Готический храм - Вероника Ульянова Страница 50

Алина долго думала, наконец встала и пошла на выход.

– Стой! Развяжи меня!

Алина обернулась и хитро улыбнулась.

– На сколько ты в первый день меня оставил связанной? На сутки?

– Артур придет ко мне в гости, у него есть ключи, и если он найдет меня так, то точно тебя прикончит.

– Пусть попробует. Рискнет здоровьем. Так и передай ему. А сам больше к Максиму не приближайся.

***

Алина безуспешно пыталась дозвониться до брата. Она пришла к нему домой, но на этой квартире жили другие люди. Она пошла к Диане, но там тоже были незнакомцы. Максим купил новую хату, живет там с Дианой и знать о сестре больше не хочет. Алина даже задумалась, может тогда и не говорить ему ничего. Но все же караулила несколько дней у храма и наконец ко входу на территорию подъехала знакомая машина. Алина поспешила к ней. Максим вышел из тачки и остановился. Они стояли по разные стороны автомобиля.

– Ты не заслужил, но я все-таки скажу тебе. За нами следят. Тебя хотят посадить. Но ты не главная цель, им нужен Виктор или кто-то еще важнее. Если завяжешь сейчас, то, может, когда припрут – сдашь всех, плюс в заслугу тебе поставят то, что ты завязал.

– Откуда знаешь?

Алина с трудом сдерживала слезы обиды, поэтому стала быстро удаляться.

– Алина!

Она побежала.

С тех пор Алина перестала отвечать на звонки брата. Правда он позвонил всего два раза и искать личной встречи не стал.

Максим думал, что ему делать. К Виктору он боялся идти по многим причинам. Возможно Виктор решит, что проще Максима убить. Или докопается до Алины и того, откуда она все узнала, сочтет ее предательницей. Если он завяжет до окончания строительства храма, то потратит все оставшиеся личные деньги на достройку и останется в нулях. А у него вроде как семья намечается. О том, чтобы попытаться уехать, он даже не думал. Его цель – завершение храма – была важнее всего. Осталось совсем немного, полгода – год от силы. Да и, если что, он и правда сдаст, кого там нужно, а то, что к нему будут снисходительны, если он сам завяжет – хуйня. Он сделает ставку на огромные взятки. Да, нужно продолжать работать. Скопить максимум. Достроить храм. А там посмотрим.

***

Прошел еще месяц, Алина лезла на стену. Книги, фильмы, она восстановилась на учебе. Но свободного времени было слишком много.

Однажды она проснулась в двенадцать, но не смогла встать до четырех дня. Наконец, с трудом, будто не спала до этого неделю, она слезла с кровати. В глубине шкафа нашла старый любимый адидасовский костюм. Не взяла с собой денег, вышла на улицу. Ливень. Алина стояла, задрав голову, наслаждаясь дождем, позволив себе улыбаться. Продрогнув, она погрустнела. Опустила голову, накинула капюшон, сорвалась с места и побежала так быстро, как только могла. Устав бежать, она пошла. Пройдя не останавливаясь несколько часов, она вернулась в свой район. Залезла на крышу девятиэтажки, включила одну из любимых мелодий на телефоне, положила его в карман. Прыгнула в самую глубокую лужу на крыше и стала танцевать, пока телефон не выпал из кармана в лужу, и музыка не смолкла.

Алина спустилась с дома и пошла гулять дальше. Она искала, не знала, где именно, но чувствовала, что найдет. И через пол часа блужданий по району она остановилась, увидев парня, открывающего дверь подъезда. Это был Артур. Он закрыл зонтик-трость, уже почти скрылся за дверью, но Алина успела добежать и остановить закрывающуюся дверь. Артур обернулся и замер на пороге. Она была чуть выше его плеча, мокрая, дрожащая. Они смотрели друг на друга и неожиданно для Алины Артур грустно и нежно улыбнулся. Он выдернул дверь из ее руки и закрыл за собой, Алина, опомнившись через пару мгновений, бросилась на дверь, стала колотить её руками, пинать и кричать:

– Куда ты?! Ты же так хотел убить меня! Я сама пришла, я не убегу, убей же! Слышишь?! Или я всё расскажу, всё и всем! Убей меня!

