Дьявол не любит ждать - Себастьян Фолкс Страница 53

М. шумно запыхтел трубкой:

— Что касается агента Фисташки, то я доверяю его докладу. А вам уже передали из лаборатории результаты анализа образца, который он прислал? Того пакета из Ноушехра, что пришел сегодня утром?

— Да. Это чистый героин. Насколько героин вообще может быть чистым. А для кого он предназначен… бог его знает. Представляется, что по крайней мере перевалочным пунктом должна стать Россия. Туда его собираются поставлять на экраноплане.

— Это означает только одно: Горнер имеет какие-то отношения с русскими. Они будут переправлять героин на Запад через Восточную Европу. Возможно, через прибалтийские страны, например Эстонию.

— К сожалению, боюсь, что это так, сэр.

М. снова подошел к окну. Стоя спиной к начальнику штаба, он проговорил:

— И все-таки мне кажется, что дело обстоит не так просто. Ну не верю я, что все упирается только в коммерческий интерес, только в торговлю наркотиками — пусть даже в гигантских масштабах. Американцы наверняка тоже что-то учуяли, не зря ведь они в последнее время прямо наводнили Персию своими агентами.

— Разве их там не всегда было полно?

— Конечно. Но все-таки не столько. Я не видел такой суеты и паники на Ближнем Востоке с тех пор, как этот Филби сбежал из Бейрута. [40]Парни из Лэнгли явно пронюхали, что там затевается что-то серьезное.

— А как у нас сейчас обстоят отношения с Лэнгли? — спросил начальник штаба.

М. покачал головой:

— Боюсь, пока что по-прежнему. Довольно прохладные. А все этот Вьетнам. Пока политики о чем-то не договорятся с глазу на глаз или пока мы не пошлем туда какое-то количество войск, между нами будет оставаться… некоторая сдержанность.

— Получается, что в отношении Персии мы с американцами сидим в одной лодке, вот-вот готовой утонуть, но при этом не разговариваем друг с другом.

М. тяжело вздохнул:

— Вы совершенно правы, Билл. Вот почему нам так исключительно важно услышать что-то от Ноль-Ноль-Седьмого.

— А как дела у Ноль-Ноль-Четвертого? Есть хоть какая-то информация?

— Ни слуху ни духу. Что меня на самом деле беспокоит, так это сведения, полученные из Вашингтона. Они посылают в Тегеран агентов, чуть ли не заказывая специальные шпионские чартеры. Привлекают даже некоторых отставников, еще числящихся в резерве. В общем, «свистать всех наверх».

— А почему они так переполошились, мы на самом деле не знаем. Есть что-то, чего они нам не говорят.

М. молча кивнул.

На некоторое время в кабинете воцарилось тягостное молчание, потом начальник штаба сказал:

— Если Горнер вышел на русских и сумел договориться, чтобы использовать их экраноплан для транспортировки своего героина, значит, он должен с ними каким-то образом за это расплатиться.

— Но не деньгами, — сказал М. — Интересно, что вы по этому поводу думаете, вернее, совпадают ли наши с вами догадки на этот счет.

— Сэр, я полагаю, что не зря прослужил бок о бок с вами столько лет, — ответил начальник штаба.

М. положил погасшую трубку на стол и нажал клавишу переговорного устройства.

— Манипенни, — распорядился он, — соедините меня с премьер-министром.

— Горнер, вам повезло, что у меня руки связаны, — сказал Бонд сквозь зубы.

— Красиво сказано, Бонд, но я думаю, что мои люди в любом случае не позволили бы вам причинить мне хоть какой-то вред. — Горнер мотнул головой в сторону двоих вооруженных охранников, стоящих у дверей. — Неужели вам не хочется посмотреть на свою очаровательную подружку? Странно. Все остальные хотят. И, судя по шуму в цехе, даже очень хотят. Она им явно понравилась.

Бонд непроизвольно бросил взгляд в окно. Обнаженная Скарлетт почти бежала по стеклянной галерее, пытаясь прикрыть руками свою наготу; шедший позади нее охранник подгонял ее, тыча в спину прикладом автомата, а рабочие-рабы внизу громко орали и хохотали.

«Убейте Горнера, — вспомнил Бонд слова Поппи. — Теперь это единственное, что вы можете сделать. Убейте его».

Бонд подумал, что ему придется еще дожидаться, пока представится такая возможность, но уж тогда он убьет этого человека с превеликим удовольствием.

— Не беспокойтесь вы о девушках, — «утешил» его Горнер. — Это же сброд, представительницы самых низших слоев общества. Таких людей ваша империя всегда считала легко восполняемым расходным материалом.

Бонд выругался — лаконично, но очень грубо.

— Ну а если вы находите это зрелище слишком отталкивающим, — сказал Горнер, полностью успокоившийся и явно наслаждающийся произведенным эффектом, — можете вернуться в свою камеру.

Горнер жестом подозвал охранника и отдал ему какие-то краткие распоряжения на фарси.

— Ваша подружка скоро присоединится к вам, Бонд. Сегодня мы не будем отдавать ее рабочим. Пусть нагуляют аппетит.

Оказавшись один в камере, Бонд попытался придумать план побега. Конечно, можно было наброситься на часового и захватить его оружие, но для этого нужно хотя бы немного ослабить нейлоновые веревки, которыми связаны руки. Впрочем, нападение на часового не имеет смысла, пока нет хоть какого-нибудь плана спасения самого себя, Скарлетт и Поппи из логова Горнера.

Пока что, подумал Бонд, ему не остается ничего, кроме как выполнять указания Горнера и ждать дальнейшего развития событий. Рано или поздно Горнер наверняка сознательно или случайно посвятит его в какие-то детали своей предполагаемой «военной интервенции»; может быть, тогда у Бонда появится шанс передать в Лондон или хотя бы Дариусу в Тегеран сколько-нибудь стоящую информацию о готовящемся нападении. Может статься, что сам он в результате погибнет, но если нужные сведения попадут по назначению и все системы обороны будут приведены в боевую готовность, то он, по крайней мере, умрет с чувством выполненного долга.

Прошло восемь часов: ни еды, ни воды, ни Скарлетт. Бонд не то задремал, не то впал в забытье, из которого его вырвал свет, проникший в камеру из коридора через открывшуюся дверь. Его снова под дулами автоматов отконвоировали в кабинет Горнера. На этот раз рядом с хозяином стоял Шагрен.

— Что ж, Бонд, пора ехать на боевое задание, — сказал Горнер. — Можете рассматривать это как своего рода разведку перед главной операцией. Однако не забывайте, что иногда разведка боем бывает даже более опасной, чем сам бой. Вы можете погибнуть, но в любом случае будет занятно узнать, чего вы стоите в настоящем деле. И я уверен, что это будет вам очень интересно. И к тому же полезно. Узнаете, что вам еще есть чему поучиться. Я поручу вас заботам Шагрена, моего самого доверенного помощника и заместителя.