Паутина судьбы - Валентин Пушкин Страница 53

Морхинина не повергали в мистический страх останки погибших. Он привык за годы работы в церквах отпевать еще одетых мертвой плотью покойников. А эти разрозненные кости солдат вызывали лишь тихую печаль, как надгробия старого погоста. Сначала он нашел немецкий кинжал в ножнах с крестообразной рукоятью, потом русский штык и бойцовую часть винтовки.

Неподалеку радостно засопел Алеха. Он извлек из засыпанной песком ямы сразу два немецких автомата-шмайсера. Оба оказались неповрежденными. Оставалось очистить их от затвердевшей земли, как следует отдраить, разобрать, смазать маслом и проверить годность.

Морхинин откопал советский автомат ППШ без приклада и невольно испытал при этом чувство некоей растроганности. Если человеческие кости были одинаковы – не различить немца от русского, – то оружие точно указывало на принадлежность погибших. Даже сугубо деловитый Алеха чуть взгрустнул:

– Да, полегли ребятишки, сражались за родину… Так и лежат неузнанные, неотпетые, непохороненные… За родину… А родина-то другая стала: одним – все, другим – ничего… Да и управление из-за бугра, из-за океана… Как скажут, так начальство наше под козырек… Сражались, погибали… Может, не стоило?

– Ну, ты это брось… – нахмурился Морхинин, как более информированный и начитанный о прошедшей Великой Отечественной. – То была не просто драка кто кого, а война на уничтожение… Если бы немцы взяли верх, выкосили бы население… Уж половину нации точно бы ликвидировали…

– И так половину ликвидируют, без войны, – вдруг жестко сказал ему Алеха. – Если только чудо какое спасет… Ладно. Давай копай, патриот.

К темноте оба выдохлись. Завернули найденное в мешки, а сами укутались как могли, теплее. Поели и сразу потянуло ко сну. Алеха зажег фонарик.

Внезапно раздался хриплый вопль. Что-то черное шарахнулось вверху, между деревьями. Еще раз пронесся дикий, раздирающий душу крик. Морхинин почувствовал, как у него колотится сердце. Потом воцарилась загадочная, с чьим-то угрожающим присутствием, тишина.

– А если костер зажечь? – неуверенно предложил Морхинин, сдерживая нервную дрожь.

– Нельзя. При нашем занятии не рекомендуется.

Они продолжали вслушиваться. Снова раскатился во тьме ухающий вопль.

– Что за дьявол кричит? – Морхинина передернуло. – Прямо в нечистую силу поверишь, ей-богу… Жуть какая…

– Да это филин. Главная опасность в наших местах – предприниматели вроде нас, – «утешил» Алеха. – А то просто бандиты. Они не любят, когда им мешают пополнять арсенал. Тут по этому делу тоже немало народу сгибло. Учти.

Морхинину показалось: Алеха нарочно его пугает. Предприниматели, как Алеха назвал себя с Морхининым, укутались старыми плащами и пустыми мешками. Пережидали ночь.

К утру белый и плотный туман разлился между деревьями. Все стало мокрым. Алеха закурил дешевую вонючую сигаретку и сказал Морхинину:

– Вставай, Валерьян. Не отдыхать сюда притащились. Бери лопату, пошли.

Ломило с непривычки суставы. Покруживалась голова. Но, поев и отхлебнув самогона, они снова взялись за лопаты. Морхинин старался не отставать от жилистого и сноровистого Алехи. Он откопал три винтовки Мосина (еще дореволюционного образца). Без лож и прикладов, разумеется. Но немного заржавленные стволы и сами ружейные затворы были в порядке. Алехе везло на вражеское вооружение. Он обнаружил вблизи немецких скелетов еще четыре вполне пригодных шмайсера и совершенно целый пистолет вальтер.

Морхинин неожиданно почувствовал законное мужское желание владеть оружием. «Вычистить, отладить и зарядить этот вальтер… Тогда бы…» – подумал он жадно. Затем его странная алчность поутихла. «Ну, и что бы ты с ним делал? Взял бы с налета обменный пункт и хапанул пухлую пачку долларов?» Морхинин в душе посмеялся над собой, зная, что от природы неспособен к подобным подвигам. Но оружие, особенно такой компактный пистолет, – это возможность защититься от нападения непредвиденных грабителей.

Вторые сутки почти беспрерывного ковыряния в лесном подзоле показали Морхинину, что силы его кончаются. Он сказал об этом неутомимому Алексею. Поразмыслив, тот решил: пора возвращаться. Слишком долгое отсутствие да еще без каких-либо сведений о себе… Мобильников у них не имелось.

С особой тщательностью Алеха осмотрел, обтер ветошью и осторожно уложил в отдельный рюкзачок тяжелую противотанковую гранату. Распределив найденное оружие, они закрепили мешки на спине. Лопатами подпирались в трудных местах – в разных промоинах, при подъемах и спусках. На счастье, оврагов попадалось немного; большая часть пути пролегала по довольно плоским местам. Ныли плечи и спина, а ноги в резиновых сапогах горели. Напоминали о себе сломанные у vip-клуба ребра. Иногда они заставляли Морхинина остановиться и ждать, пока утихнет боль. Алехе приходилось кроме найденного нести на плече и ружье, но он был намного выносливее Морхинина.

К вечеру добрались до заросшей просеки. Алеха высматривал свой «Москвич». Под покровом надвигающейся ночи и нависших по краям просеки хвойных лап «копатели» приблизились к тому месту, где находилась машина.

Неожиданно Алеха дернул Морхинина за рукав, вынуждая присесть. Они затаились среди кустов – успели заметить опасность, не вышли открыто.

– Видел? – спросил Алеха, снимая с плеча ружье и взводя курок. Глаза у него от усталости и тревоги казались глубоко запавшими, черными.

– Нет, – ответил испуганным шепотом Морхинин.

– Там трое, – просипел Тасин брат, слегка приподнимаясь.

Три темные мужские фигуры стояли рядом с машиной. Они переговаривались, изредка оглядываясь по сторонам. Оружия при них заметно не было.

– Думаешь, официальные?

– Непохоже. Те обычно бывают большой гурьбой. С палатками. Со снаряжением, иногда с собаками. Эти смахивают на наших конкурентов. Ружей у них не видно. Лопаты, кажись, есть. Машину вроде бы не трогали. Похожи на молодняк. Надо их пугнуть, другого выхода нет, – сказал Алеха и стал красться, прячась в зарослях, к нежданным гостям.

– А если у них пистолеты?

На вопрос Валерьяна Алеха пожал плечами. Когда осталось метров тридцать, он распрямился в тени большой ели и резко гаркнул:

– Эй! Чего здесь надо?

Трое вздрогнули, шарахнулись в сторону от «Москвича» и уставились на Алеху.

– А вы кто такие? – после паузы осведомился один из «конкурентов».

Морхинин догадался быстро достать из мешка шмайсер и появился в нескольких шагах от своего спутника.

– Значит так, – угрожающим голосом раздельно произнес Алексей Алексеич. – Вы сейчас разворачиваетесь и двигаете вдоль просеки, не заходя в лес. Бегом. Ясно?

– А что такое? – опять подал голос тот же самый смельчак.

– Или мы начнем стрелять, – продолжал Алеха, вскидывая берданку к плечу, – на поражение.

Трое молчали, но не двигались с места. Взорвавшись пронзительным матерным криком, Алеха выстрелил. Пуля прошла над головами незнакомцев. Они тут же пустились бежать вдоль просеки, волоча за собой мешки и лопаты. Алеха перезарядил ружье и шарахнул им вслед еще раз.