Палач. Книга 2 - Александр Ачлей Страница 54

— А на самом деле?

— А на самом деле в этом месте, где ваш скутер перевернулся, группой захвата были оставлены акваланги и иные средства выживания и передвижения под водой, заякоренные и снабженные спецмаяком, приемник от которого был на руке нашего человека, играющего вашу роль. Как только он оказался в указанном месте, он спровоцировал опрокидывание скутера, добрался до средств спасения, дождался напарника…

— Какого напарника? — с напряжением в голосе спросил Чабисов.

— Мужчину, внедренного в экипаж яхты накануне вашего выхода из Англии, — спокойно продолжал Лазуренко. — Затем они вместе добрались до берега, не вызвав ни у кого подозрений, и с первой же оказией вылетели на Большую землю.

— Гениально! — не без восторга заметил любивший эффектные и головокружительные операции Чабисов. — Таким образом, меня похитили ночью, «утонул» я спустя часов 10–12. И пока меня искали, прошло еще неизвестно сколько времени! Господи! Так меня же до сих пор ищут! И никто не знает, где я! — Чабисов был потрясен собственным выводом.

— Пока вас числят без вести пропавшим, — сказал Лазуренко.

— Ужас! И до завтрашнего утра меня будут искать среди утопленников?

— Думаю, так и будет! — спокойно подтвердил Лазуренко.

— Ясно. Все понятно. Один вопрос. Что вы сделали с той женщиной, которая сопровождала меня на яхте? Тоже опоили снотворным? — последние слова он произнес тихо-тихо, словно заранее испугался ответа Лазуренко.

— С ней мы ничего не делали.

— Но как же! Тогда получается, что она сознательно провела ночь в нашей каюте с другим человеком и не заметила этого? — Чабисов продолжал цепляться за соломинку надежды, но Лазуренко по-военному прекратил его мучения: «Она этого не могла не заметить. И вы уже это поняли».

— Не может быть! Алессия?..

Элизабет была в шоке. То, что сообщил ей Пол, явилось для нее полной неожиданностью. Чабисов жив и находится в Екатеринбурге. И как он, интересно, туда попал? Единственное, что сразу же напрашивалось на ум, — похищение. Что ж. Такие операции периодически проводятся по всему миру. Но кто его вычислил? Ведь об отъезде Чабисова из Англии знали единицы. Утечка информации из ее собственного отдела — вещь абсолютно невозможная. Значит, информация просочилась из окружения самого Чабисова. Бэт вновь набрала телефон шефа и попросила того, не откладывая в долгий ящик, начать расследование в самой Англии. Под подозрением — кто-то из службы безопасности русского олигарха. Сама же она, несмотря на поздний час, начала допрос членов команды на яхте. К утру у нее сложилась довольно-таки правдоподобная картина происшедшего, центральное место в которой занимала гражданка Италии Алессия Фонтана, интерес к которой со стороны Бэт рос по мере того, как к ней поступали новые данные относительно этой южной красавицы.

Утром, вызвав катер береговой охраны, Элизабет Ботвелл направилась на остров Тортола, где в местной клинике находился интересующий ее свидетель. Она нашла Алессию слабой и подавленной. Та сидела в шезлонге на балконе, откуда открывался впечатляющий вид на море. С той ночи, когда она открыла дверь в ее с Чабисовым каюту, прошло более двух суток. Но напряжение и неприятный осадок от происшедшего не оставляли ее. С одной стороны, она выполнила свой долг, замкнув усилия и старания многих людей, стремящихся к торжеству добра и справедливости. Но все эти высокопарные слова сразу превращались в ничто, стоило ей вспомнить Антона таким, каким он был, нет, вернее, стал в последние дни их совместной жизни. Она была не склонна к идеализации, но в то же время ясно осознавала, что циничный и прагматичный олигарх, виновник несчастий и бед многих миллионов людей у себя на родине, на ее глазах преображался в нечто иное, становясь чутким и сочувствующим, нежным и самоироничным. И эта метаморфоза произошла с ним не без ее влияния. И вот теперь он сидит где-то в холодной камере в ожидании суда, который может решить его судьбу самым жестоким и неприемлемым для нее способом. А она с чувством выполненного долга наслаждается сказочными видами божественной природы с балкона персональной палаты в тропическом раю! И где же тут справедливость? А самое главное, она ничем не может ему помочь. Да и захочет ли он теперь принять от нее какую-либо помощь?

