Немного героина для невесты Казановы - Екатерина Волкова Страница 52

— Читала в газетах.

— Они постоянно напоминали мне о себе. Этот кошмар продолжался около месяца. Я почти не выходил из кабинета, даже спал там. Я боялся наткнуться на бывших партнеров, подставивших меня, на бандитов, даже на кого-то из разъяренной толпы перед входом в банк.

Никто из моих служащих уже не являлся на работу, кроме охранников. Мальчики дежурили день и ночь, чтобы уберечь меня.

В конце концов я решил, что если просижу взаперти еще немного, то сойду с ума. Я решил сбежать — из города, даже из страны.

В одном из сейфов у нас хранился резервный фонд банка на случай мелких неприятностей. Этих денег не хватило бы расплатиться ни с бандитами, ни с вкладчиками. Но их хватило на премию для мальчиков-охранников — мне очень хотелось отблагодарить их. Остальное я взял себе.

Ночью выбрался через черный ход — один из охранников помог мне. Потом купил билет на самолет и улетел в Италию. Никто не помешал мне. Я даже был удивлен, что так легко отделался.

Повисла пауза, Проходимцев на какое-то время погрузился в воспоминания.

— А теперь вас нашли в Италии, и вы решили удрать на Кипр? — предположила Марина.

— Нет, я еду в Москву.

Марина удивилась.

— Как? Вы не боитесь? Я думаю, что итальянская полиция интересуется вами по просьбе из Москвы. В Москве вас, наверное, арестуют как мошенника.

— Теперь не боюсь. Я должен отомстить им. А сразу меня вряд ли арестуют… И Интерпола на самом деле никакого нет, — вдруг добавил он невпопад. — Интерпол выдумал один мой знакомый из Солнцева…

Проходимцев неожиданно повернулся к Марине. В глазах его горел тусклый огонь ненависти. Марине стало не по себе от этого взгляда.

— Значит, у вас и вправду в носке пистолет.

— То есть? — не понял Проходимцев.

Марина смутилась.

— Нет, ничего, дурацкая шутка. Извините.

— Пистолет я и в Москве могу купить.

Он сказал об этом так же просто, как домохозяйки говорят о покупке килограмма сахара. Марину возмутила эта легкость. Из-за каких-то денег…

— Но разве вы уже не отомстили, удрав у них из-под носа и прихватив деньги из резервного фонда?

Проходимцев тяжело вздохнул.

— Я рассказал тебе еще не все. О том, где я прячусь, знала моя сестра. Она звонила мне иногда в Венецию. До сестры они бы не добрались, руки коротки.

Но знала не только она. Я поручил ей дать мой телефон еще одному человеку. Без его звонков я не мог обходиться. А его убили. Убили из-за меня, из-за этого телефона. А потом позвонили и сообщили эту новость.

Проходимцев был совершенно трезв. В голосе его звучала мука.

— Мне очень жаль, — тихо произнесла Марина.

— Помнишь, я говорил тебе о мальчике, который помог мне сбежать, об охраннике? Его звали Виктор, ему было всего двадцать лет.

Марина кашлянула от неловкости. Она не могла ничем помочь этому человеку. Не знала, что сказать, чтобы отвлечь от печальных мыслей.

— Это очень грустное совпадение, но перед моим отъездом из Москвы из-за меня тоже убили совсем молодого человека. И его тоже звали Виктор.

Проходимцев зло посмотрел на нее, словно никакая трагедия не шла в сравнение с его личным горем. Марина поняла, что сказала не то. Она поспешила загладить свою ошибку, отвлечь его:

— Но почему вы рассказываете обо всем мне, постороннему человеку?

— Я рассказывал эту историю бродяге, с которым пил ночью под мостом. И ночному портье в своей гостинице. И еще кому-то. Напивался и рассказывал. Это как лекарство. Расскажу, и становится легче. Они все равно ничего не поняли. Никто не поймет меня.

— Но я-то понимаю по-русски. Почему вы уверены, что мне можно доверять такие тайны?

— Мне кажется, что мы хорошо узнали друг друга. Ты никому не расскажешь, правда? Не помешаешь мне, или я не смогу жить дальше.

Проходимцев встал. В черном похоронном костюме и с траурным лицом он мало походил на того развеселого человека, который был Марининым соседом по столику на протяжении всего плавания.

— Он был мне дороже родной сестры. И я отомщу за него, чего бы мне это ни стоило.

Его слова прозвучали довольно зловеще на неосвещенной и пустынной палубе.

Марина поежилась. Она дождалась, пока он уйдет, растворится в ночной темени, и только после этого перевела дух.

Разговор с Проходимцевым снова погрузил Марину в пугающую атмосферу происшедших с ней событий. Может быть, она зря так самонадеянно едет в Москву? Может быть, именно там ее и поджидают? Но выбор ее не отличался особым разнообразием. Нужно возвращаться домой и быть готовой к любой неожиданности. Теперь она стала крепче и храбрее. Больше ее не запугают.

Ранним утром всех пассажиров, собиравшихся высадиться на Кипре, разбудил стюард. Марина открыла глаза. Солнце било в иллюминатор. От вчерашнего тяжелого впечатления не осталось и следа.

Марина надеялась, что расстанется с Проходимцевым в Шереметьеве и больше не встретиться никогда. У нее не может быть с ним ничего общего.

Марина застелила постель, умылась, привела себя в порядок и вышла на палубу. С каждой минутой она приближалась к твердой земле, а значит, и к дому.

Первое, что Марина увидела с палубы, это длинные песчаные пляжи, заполненные купальщиками. Над пестрой пляжной толпой возвышались гигантские рекламные щиты. На одном из щитов туристов по-русски призывали покупать по дешевке канадские шубы. Марина почувствовала себя в двух шагах от дома.

Теплоход причалил, и пассажиры толпой поспешили на берег.

На берегу было не протолкнуться, царила обычная портовая сутолока. Таксисты, экскурсоводы, носильщики, полицейские и просто туристы в темных очках и панамах двигались, кричали, глазели по сторонам и создавали неповторимую праздничную атмосферу.

Весь багаж Марины уместился в пластиковом пакете из корабельного магазина. На пакете был рисунок — силуэт «Морской девы» и пожелания счастливого плавания.

Марина бросила последний взгляд на теплоход и нашла действительное сходство с корабликом на пакете. Прощай, «Морская дева»! Плавание Марины уже закончилось. Предстоял авиаперелет.

Ее догнал Проходимцев. Он был в своем привычном смешливом настроении.

— Представляешь, у меня опять похмелье! Или морская болезнь, я уж не знаю.

Он тоже был налегке, с одним небольшим кейсом.

— Ты собираешься задержаться здесь?

— Нет, я лечу в Москву.

— В таком случае летим вместе?

Марине было любопытно посмотреть, встретят Проходимцева в аэропорту с наручниками или нет. Марину ужасали его планы мести, но она сочувствовала ему и даже немного болела за него.