Кошмар на улице с вязом - Валентина Андреева Страница 52

– Такой прием требовал однозначной реакции: на недавнее «здрассте» заявить «до свидания» и немедленно развернуться назад. Но из кухни шел сногсшибательно аппетитный запах. Он-то и притупил «однозначную реакцию». Хотелось не только понюхать кулинарный шедевр поближе, но и увидеть, а если повезет, то и попробовать.

Гордо задрав головы, мы прошли на кухню, отметив, что визит приурочен почти к обеду. Удачно или нет – будущее покажет. Стол был сервирован на две персоны и оживлялся бутылкой с темным содержимым.

– Смотри-ка, – подтолкнула меня локтем Наташка. – Фикус-то после моих возлияний алкоголиком стал. О как к бокалам тянется. Прямо как к свету – всеми ветками. Третьим будет.

Татьяна и в самом деле быстро вернулась.

– Вы проездом?

Скорее всего, женщине было неудобно задать именно тот вопрос, ответ на который ее интересовал: «Какого черта вас, вообще, сюда принесло?!»

– Не волнуйся, не объедим, – заявила Наташка таким тоном, что любой человек на Татьянином месте просто обязан был пригласить нас к столу. Но она молчала. – Извини, если нарушили твои планы по устройству личной жизни. – Подруга пошла на уступку, смягчив резкость в голосе. – Мы ненадолго.

– То есть вы хотите сказать, что с ночевкой у меня не останетесь? – казалось, Татьяна и сама не верила своему предположению.

– С какой стати? – озадачилась Наталья и посмотрела на меня.

– Лично мне привычнее останавливаться на ночь в своей собственной квартире, – на всякий случай пояснила я, удивленная не меньше Наташки.

Татьяна разом ожила и принялась порхать по кухне в хозяйственной суете, забалтывая нас попурри из местных новостей. Мне никак не удавалось вклиниться в ее авторскую программу: не успев открыть рот, тут же его и закрывала. Наташка с уехавшими вниз уголками губ сидела рядом с фикусом, не зная, как вести себя дальше. То ли проявить великодушие и отобедать, то ли отобедать без всякого великодушия – ну, раз, мол, вы настаиваете…

– Уф-ф-ф, – с шумом выдохнула Татьяна, – забегалась. Усаживайтесь за стол, махнем по маленькой.

– Да нет, спасибо. Мы на минутку, – сухо доложила Наташка и погладила глянцевые листья фикуса. – Тем более что я за рулем, а ты кого-то ждешь. Еще спугнем голубка своим присутствием.

– Подруга обещала навестить. – Татьяна спрятала физиономию в бумажную салфетку и шумно высморкалась. – Что-то задерживается. У меня мясной рулет с грибами.

И полезла за ним в духовку, бормоча комплименты в адрес горяченькой рассыпчатой картошечки в качестве гарнира.

– Ну, если только попробовать… Ирка, это место я застолбила!

Наташка мигом задвинула себя вместе с табуреткой в угол между столом и стенами, лишив меня возможности занять удобную гавань не теряя чувства собственного достоинства. Какое-то мгновение жизнь фикуса была под угрозой. Пытаясь удержать равновесие, я едва не свалила его с деревянной подставки. Наташка вовремя подсуетилась, изменив направление моего полета. По касательной я задела противень…

Некоторое время мы недоверчиво таращились на валяющиеся на полу куски рулета с грибами. Если верить Татьяне – исключительно белыми. Первой, оживленно принюхиваясь, встрепенулась Наташка.

– Вкуснота необыкновенная… – пробормотала она, и, выбрав себе подходящий по всем параметрам кусок, подняв с пола, шлепнула в свою тарелку. – Ир, тебе какой? Этот подойдет? – Очередная порция заняла место в ее же тарелке. – Так и быть, забирайся в угол. Я себе с помощью фикуса пятый сделаю. Ой, от тебя столько шума! Сейчас помогу…

– Не надо Ирою швыряться! – опомнилась Татьяна и сунула пустой противень в духовку. – У меня кухонная перегородка тонкая. Покойный Толька из сэкономленных на строительстве фермы материалов делал. Зря экономили, ферма все равно развалилась. Ни себе, ни коровам…

Татьяна опять разговорилась. Основная тема – грешно не то, что отправляешь в рот, а то, что выдаешь изо рта. Далее шли ссылки на справедливого местного батюшку, легко отпускающего грех чревоугодия, но с трудом прощающего бранные речи. Вместе с Наташкой Татьяна собирала с пола остатки рулета. Подруга изредка ей поддакивала, ссылаясь на таджиков, которые вообще едят на полу. Я пробралась в угол и напряженно ждала момента, когда можно будет вклиниться с первым вопросом. Однако Татьяна сама выбрала правильное направление разговора. Махнув половину бокала своей фирменной настойки за упокой души Игоря Родионовича (в прошлый раз, помнится, тоже с этого начинали), она на пару секунд прослезилась. Затем в дело пошел хрусткий соленый огурец, который помешал ей внятно пожалеть покойного. О Наташкином самочувствии не спрашивала. Впрочем, цветущий вид Натальи Николаевны плохого самочувствия не допускал. Подруга пару раз вздохнула с надрывом, для приличия, и тут же попросила положить ей картошечки. Нормальной «гражданской жене» покойного такое бы и в голову не пришло. Вот так, сразу. Впрочем, чувство голода… потеря кормильца…

– А его, не побоюсь этого слова, «женушка», ведь так и не приехала. Хотя где ей. Небось похоронами занимается. Но своего не упустит. Участок-то уже покупатели приезжали смотреть.

– Это на темно-синей иномарке? – Мой голос отдавал легкой хрипотцой. Немного «заржавел» от длительного молчания. – Ну той, что в воскресенье на дороге стояла.

Татьяна перестала жевать и, покачивая вилкой с остатками соленого огурца, задумчиво уставилась в потолок.

– Темно-синяя иномарка?…

– Ты еще очень испугалась, решив что на ней законная жена Игоря Родионовича прикатила.

Наташка нетерпеливо выхватила из рук Татьяны вилку и сунула огурец ей в рот. Но тут же об этот пожалела. Ничего вразумительного, кроме хруста, мы не услышали. И нервно занялись помидорами, гоняя их по большой тарелке в поисках подходящего экземпляра мелкого калибра.

– Давайте выпьем за здоровье! – прожевав, внятно произнесла Татьяна. И схватила новый огурец.

Я не выдержала:

– Хитришь, дорогая! Такое впечатление, что тебе заплатили за неразглашение определенных сведений.

– Ерунды-то не городи. Заплатили… Никто мне ничего не платил. А ваша иномарка почти сразу и уехала. Куда – мне не докладывали. И кто за рулем сидел, не видела. Окошки в машине темные. Да что вы ко мне пристали с этой машиной? Наливать?

– Мне не надо.

Наташка отставила от меня мой фужер, присоединив его к своему, стоявшему на задворках стола.

– Я предупреждала, что за рулем. Ирина тоже не будет, ей рядом с рулем сидеть. А что ты так разнервничалась? Просто пока моя «Таврия» на дороге нас дожидалась, кто-то подложил нам…

– … «свинью»! – догадалась Татьяна.

– Можно сказать и так, – покладисто согласилась я. – Деревянную. А почему ты боишься жены этого, как его… Она, что, штатной Бабой Ягой числится?

Татьяна занервничала и перешла на шепот:

– Хуже. Платным дурдомом заведует. Чудно, правда? За свои же денежки из тебя дурака сделают. Игорь Родионыч в нем полежал – совсем свихнулся. Меня тоже по знакомству обещала пристроить.