Женщина в красном - Элизабет Джордж Страница 55

— Какой страх?

— Ты знаешь, что такое страх. Боишься мужчин. Твоя мама… Ты знаешь. Прекрасно знаешь, о чём речь.

— Не знаю.

— Твоя мать тебе говорила?..

Мать его жены не говорила. Бедная Дот пребывала в неведении. Она пришла к нему не только девственницей, но и невинной, словно новорождённый ягнёнок. Он всё испортил из-за неопытности, нервов и нетерпения, и Дот залилась испуганными слезами. Но ведь современные девушки не такие? Им всё известно ещё до десяти лет.

С другой стороны, невежество и опасения многое объясняли в Тэмми. Потому она такая замкнутая.

— Твоя мама говорила тебе об этом, девочка?

— О чём?

— О птицах и пчёлах. О котах и собаках. Так говорила или нет?

— Ох, дедушка, — снова вздохнула Тэмми.

— Прекрати эти свои вздохи и дай мне ясную картину. Потому что если она не говорила…

Селеван вспомнил свою жену. Бедная непросвещённая Дот. Самая старшая дочка в семье, где рождались только девочки. Она ни разу не видела взрослого обнажённого мужчину, разве что в музее. Может, Дот думала, что мужские гениталии имеют форму фигового листа? Господи, какой ужасной была их брачная ночь. Селеван понял, что был идиотом, когда ждал свадьбы. Надо было начать заранее. По крайней мере, Дот решила бы, хочет ли вообще замуж. Только после этого она настояла бы на браке и он угодил бы в ловушку. Его каждый раз ловили: любовь, долг, а теперь и Тэмми.

— Что твоё «ох, дедушка» значит? Смущаешься? Чего?

Тэмми опустила голову. Селеван испугался, что внучка заплачет, и включил двигатель. Они выехали из караван-парка. Тэмми, судя по всему, собиралась молчать. Чёрт бы побрал эту упрямицу. И откуда у неё такой характер? Неудивительно, что родители дошли с ней до отчаяния.

Автомобиль двигался в сторону Кэсвелина.

— Это нормально, — продолжал Селеван. — Мужчины и женщины живут вместе. Всё другое неестественно. Я подчёркиваю: всё другое, если ты понимаешь меня, девочка. Ни к чему беспокоиться, что устроены мы по-разному, эти разные части должны соединяться. Мужчина сверху, женщина снизу. Они соединяют эти разные части, вот как всё происходит. После засыпают. Иногда от этого рождается ребёнок. Иногда ничего не получается. Но всё должно быть так, и, если у мужчины есть мозги, женщинам этот процесс нравится.

Ну вот. Он сделал это. Но он хотел кое-что повторить, чтобы внучка уяснила.

— Всё другое. — Селеван постучал по рулю. — Неестественно. А мы должны быть естественными. Как природа. А в природе, ты же видишь, всё…

— Я общаюсь с Богом, — перебила Тэмми.

Ну вот, конец беседе. Словно он ничего не говорил.

— Общаешься, значит? И что тебе Бог сказал? Приятно, что он уделил тебе внимание, потому что на меня у него нет времени.

— Я пыталась услышать, — отстраненно заявила Тэмми, словно в голове у неё были другие мысли. — Я пыталась услышать его голос.

— Голос Бога? Откуда? Думаешь, он позовёт тебя из кустов?

— Голос Бога приходит изнутри. — Тэмми легонько ударила по своей чахлой груди кулаком. — Я прислушивалась к голосу внутри себя. Это тихий голос. Он всегда учит правильным вещам. Ты поймёшь, когда он к тебе обратится, дедушка.

— И часто ты его слышишь?

— Когда молчу. Но сейчас не получается.

— Сегодня ты всё утро молчала.

— Но не внутри.

— Как это?

Селеван взглянул на внучку. Та смотрела в окно на мокрый мир. Они ехали мимо кустов, по машине барабанил дождь, сорока взлетала в небо.

— В голове пустая болтовня, — сообщила Тэмми. — Если она не прекратится, я не смогу услышать Бога.

«Болтовня? — удивился про себя Селеван. — О чём это она?» В какой-то момент Селеван решил, что достучался до внучки, но в следующий миг понял, что опять всё прошло впустую.

— И кто там у тебя болтает? — поинтересовался Селеван. — Гоблины и вурдалаки?

— Не шути, — отрезала Тэмми. — Я пытаюсь объяснить тебе. Мне не к кому обратиться. И вот я прошу тебя, больше некого. Мне нужна помощь, дедушка.

Ну вот, приплыли. Настал момент, на который надеялись родители девочки. Вот когда дед им отплатит! Селеван подождал и хмыкнул, показывая, что ждёт продолжения. Минуты шли, но Тэмми молчала.

Селеван припарковался у магазина.

— Если я что-то знаю, — вдруг начала Тэмми, уставившись на входную дверь магазина, — и если то, что я знаю, может кому-то навредить, что мне делать, дедушка? Вот об этом я и спрашиваю Бога, а он не отвечает. Что мне делать? Ведь когда что-то с кем-то случается, с человеком, который тебе дорог…

— Ты о Керне? — прервал Селеван. — Тебе что-то известно о погибшем юноше? Посмотри на меня, девочка, отвернись от окна.

Тэмми послушалась. Селеван увидел, что тревожит внучку не то, о чём он подумал. Есть только один ответ, и, несмотря на осложнения, которые могут возникнуть в его жизни, он должен это сказать.

— Если ты что-то знаешь, иди в полицию, — посоветовал Селеван. — Другого не дано. Сделай это сегодня.

В дартс Дейдра играла превосходно — накануне Линли прибавил эти новые сведения в свою копилку. Доска для дартс была прибита к двери со стороны гостиной. Линли не сразу её заметил, потому что Дейдра держала дверь открытой.

Ему следовало понять, что он в опасности, когда Дейдра, воспользовавшись лентой, отмерила семь футов и девять с четвертью дюймов от закрытой двери. На этом расстоянии она положила кочергу и назвала её «оке».

— О'кей? — переспросил Линли.

— Оке, Томас. Место, где должен стоять игрок. В этот момент он осознал, что влип, и почувствовал себя ягнёнком, отправляющимся на заклание: как можно играть в игру, в которой он ничего не смыслит?

— Разве есть правила? — удивился Линли. Дейдра взглянула на него с изумлением.

— Конечно есть. Это же игра, Томас.

И Дейдра стала объяснять правила. Начала с доски; Линли тут же запутался, когда речь зашла о двойном и тройном кольце и о том, что означает попадание в них дротиком. До сих пор он не считал себя идиотом — ему всегда казалось, что в дартс нужно знать только о бычьем глазе, — но сейчас вконец растерялся.

— Всё просто, — заверила Дейдра. — Начинаем со счета пятьсот один. Цель состоит в списании очков до нуля. Каждый бросает по три дротика. Бычий глаз даёт пятьдесят очков, внешнее кольцо — двадцать пять. При попадании в двойное кольцо очки удваиваются, при попадании в тройное — утраиваются.

Линли кивнул. Он почти ничего не понимал из слов Дейдры, но решил, что демонстрация уверенности — ключ к успеху.

— Хорошо. Последний дротик должен угодить в двойное кольцо или в бычий глаз. Кроме того, если вы уменьшаете счёт до одного или перебираете очков больше, чем нужно, этот бросок не засчитывается и ход переходит к другому игроку. Поняли?