Бриллиантовый пепел, или В моем конце мое начало - Карина Тихонова Страница 51

— Вот именно, — сказала вдруг бабушка.

При виде женщин альфонс подобрался в кресле. Лицо его из гневного и открытого вновь превратилось в непроницаемую маску.

Арсен поднялся с кресла, альфонс и не подумал проявить хорошее воспитание.

— Мы тут о религии рассуждаем, — пояснил альфонс. — Знаешь, Дока, Арсен меня почти завербовал.

— Я не пытался.

— Знаю, знаю… Но я почти примкнул к пастырскому стаду. Кстати, почему добродетельных христиан величают стадом? Потому что у них нет собственного разума? Ладно, не злись, шучу. Еще немного — и я начну регулярно исповедываться. Дока, ты представляешь эту картину?

Но бабушка смотрела на альфонса со странным смешанным выражением надежды и радости. Она подошла к нему очень близко, подняла руки и сняла с шеи нательный крестик.

— Возьми, Андрей, — попросила она тихо. — Он освященный. Возьми… Пожалуйста, — повторила она настойчиво.

Тот медленно поднялся с кресла и, не обращая внимания на протянутую руку, пристально посмотрел в глаза женщины, стоящей напротив. Бабушка ответила ему прямым твердым взглядом, но альфонс глаз не опустил. Немая дуэль продолжалась несколько мучительных мгновений, потом в лице альфонса что-то дрогнуло, и он отступил на один шаг.

— Ты же знаешь, Дока, я не крещеный, — сказал он насмешливо, и рука бабушки бессильно опустилась.

— Кстати, а чего это ты крест нацепила? — привычно кривляясь, спросил альфонс, — ты тоже некрещеная!

Он спародировал акцент Урмаса Отта:

— Как это будет по-русски… О! Нехристь!

И злорадно сверкнул глазами.

— Я недавно покрестилась, — серьезно ответила бабушка, не обращая внимания на издевательский тон собеседника.

Альфонс отбросил шутовской акцент, спросил язвительно и жестко:

— Думаешь, поможет?

— А вдруг? — совсем тихо ответила Евдокия Михайловна, скорее самой себе, чем ему.

— Ну-ну, — насмешливо поощрил альфонс и широко потянулся, хрустнув косточками.

— Ладно, вы пейте чай, а я пойду, отдохну перед выступлением, — сказал он, и Вальку передернуло при упоминании о выступлении.

Альфонс это заметил и тут же развил тему.

— Я в ночном клубе работаю, — заботливо объяснил он Арсену. И с удовольствием уточнил: — Стриптизером.

— Ну, и чего ты выпендриваешься? — спросил Арсен все так же спокойно. — Твоя жизнь, живи, как хочешь.

Альфонс на мгновение вспыхнул, впился взглядом в лицо собеседника, выискивая оскорбительный подтекст, но ничего такого не нашел. Смягчился и проворчал:

— Это было бы замечательно, если б получалось жить, как хочешь.

— Ну, так возьми и измени то, что тебе не нравится.

— Легко сказать…

— Сказать легко, — согласился Арсен. — Но сделать можно.

— С божьей помощью, — ханжеским голоском начал альфонс, глядя в сторону.

— Не надо! — жестко оборвал цыган. Альфонс взглянул в его мгновенно окаменевшее лицо и примирительно сказал:

— Да ладно… Не буду.

Перевел взгляд на Вальку и пожал плечами.

— По-моему, вы идеальная парочка. Оба какие-то…

Он поискал слово.

— …незамутненные, что ли. Как дети. Дай вам бог…

Он протянул Арсену руку и сказал.

— Если не свидимся… Желаю счастья.

Арсен без колебаний принял его руку и ответил молчаливым пожатием. Альфонс исподлобья взглянул на Вальку и пошевелил пальцами в воздухе, изображая прощальный жест. Валька вздернула нос и не ответила. Альфонс рассмеялся и, играя мускулами, легко взбежал по лестнице вверх.

— Нет, ну ты его видел? — бушевала Валька по дороге домой. — И ты по-прежнему считаешь, что нельзя осуждать такого человека?!

— Слушай, — перебил Арсен ее возмущенный монолог, — ты не знаешь, кто он по образованию?

— Понятия не имею! — язвительно ответила Валька. — Да какое образование может быть при его профессии? Кружок бальных танцев в Доме культуры…

— Не скажи, он парень умный. И явно образованный. Я бы даже сказал, гуманитарий.

— Ну да! — опешила Валька.

— Точно тебе говорю! — с убежденностью ответил Арсен. — У него не просто грамотная речь, у него довольно большой литературный кругозор. Он много читает.

— В промежутках между брачными аферами, — себе под нос пробурчала Валька, недовольная выводами Арсена. — Ты защищаешь его из принципа.

— Кстати, о брачных аферах, — продолжал Арсен, не обращая внимания на ее надутые губы. — Ты уверена, что они с твоей бабушкой собираются пожениться?

— Она так сказала…

Арсен молча кивнул головой.

— Понимаешь, — начал он после паузы, осторожно подбирая слова, — мне их отношения показались… странными.

— Ах, как это удивительно!

— Да нет, я имею в виду… Не похоже, что он от твоей бабушки ждет только материальных выгод. Не ведут так себя с… дойной коровой. Он вообще не похож на альфонса.

Валька потеряла дар речи и только грозно сопела как закипающий самовар.

— Он парень… с идеей. Я бы даже сказал, с навязчивой идеей. И мне это очень не нравится. Мне кажется…

Арсен заколебался, нахмурился и умолк.

— …В общем, не мое это дело. Я только боюсь за них обоих. Сам не знаю почему. Ладно, закрыли тему. Тебя домой отвезти?

— Домой, — ответила Валька и примирительно спросила:

— А ты куда?

— На работу заеду, — ответил цыган и взглянул на часы. — Половина четвертого… Еще успею показаться. Чем будешь вечером заниматься?

— Пока не знаю. Есть идеи?

— Есть, — ответил цыган. — Пригласи меня домой и познакомь с мамой. Слабо?

— Не слабо, — ответила Валька с удовольствием. — Когда тебя ждать?

— Я позвоню.

Но знакомство не состоялось.

— Валя, — сказала мама в телефонную трубку, — быстро поезжай в больницу.

— Зачем? — не поняла Валька. Она стояла посреди кухни и размышляла о том, стоит ли готовить парадный ужин, или это уж слишком отдает официальным сватовством. — Ты где?

— Я у Альбины в больнице, — ответила мама и настойчиво повторила: — Приезжай. Возможно…

Она немного помолчала и договорила твердым голосом, но очень тихо:

— Возможно, ты успеешь.

Валька так и села на узкий кухонный диванчик. По коже поползли ледяные мурашки.

— А бабушке позвонили? — растерянно спросила она.

— Давно уже. Все здесь, кроме тебя, Димы и Сергея. Бабушка едет. Давай скорей.