Стратегия Банкрофта - Роберт Ладлэм Страница 51

– Почти у всех людей из этого списка есть кое-что общее, – ответил Мэтт Гомс. Белнэп чувствовал, что тот прижимает трубку к губам и говорит тихо. – Они умерли. Причем произошло это в течение последних двух недель.

– Убиты?

– Причины смерти самые разные. В некоторых случаях речь идет об откровенном убийстве. Двое покончили с собой. Кто-то погиб в результате несчастного случая. Кто-то умер своей смертью.

– Готов поспорить на большие деньги, все эти люди убиты. Просто в некоторых случаях следы удалось замести лучше. Ну а Джанни?

– Острая сердечная недостаточность. Скончался каких-нибудь несколько минут назад.

– Твою мать… – в сердцах выругался Белнэп.

– Ты перечислил мне все фамилии из списка?

– Абсолютно все, – подтвердил Белнэп, оканчивая связь. Все, кроме одной: Тодд Белнэп.

Что все это значит? Естественно предположить, что во всех этих людях сеть Ансари, точнее, ее новые хозяева видели угрозу для себя. Но какую именно? Быть может, внутри сети зрел заговор? Если так, какое отношение это имело к похищению Джареда Райнхарта, если вообще имело какое-то?

От напряженной работы мысли у Белнэпа разболелась голова. Список. Налицо все признаки зачистки. Как правило, так тщательно наводят порядок перед началом серьезной операции. Вполне вероятно, времени на то, чтобы отыскать Поллукса, у него еще меньше.

А может быть, он уже опоздал.

Белнэпу не давала покоя еще одна мысль. Принимая в расчет очевидную безжалостность тех, кто стоял за всеми этими убийствами, становилось еще более непонятно, почему молодая итальянка не была убита сразу же, еще в Риме. Почему потребовалось ждать появления в Дубае Белнэпа, которое ускорило кровавую развязку? Быть может, девушка представляла для своих хозяев какую-то ценность? Но какую именно? Белнэп не находил этому объяснений. Однако, каким бы мерзким ни было то, с чем пришлось столкнуться в Дубае Лючии Дзингаретти, в этом была и надежда, призрачная, словно струйка дыма, надежда на то, что и Поллуксу тоже сохранили жизнь.

Девушка-итальянка сказала, что ее держали на Марват-роуд, за судостроительными верфями. Белнэп решил съездить туда на взятом напрокат джипе. Вдруг там остаются те, с кем Лючия говорила по душам. А может быть, хозяин заведения располагает какой-либо информацией.

Неожиданно зазвонил телефон, который Белнэп забрал у предводителя отряда убийц. Нажав кнопку, он ответил одним неопределенным полуслогом:

– А?

К его удивлению, звонившей оказалась женщина.

– Алло, это… – Женщина, судя по голосу американка, выжидательно умолкла.

Белнэп ничего не ответил, и через мгновение женщина, пробормотав слова извинения, прервала связь. Что это было? Проверка того, как выполнен заказ на убийство? Или неправильно набранный номер? По определителю Белнэп понял, что это был международный звонок, из Соединенных Штатов. И номер был набран не ошибочно; в этом он был уверен. И снова ему пришлось обратиться за помощью к Гомсу.

– Послушай, Кастор, черт бы тебя побрал, я не нанимался к тебе в подручные, – проворчал тот, когда Белнэп продиктовал ему последовательность цифр. – Ты что, издеваешься надо мной?

– Ну будь другом, помоги, ладно? У меня тут запарка. Без твоей помощи никак не обойтись. Просто пробей этот чертов номер, договорились?

Гомс перезвонил через полминуты.

– Так, слушай, я установил личность этой дамочки и навел о ней кое-какие справки.

– Все шансы, это еще одна принцесса мрака, – угрюмо произнес Белнэп.

– Ну, так или иначе, в миру она известна как Андреа Банкрофт.

Белнэп опешил.

– Банкрофт из тех самых Банкрофтов?

– В самую точку. Совсем недавно стала членом попечительского совета фонда Банкрофта. – Помолчав, Гомс насмешливо добавил: – Ну, как тебе это нравится?

Андреа Банкрофт. Какое отношение имеет она к убийствам? Насколько высокое положение занимает? Известно ли ей что-либо об исчезновении Джареда Райнхарта? Слишком много вопросов, слишком много неопределенностей. Но Белнэп не верил в случайные совпадения. Не может быть и речи о том, что эта женщина просто ошиблась номером. Все указывало на то, что Андреа Банкрофт – очень опасный человек. Или, в крайнем случае, водится с очень опасными людьми.

Белнэп позвонил одному вышедшему в отставку оперативнику. Он не разговаривал с этим человеком уже несколько лет, но это не имело значения. Кодовое имя оперативника было Красный Навахо, и Красный Навахо был перед Белнэпом в долгу.

Через несколько минут впереди показалось здание из шлакоблоков. Находящееся на удалении от дороги, в окружении промышленных сооружений, уныло-серое, оно производило впечатление заброшенного и пустующего. Казалось, под палящими лучами солнца здание буквально вибрировало. Судя по описанию молодой итальянки, это была ночлежка для проституток. Несомненно, на своем веку дом повидал самых разных людей, из самых разных областей жизни. Но ему еще не приходилось видеть никого, похожего на Тодда Белнэпа.

Нажав кнопку отбоя, Андреа Банкрофт набрала следующий из номеров, который наиболее часто встречался в счете за телефонные разговоры. Это оказался питомник растений в Нью-Джерси, чьими услугами, вероятно, пользовались садовники, которые ухаживали за территорией поместья. Молодая женщина вычеркнула строчку. Надо как-то систематизировать поиски; вряд ли она чего-либо добьется, если будет просто набирать номер и ждать, кто ответит. В случае международного звонка ответивший мужчина вообще не сказал ни слова – что, конечно же, было подозрительно, но едва ли можно было назвать информативным. Убрав счет за телефонные разговоры в сумочку, Андреа задумалась. Ей не давала покоя какая-то странная деталь, но она никак не могла за нее ухватиться.

Но что же это такое?

Как ни тяжело было Андреа, она снова пережила болезненные подростковые воспоминания о гибели матери. Полицейский в дверях… принесший скорбное известие. Но только она уже все знала – кто же ей позвонил? С тех пор прошло уже больше десяти лет. Однако Андреа отчетливо вспомнила, что ей позвонили и сообщили о гибели матери. И тут до нее дошло: отчего, когда она услышала грубый, прокуренный голос того сотрудника фонда, который позвонил ей насчет требований безопасности и секретности, у нее заледенела кровь.

Это был тот самый голос, который в ту ночь сказал про гибель матери.

Тогда Андреа решила, что звонили из полиции, – однако полицейский, пришедший к ней домой, удивился, услышав про звонок. Быть может, она ошибается. Быть может, ей это просто мерещится. И тем не менее… в событиях той ночи всегда было что-то такое, что не давало ей покоя, подобно попавшей в глаз ресничке. Андреа сказали, что содержание алкоголя в крови ее матери составляло 0,1 процента – однако та спиртное не употребляла. Когда Андреа сказала это, полицейский учтиво поинтересовался: а разве ее мать в свое время не лечилась от алкоголизма? Да, но, вылечившись, она уже несколько лет капли в рот не брала. Полицейский кивнул, признавшись, что сам в свое время вылечился от алкоголизма. Однако практически все рано или поздно срываются снова. Все возражения Андреа были вежливо, но решительно отброшены, – негодование дочери, не желающей взглянуть правде в глаза.