Дотянуться до звезды, или Птица счастья в руке - Ольга Тарасевич Страница 5

Вместо ответа я чмокнула подругу в щеку и выпорхнула из машины.

Если бы я только могла предположить в тот момент, насколько права окажется Катя…

* * *

Наверное, к моему приходу готовились – калитка была приоткрыта, хотя на ней имелся замок, а на стене виднелась белая кнопка звонка. Правда, закрыть ее у меня не получилось – там была какая-то очень уж мудреная защелка. Встречать меня никто не вышел, но я мгновенно поняла, куда идти. Дорожка вела прямиком к огромной застекленной террасе, оборудованной как бар. Через прозрачные стекла различалась барная стойка, а за ней мужчина, машущий мне рукой. С ровной спиной, походкой от бедра я направилась к террасе, открыла дверь, и…

Нет, уверена, я – определенно молодец. У меня получилось не продемонстрировать разочарования, сразу же окатившего меня, как ведро холодной воды.

Каким он был красивым на фотографиях, Николас! Ну такой сладкий мальчик, такой душка, бездонные голубые глаза, рваная черная челка, эффектно падающая на лицо, яркие сочные губы…

В жизни же он оказался невысоким (явно ниже ста семидесяти сантиметров, а во мне даже без каблуков сто семьдесят пять), бледным, субтильным, словно школьник. Глядя на него, у меня в голове вдруг завертелось выражение: бледная спирохета. Хотя что такое эта самая спирохета – я так и не вспомнила. Впрочем, мне ли не знать – правильный ракурс при фотосъемке и обработка в фотошопе способны творить чудеса. И потом, ну что с того, что Николас не такой красивый, как я думала. Известности у него от этого меньше не становится. И вообще, это даже хорошо, что в нашей паре самой симпатичной окажусь именно я. Моя красота будет выигрышно смотреться на фоне менее эффектной внешности!

Пока я невольно представляла, как меня, уже жену Николаса, будут терзать журналисты, ко мне подошел высокий, с грубыми чертами лица мужчина. И ослепительно улыбнулся:

– Здравствуйте, Машенька! Рад вас видеть. Очень приятно, что у популярного фотосайта такие симпатичные сотрудники. Мы с вами общались по телефону, я – Слава Иваницкий, продюсер этого молодого человека.

– Мне тоже очень приятно, что такая «звезда», как Николас, согласилась на фотосессию. Какой потрясающий у него альбом вышел. Слушаю с утра до ночи, не оторваться!

Я расточала любезности, а сама с тревогой наблюдала за певцом. Возникало впечатление, что продюсер Слава накануне моего визита засунул Николаса в морозильник и подержал его там пару часиков. Парень выглядел совершенно замороженным. Он стоял у окна, отрешенно смотрел в одну точку и, казалось, даже не слышал, о чем мы разговаривали. И как я буду обольщать такой кусок льда? У него же вообще ни на что никакой реакции не наблюдается!

– Ну что, пройдемте в фотостудию, – радостно провозгласил Слава, подскочил к Николасу и схватил своего подопечного под руку. Я поймала взгляд парня, казалось, обращенный в потусторонний мир. А потом переспросила:

– В фотостудию? Я думала, мы находимся в звукозаписывающей студии. И что съемка будет проводиться, так сказать, в рабочей обстановке.

Слава опять улыбнулся, сверкнул ненатурально белыми зубами. Наверное, нравилось ему это дело. Я сразу же решила, что он совсем недавно сделал себе голливудские челюсти и теперь так радуется, так радуется, что скалит их по поводу и без, усиленно изображает из себя счастливую ослепительную «звезду». И это еще раз доказывает, что все мы стремимся лишь к одному: производить впечатление на окружающих. А попросту говоря – хвастаться или понтоваться, да-да, именно так!

– Одно другому не мешает. Да, действительно, именно здесь Николас и другие мои подопечные пишут свои пластинки. Но фотография – это давнее увлечение, поэтому я оборудовал одну комнату специально для съемок. Вы будете приятно удивлены, там есть все – самые разные фоны, софтбоксы, штативы.

Волевым усилием я превратила вздох разочарования в заинтересованный возглас. И, отчаянно стараясь не думать, что крах моего начинания близко, восхитилась:

– У Николаса, судя по всему, отличное портфолио. Я видела в сети снимки – впечатляет. Кто из фотографов с ним работает?

– Я, – продюсер опять расплылся в довольной улыбке. – Очень рад, что вам понравились мои работы. Для меня пощелкать камерой – хобби, я музыкой себе на жизнь зарабатываю. Но как же все-таки приятно, когда твои фотографии хвалят!

Чтобы унять охватившую меня дрожь (елки-палки, что ж мне так не везет, это же надо было нарваться на такую засаду), я стала лихорадочно вспоминать все те хорошие комментарии, которые писали к моим работам, размещенным на сайте. Меня ведь тоже хвалили, еще как! За удачную композицию и неожиданные ракурсы. Может, я зря так нервничаю? А вдруг у меня действительно талант, и этот вечно скалящий зубы перец просто его оценил и выпал в осадок?.. В любом случае, я так понимаю, никто меня никуда выгонять не собирается. У меня будет шанс завязать знакомство с этим еле плетущимся отмороженным Николасом. И я им воспользуюсь. А там видно будет. Кстати, не надо терять времени даром…

Я приветливо поинтересовалась:

– Николас, а вы любите фотографироваться?

В глазах певца медленно появился проблеск интереса. Появился – но опять погас.

Караул! У него что, крыша поехала?! Тогда надо делать ноги – с психами никакой популярности не получишь, одни проблемы.

Понизив голос, я поинтересовалась у продюсера:

– Слава, что с ним? Может, у него со здоровьем чего неладно? Так я пойду тогда. До следующего раза.

– Не обращай внимания, Машенька. С Николасом все в порядке. – Продюсер дернул бледного певца за руку. – Да, Коленька? У тебя все хорошо?

Николас утвердительно кивнул, но легче мне от этого не стало. Парень выглядел – краше в гроб кладут.

– Слава, наверное, надо все-таки перенести съемку, – занервничала я. – Жарко, лампы, какая-никакая, но нагрузка – а Николасу явно плохо. Мало ли что он нам говорит. Тут по лицу все яснее ясного: в любой момент сознание потерять может.

– Не потеряет. – Слава вдруг остановился и толкнул ближайшую дверь. – Он у меня мальчик крепкий. Вот мы и пришли. Проходите, располагайтесь!

Я быстро осмотрелась по сторонам и прикусила язык. Сказать, что студия была оборудована на уровне профессиональной – значит, ничего не сказать. Там было все необходимое. И при этом – все самое лучшее, самое дорогое, самое престижное и качественное оборудование.

Увидев установленный на штативе Nikon D3 и лежащий в кожаном кресле Canon 5D Mark II (со светосильным объективом 24–70, только он под два «косаря» тянет, плюс сам фотик около трешки!), я решила, что не буду вытаскивать свой фотоаппарат при Славе принципиально. Но, кстати, продюсер на меня даже не смотрел.

Он быстро пододвинул в центр высокий стул, толкнул на него безучастного Николаса («Интересно, а если его в загс привезти такого отмороженного – распишут или нет?» – практично пронеслось у меня в голове), зажег одну лампу («Хельмут Ньютон тоже считал, что источник света должен быть один», – одобрила его я). А потом, оскалив зубы, пожелал мне удачной съемки и исчез.