— К вам можно? — Алессия оторвалась от своих невеселых мыслей и посмотрела на вошедшую женщину.

— Элизабет Ботвелл. МИ-6, — Бэт сразу решила брать быка за рога. У нее уже были свои мысли по поводу этой тихони-психолога из Модены. И сейчас она должна была во что бы то ни стало добиться от нее признания. Признания в преступлении. Ибо если бы Чабисов утонул, то это был бы несчастный случай. Если же его похитили — это сразу превращается в тяжкое преступление, за которое грозило как минимум пожизненное заключение.

— Я не скажу, что мне очень приятно, — вяло ответила ей Алессия. — Да и сил у меня особых нет для беседы. Я же понимаю, что вы здесь не для того, чтобы интересоваться моим здоровьем.

— Вы правы. Более того, спешу сообщить вам радостную весть: ваш спутник не утонул. Он жив!.. Но где же радость на вашем лице? Я вижу, вы не очень удивлены. А может, вы и так знали, что господин Чабисов жив? И не тонул он вовсе? А был цинично похищен с яхты не без помощи женщины, которую, по всей видимости, любил? — Элизабет негодовала и не старалась скрыть этого.

— Я не понимаю вашего тона, — все так же устало продолжала Алессия. — Я не понимаю, о чем вы. Хотя факт того, что Антон жив, меня, конечно же, радует. Вы что, его нашли?

— Перестаньте валять дурака! — с нотками гнева прошипела Элизабет. — Вы прекрасно знаете, что я имею в виду…

— Да нет, моя дорогая, не знаю. Он на моих глазах опрокинулся в воду. Больше я ничего не помню, — и она откинулась в шезлонге, всем своим видом давая понять, что устала и хочет отдохнуть.

— Ну хорошо! Вы ничего не знаете. Даже то, что господин Чабисов сейчас находится в Екатеринбурге?..

— Я и названия-то такого никогда не слышала. А что это такое? — тут Бэт поняла, что зря без убедительных доводов пришла к этой на вид неискушенной, а на самом деле опытной девице, из которой ей вряд ли удастся выудить хоть какие-то сведения.

— Ладно! Я оставлю вас. На всякий случай предупреждаю, что вам категорически запрещается покидать остров, поскольку вы являетесь не просто свидетелем в деле о похищении гражданина Великобритании Чабисова Антона, а одной из подозреваемых, со всеми вытекающими отсюда последствиями, — она резко поднялась и ушла, оставив Алессию наедине со своими мыслями.

В принципе, Алессия ничего не боялась. Доказать ее причастность к похищению Чабисова вряд ли удастся. Кроме того, если дело все же дойдет до суда, ей в помощь будут выделены лучшие адвокаты. Ей также не стоило бояться внесудебного преследования, поскольку в этом случае включились бы механизмы ресторсий и репрессалий, [38]что было бы явно невыгодно тому же МИ-6. Ее мало волновало, как отреагирует Чабисов, узнав о ее участии в деле. А то, что он узнает об этом, сомневаться не приходилось. Она, несмотря на всю свою симпатию к этому незаурядному человеку, все же относилась к нему как к пациенту, причем страдающему одним из самых сильных расстройств личности, вызванных подавленными в раннем детстве эмоциями. Это привело к гипертрофированному чувству обиды, желанию отомстить всем и вся, выместить на целом народе чувство собственной ущербности. Чабисов был патологически ненасытен, агрессивен и зол. Обычная терапия здесь не подходила. Только «холодный душ» доказательств собственной неправоты и ошибочности действий, оформленный в виде вердикта общественности, мог бы что-то изменить в его больном мозгу. Чабисову необходимо было пройти через наказание, которое могло бы заставить его задуматься о том, что он натворил. Потом легче было бы подойти к покаянию и обрести прощение. Хотя бы в собственных глазах.