-таки Красные Туфельки.

Пытаясь представить альтернативный сценарий, Пибоди покрутила в руках вышеупомянутые туфли.

– Вы оба в настроении и торопитесь в спальню. Тут у нее пропадает желание, он наседает… удар! Или секс имеет место быть, но парень, получив свое, ведет себя как урод. Отпускает шуточку насчет ее веса, или там техники, или чего-то еще. Удар. Она еще держится какое-то время – на ярости и адреналине. И только потом срывается и убегает.

– Все может быть. – Ева знавала и тех, кто вел себя гораздо глупее. – Давай-ка заберем с собой его компьютер и как следует в нем покопаемся. А еще нужно найти мисс Красные Туфельки.

– Туфли, кстати, очень даже ничего. Интересно, какого они размера?

– Я тебя умоляю!

– Да это я так, из любопытства, – сказала Пибоди и тут же заспешила к двери – чтобы впустить чистильщиков и скрыться от гнева напарницы.

* * *

К рассвету Зиглер уже покоился в морге, рой чистильщиков очищал его квартиру, а первоначальный опрос соседей привел к ожидаемому «никто ничего не видел».

– Классическое убийство на почве страсти, голову даю на отсечение. – Пибоди, весь облик которой вновь наводил на мысли о ледниковом периоде, вышла из здания вслед за Евой. – Деньги, украшения, кредитки, дорогая аппаратура – все на месте. Никаких следов взлома, зато явные признаки интрижки.

– Интрижка? Это так у нас теперь называют секс? И кто только такое придумал?

– Возможно, те, у кого нет секса. Наш мертвец, впрочем, явно не входил в их число. Из лаборатории наверняка пришлют ДНК «заинтригованных» им девиц – после того, как чистильщики передадут туда простыни. Хоть бы снег пошел, что ли.

– Судя по бардаку в квартире и заявлению Трины о том, что парень трахал все, что не приколочено, ДНК у нас будет весьма многообразным. Снег? Какой еще снег, о чем это ты?

– Что за зима, если нет снега? – Пибоди, содрогаясь от холода, юркнула в машину. – Рождество на носу, а у нас ни снежинки. Снег – это здорово.

– Тогда нам придется ползти позади экскаваторов, которые распихивают снег к тротуарам, где он превращается в черную грязь; выискивать путь среди машин, которые постоянно заносит, поскольку их водители не умеют ездить в снегопад, и перешагивать через прохожих, которых угораздило упасть на скользком тротуаре.