Око Озириса - Ричард Остин Фримен Страница 53

– А что по поводу пальцеграфа?

– Выясните, у кого он; если у миссис Хорнби, попросите ее одолжить его нам, нет, подождите: лучше пусть она позволит вам сфотографировать его.

– Сделаю все, как вы велели, – пообещал я. – Наведу внешний лоск и во второй половине дня предстану перед Хорнби в образе Пола Прая 5.

Уже через час я стоял на пороге дома мистера Хорнби на Эндсли-Гарденс, позвонил в колокольчик и с бьющимся сердцем прислушался к его дребезжащему звуку. Дверь открыла горничная, и я спросил, дома ли мисс Гибсон.

– Мисс Гибсон? – повторила служанка. – Она собиралась уходить, но, кажется, задержалась. Входите, сэр, и подождите: я посмотрю.

Я проследовал за ней в гостиную, прокладывая себе путь сквозь строй столиков и прочей разнородной мебели, с помощью которой современные дамы превращают свои жилища в подобие лавки комиссионера, притулился возле камина и набрался терпения. Однако менее чем через две минуты мисс Гибсон сама вошла в комнату. На ней были шляпа и перчатки, и я обрадовался, что мой визит столь своевременен.

– Не ожидала так скоро увидеть вас вновь, доктор Джервис, – сказала девушка, дружелюбно протягивая мне руку, – тем не менее вы очень желанный гость. Пришли сообщить мне что-то новое?

– Наоборот, – улыбнулся я, – мне нужно спросить вас кое о чем.

– Ну что ж, это лучше, чем ничего, – промолвила она с ноткой разочарования. – Присаживайтесь, пожалуйста.

Я осторожно примостился на краешек маленького шаткого стула и приступил к своей нелегкой миссии.

– Вы помните вещицу, именуемую пальцеграфом? – спросил я как можно деликатнее.

– Разумеется, – энергично кивнула мисс Гибсон. – По-моему, она-то и явилась основной причиной всех неприятностей.

– Вы случайно не знаете, полиция забрала ее?

– Так, дайте припомнить. Сначала один из детективов отвез пальцеграф в Скотланд-Ярд, чтобы эксперты провели сравнительный анализ двух отпечатков большого пальца. Полицейские хотели оставить эту штуку у себя, но миссис Хорнби запротестовала, поскольку не желала, чтобы с помощью дурацкой игрушки, как она выражалась, Рубена уличили в преступлении, и в итоге ей позволили забрать пальцеграф. Оно и понятно: зачем он сыщикам, если они и так взяли у Рубена отпечатки, как только арестовали его? В общем, они утратили к пальцеграфу всякий интерес.

– Он теперь у миссис Хорнби?

– Ну да, если она со злости не выбросила его. Она говорила, что это он во всем виноват, и собиралась его уничтожить.

– Надеюсь, не успела, – с тревогой произнес я, – поскольку доктор Торндайк очень заинтересован в исследовании пальцеграфа.

– Вот как? Миссис Хорнби через несколько минут придет к нам – я сообщила ей, что вы здесь, – и мы у нее спросим. А зачем доктору Торндайку вдруг понадобился пальцеграф?

– Понятия не имею, – заверил я со всей искренностью, на какую был способен. – Мой ученый коллега молчалив и замкнут, как устрица. Несмотря на то, что я – его давний знакомый и помощник, он не делает для меня исключений: внимательно выслушивает, как и любого собеседника, пристально наблюдает за моими действиями, но не посвящает в свои замыслы.

– Интересно, – заметила мисс Гибсон, – мне это нравится. По-моему, он поступает правильно, и вообще я с первого взгляда прониклась к доктору глубокой симпатией.

– Он и вправду обаятельный, – согласился я, – но у него строгий принцип: оставаясь приятным в общении, никогда не разглашать секреты клиентов и собственные методы расследования.

– Похвально, доктор Джервис, что вы так искусно, изящно и, главное, убедительно ушли от ответа на мой вопрос и оставили меня в неведении, – усмехнулась мисс Гибсон с легкой досадой.

Я поспешил извиниться и принялся оправдываться, но тут дверь отворилась – в гостиную вошла пожилая дородная леди с выражением лица столь безмятежным и приторно-приветливым, что я счел ее особой недалекого ума.

– Миссис Хорнби, это – доктор Джервис, – представила нас друг другу мисс Гибсон и продолжила: – Доктор пришел получить сведения о пальцеграфе. Вы не уничтожили его?

– Нет, дорогая, – ответила хозяйка, – он лежит у меня в комоде. А что угодно знать доктору Джервису?

Заметив, что она волнуется и, возможно, опасается новых неприятностей для своей семьи, я воспользовался советом Торндайка насчет капризного больного, умерил свой пыл и мягко пояснил:

– Мой ученый коллега хочет изучить пальцеграф. Это важно для защиты вашего племянника.

– Да-да, – закивала миссис Хорнби. – Джульет рассказывала мне. По ее словам, ваш коллега – просто прелесть. Это так?

Я поймал взгляд мисс Гибсон, в котором сверкнули озорной блеск и лукавая смешинка, а на щеках девушки выступил румянец смущения.

– Ну, – произнес я с напускной серьезностью, – насчет прелести лучше судить дамам, и многие из них, надо заметить, питают к моему другу искренние чувства; что касается меня, я высочайшего мнения о его профессиональных успехах и деловых качествах.

– Это и есть мужской эквивалент «прелести», – улыбнулась мисс Гибсон, исправляя неловкое положение, создавшееся из-за случайно оброненной простодушной фразы миссис Хорнби. – Впрочем, суть неизменна: доктор Торндайк – один из лучших специалистов нашего времени, а мистер Джервис – его прилежный ученик. Так вы дадите им пальцеграф, тетя?

– Джульет, дорогая, – горячо заговорила миссис Хорнби, – ты же понимаешь: я готова на все ради бедного мальчика. Я ни на секунду не усомнилась в том, что он невиновен в этой мерзкой, вульгарной краже. Произошла чудовищная ошибка – я в этом убеждена и сразу же сказала детективам. Я заверила их, что Рубен никогда не совершил бы грабежа; они заблуждаются, считая его замешанным в столь грязном преступлении. Но они не стали меня слушать, хотя я знаю Рубена еще с тех пор, когда он был маленьким ребенком, и кому, как не мне, судить о том, на что мой племянник способен, а на что – нет. Бриллианты, боже мой! Да зачем они Рубену? Что за ценность в грубых камнях? Они ведь даже не огранены, – всхлипнула миссис Хорнби, достала носовой платок с тесьмой и вытерла слезы.

– Вот поэтому, – вкрадчиво добавил я, выждав удобный момент и стараясь смягчить положение, – доктору Торндайку и нужен пальцеграф.

– Пальцеграф, – машинально повторила хозяйка, поднимая на меня мокрые глаза. – Конечно, я с удовольствием пойду вам навстречу. Я так рада, что мистер Торндайк взялся нам содействовать; это вселяет надежду – знать, что такой достойный человек заинтересовался нашей проблемой. Кстати, доктор Джервис, детективы пытались оставить пальцеграф у себя в конторе, чтобы использовать его для доказательства вины нашего бедного мальчика. Но не тут-то было! Я настояла на своем, и им пришлось вернуть мою вещь. И впредь они не получат от меня никакой помощи в своих грубых попытках втянуть нашего племянника в это ужасное дело.