Дверь осталась закрытой, Алина затихла. Артур, слушавший ее, прислонившись к другой стороне двери, пошел к лифту.

Как сомнамбула Алина поплелась к другому знакомому ей дому, не звонила в домофон – решила сделать сюрприз, зашла в подъезд за пожилой женщиной с пакетами из Пятерочки. Подождала, пока лифт не вернулся без женщины и поехала на 9 этаж одна. Позвонила в дверь мокрая насквозь – ей открыл Дима.

– Я не знаю, что мне теперь делать, – сказала она.

– Проходи.

Он пропустил ее внутрь квартиры, закрыл дверь, дал тапочки, отвел на кухню.

– Хочешь чаю?

Алина кивнула головой. Он поставил чайник и принес ей полотенце и плед. Алина завернулась в него, тихо поблагодарила, высушила волосы полотенцем. Когда он поставил две чашки на стол, банку с вареньем, две ложки и сел напротив нее, Алина заговорила уверенно:

– Позволь мне служить тебе. Быть твоей помощницей. Какой я была для Максима. Ты знаешь, в этом мне нет равных. Пользуйся мной. Не надо меня любить, любовь проходит и уходит. Тогда я стану тебе не нужна. Позволь мне стремиться к твоей цели. Я знаю ты болен своей идеей. Я сделаю все, что ты скажешь, я хочу быть нужной. Я буду служить тебе, пока ты верен своему пути. Помоги мне обрести смысл в жизни. Я не умею просто жить, у меня нет собственных мечт. Просто позволь мне быть твоим верным псом.

«Брат с целью, и сестра без оной», – подумал Дима, и еще: «Встретить от человека собачью преданность… моя жизнь становится все сложнее и изощреннее. Это плохо кончится. В любом случае, так какого черта… А она будет давать мне, когда бы я не захотел? Да ладно, нет, это слишком. Или не слишком?! Но лучше все же держать дистанцию, если мы перейдем грань – то это кончится хуже, чем очень плохо, к такому думаю, я не готов.»

– И еще, должна сказать, я надеюсь, что это поможет Максиму. Это же поможет Максиму, если я буду помогать тебе? Они узнают об этом?

– Да, они узнают.

Он сказал Алине, что согласен, оставил ее переночевать у себя – постелил ей на полу в маленькой комнате. А утром отправил домой, сказав, что позвонит, когда она будет нужна.

ГЛАВА «НАДЛОМ»

Диме стало немного легче после того, как он отпустил Алину, и особенно, когда она вернулась к нему, ведь это значит, что она вроде как принимает его сторону. Он решил, что она не рассказала ничего брату, хотя знать стопроцентно он не мог. Впрочем, маски и непроницаемость – были коньком Максима, а не Алины, так что с восьмидесяти пяти процентной уверенностью он был уверен в ее преданности. По крайней мере пока она не вступит в противоречие с преданностью брату. Дима уже сам давно сливал о Максиме минимум информации Удаву, плюс самые худшие поступки друга он скрывал, а чтобы его ни в чем не заподозрили – он вкалывал вдвойне и доносил на остальных преступников в своем ведении гораздо больше, чем остальные на той же должности, что и он. На должности крысы. Мысль об этом потихоньку разъедала его. Убеждать себя, что преступники не люди, и предательство их – за предательство не считается, так хорошо, как в начале, уже не получалось. Алкоголь, наркотики, ложь, ночной график жизни изнашивали его, история с Алиной затолкала на грань. Алина видела это и поняла, что Диме нужна помощь иная, чем Максиму, она покупала Диме продукты, готовила домашнюю еду, убиралась, стирала. Внешне Дима начал отходить, цвет лица улучшился, он пополнел, точнее перестал выглядеть дистрофично. Но душевно собрать его Алина не могла, куда там, два поломанных человечка не могли излечить друг друга…