Платный сыр в мышеловке - Валентина Андреева Страница 53

Звонок моего домашнего телефона резко оборвал стенания Наташки. Мы испуганно переглянулись, одновременно указав друг другу на трубку.

— Димка! — выдохнула я и со всхлипом вздохнула.

— Скажу ему, что тебя нет дома…

Наташка осторожно взяла телефон в руки.

— Нет уж, — перехватила я телефонный аппарат. — Мобильника нет, ума нет, а теперь еще и меня самой нет? — Нажав на кнопку соединения, я мужественно доложила, что вся во внимании.

— Ирина Александровна! Участковый инспектор Попов.

— Ну и… «мусор» же ты, Попов! Зачем мобильник свистнул? Мне по нему муж случайно не звонил? Считай последний вопрос первым!

— Ирина Александровна, ваш мобильник сослужил нам всем добрую службу. Мы задержали преступника, который пытался выманить вас с Натальей… э… Николаевной из дома.

— Замечательно. Так что там со звонком от мужа?.. Слушайте, вы случайно не его задержали?

— Да при чем тут ваш муж? Вы понимаете, о чем я говорю?

— Это ты, Попов, ни хрена не понимаешь! — ухитрившись втиснуться сбоку, проорала в трубку Наташка, старательно подслушивающая разговор. — Не увиливай от ответа.

— Да ничьи мужья вам обеим не звонили.

— Слушай, Иван, если позвонит Ефимов, то после того, как он тебя облает и потребует объяснить причину, по которой жена Дмитрия Николаевича в интимной обстановке передарила тебе его подарок, сделай вид, что очень обрадовался. Скажешь ему, что Ирина Александровна, растяпа, случайно оставила мобильник на кассе универсама. Администрация магазина будет рада вернуть его владелице по предъявлении паспорта.

Наташка отлипла от телефона.

— Ф-фу… Гора с плеч.

Мне не понравилось молчание участкового. Неужели должность не позволяет соврать? Даже во спасение рядовой российской гражданки. Я разочарованно протянула трубку Наташке, и тут Иван Романович заговорил. По-прежнему официально:

— Я понял вас, Ирина Александровна. Теперь постарайтесь выслушать меня: вам вместе с Натальей Николаевной необходимо подъехать, чтобы…

— …опознать труп задержанного вами киллера?

Физиономии подруги выражала явную брезгливость.

— А мы его точно знали?

— Какой труп?! — Иван Романович еле сдерживался. — Дали пару раз по шее — слишком активно сопротивлялся при задержании. От этого не умирают, просто умнее становятся. Честное слово, терпение кончилось, сейчас передам трубку оперативникам, они вам все объяснят.

Применив положительный опыт подруги, я прилипла к трубке сбоку и торопливо спросила:

— А задержанного зовут случайно не Виталий Валерьевич Серегин?

— Он вам так по телефону представился?

— А он тот самый темноволосый небритый тип, который преследовал нас?

— Под ваше прежнее описание не совсем подпадает. Есть подозрение, что он намеренно изменил внешность. Есть одно «но», закон требует…

— Мы сейчас… Одна нога тут, другая…

— Лучше все четыре ноги к нам.

— Но не сразу! — заупрямилась я. — Не раньше, чем через пару часов. Увы, обстоятельства личного плана…

— Да что ты там рассыпаешься? — всплеснула руками Наташка. — Скажи, что у тебя диарея.

7

Все валилось из рук. Никак не могла сосредоточиться на чем-то одном. В воздух взлетали и падали куда придется шмотки, казавшиеся неподходящими для встречи с сыном Серегина. Если, конечно, он им являлся. В таком случае можно бы вздохнуть спокойно. А если хорошо осведомленный преступник, намеренно ограбив и… Нет, не надо крайних мер! Просто — выследил, отнял мобильное связующее звено Виталия и придумал легкий способ выманить нас из дома. Первая попытка ему не удалась — я сослалась на присутствие гостей. Вот только голос… Голоса были разные… Ну и что? Либо преступник может говорить и не своим голосом, либо он не один.

— Мы с тобой не успели договориться. — Скача на одной ноге по комнате, я никак не могла попасть второй ногой в штанину брюк. Только рухнув на кровать, сообразила, что пихать две ноги в одну штанину — дохлый номер. Никому не советую.

— Ну давай договариваться. — Не обращая на меня внимания, Наташка перед зеркалом завершала макияж. — О чем?

— Будем говорить всю правду или немного сократим свой правдивый рассказ? Эх, жаль, Виталик не успел сообщить номер больницы, в которой лежит отец.

— Почему не успел? Успел. Когда рассчитывал время, в течение которого ему удастся добраться к нам с Ленинского проспекта.

Я и не заметила, что напялила кофточку наизнанку. Отсутствию пуговиц, а равно совести у подруги возмущалась одновременно. Наташка немного постояла, глядя на меня с сожалением, а затем тоже возмутилась. Только ее возмущение принесло неплохие результаты. В два счета она вытряхнула меня из кофточки, швырнула мне на колени бирюзовую маечку и сообщила, что через три минуты мы идем угонять со стоянки ее «Ставриду», старенькую «Таврию», памятник освоению Наташкой целинной области вождения автомашин.

Вообще-то «Ставрида» до недавнего времени стояла на приколе на даче как средство передвижения Бориса к речным, озерным и прочим водоемам, богатым, по его уверениям, рыбой сверхъестественных размеров. Скорее всего, больше нашего с Наташкой — сорок восьмого. Неделю назад Борис перегнал «Ставриду» в Москву, разонравился сход-развал колес. Машину все время тянуло влево, к бездорожью и канавам. Хотя, как уверяла Наташка, дороги как таковой в диких Бориных поездках никогда не имелось. А техника — она умнее ненормального сборища рыболовов-спортсменов. Устав от скачек по кочкам и колдобинам, «Ставрида» намеренно стремилась налево, чтобы, наконец, ввалиться в какую-нибудь ямищу по уши (водителя и пассажиров), да там и заглохнуть для передышки. Из-за загруженности Борис так и не удосужился осуществить задумку, а Наталья не хотела отгонять машину специалистам из принципа — стеснялась. Вид у «Ставриды», которую Наташка подала прямо к подъезду, был такой, словно она участвовала в боевых учениях десантников. Водитель, возившийся с темно-зеленой иномаркой на противоположной стороне узкой проезжей части, хоть и старался сделать вид, что не удивлен, но ему это плохо удалось. Не мог не оторваться от своего занятия, а бросив взгляд на «Ставриду», на пару секунд замер с тряпкой в руках. Уж мне-то из застекленного подъезда все было видно. Я и сама в нем застряла только потому, что мужчина показался знакомым. Да и цвет иномарки настораживал. Но я быстро от этого знакомства открестилась — Наташка ждать не любит.

Несмотря на недельное пребывание в Москве, столичного лоска у машины не прибавилось. Мне невольно взгрустнулось — столько вместе пройдено, вернее, наезжено с этой легендарной вездеходкой. Наташка вообще всплакнула, и горькие слезы ностальгии по прошлому не просыхали у нее вплоть до свистка гаишника. Ну и зря. Оказалось, что свисток был адресован не нам. А тот, кому он был адресован, оставил после себя только пыль разочарований.