Эликсир вечной молодости - Ирина Арбенина Страница 55

И любовь началась… И стали они мужем и женой…

А теперь вот она сидит в другом кафе в странном городе Рукомойске и видит мужа только по телевизору.

И Светлова, отставив остывший кофе, унеслась мыслями в тот далекий уже день, когда в кафе “У Рыжего” появилась неожиданно та посланница с розами.

Как Анна изумленно вглядывалась тогда в темную улицу. И сердце у нее непривычно колотилось.

— Да вон там он остановился… Такая, ну, не новая машина, далеко не новая… На той стороне улицы.'.. — объясняла Анне девушка-посланница.

И Анна выбежала тогда из дверей кафе, вглядываясь в уже сгустившиеся сумерки.

Машины не было.

— Видно, уже уехал, — огорчилась девушка, — но вот только что здесь был, честное слово…

И Аня растерянно стояла тогда посреди тротуара. Мимо, задевая ее, торопились вечерние прохожие.

На шелковистых нежных лепестках чайных роз нежно поблескивали прозрачные дождевые капли. Снег в Москве на глазах превращался в первый весенний дождь…

Теперь Светлова вспоминала тот день, и никогда ей еще не было так грустно от воспоминаний.

Неужели Петя никогда уже больше не подарит ей розы? Не подарит — потому что никогда ей уже не выбраться из этого Рукомойска!

Вернулась из города Светлова к четырем. Заняла в ресторане “Ночка” столик. Фофанова еще не было.

— А у нас сегодня вкусненькое! — Елена, как всегда, радушно ей улыбнулась.

— Вот как…

— Грибки в сметане!

— Не знаю…

— Соглашайтесь! Не пожалеете.

— Ну… Пожалуй… — Аня вспомнила несчастного Кривошеева с его шампиньонами и вздохнула.

— Вот и отлично. Правильный выбор. Только придется немного подождать.

— А я и не тороплюсь, — кисло заметила Светлова. — К сожалению.

Светлова смиренно ожидала заказ.

"Немного подождать” растянулось минут на сорок.

А Фофанова все не было.

— Не помешаю?

Надо же! Тот самый водила, который первым рассказал Анне про Немую.

Интересно, он знает, что случилось с девушкой?

— Не помешаете… Подсаживайтесь.

— Спасибочки.

— Опять проезжаете мимо?

— Опять! Это моя дорога! Мой обычный маршрут. С некоторых пор.

— С каких?

— Вам будет неинтересно. А вы? Все тут?

— А я все тут, — уныло согласилась Светлова.

— Понравилось?

— До ужаса.

— Уже заказали? — Водила взял меню.

— Уже.

Дальше на Светлову, видно, опять снизошло наитие. Впрочем, однажды ей этот прием здорово помог, а все успешное не грех повторить.

Поэтому Анна открыла свою распухшую от всевозможных фотографий сумку и достала фотоснимок Нины Фофановой.

В конце концов, водила, оказывается, все время тут ездит.

— Вы случайно никогда не видели в этих местах вот эту девушку? — Аня протянула дальнобойщику фото.

Ей показалось на мгновение, что лицо водилы окаменело, когда тот взглянул на снимок.

Но это продолжалось не более секунды.

— Видал однажды, — с прежним добродушным выражением лица заметил он — Вот как?

— Да, я запомнил. Потому что тогда случилось что-то вроде небольшого скандальчика. Девушка сказала ей: “Эй, бабушка, нельзя ли побыстрее? Или у вас уже быстро не получается? Тогда пора на пенсию!"

— Кому сказала?

— Да хозяйке мотеля!

— И что же?

— Да Туровскую просто передернуло. Мне даже показалось, что Елена Ивановна просто-напросто сейчас бросится на девчонку с канцелярскими ножницами, которые лежали рядом на стойке, где она выписывала квитанцию. Муж, правда, успокоил ее — обнял за плечи и увел.

— А Елена Ивановна не могла вернуться?

— Почему не могла? Могла, наверное… Светлова задумалась, не слушая дальнейших рассуждений своего сотрапезника — водила переключился на погоду, потом на цены на бензин.

"У Елены Туровской нет корыстного материального мотива для убийств — их общий с мужем бизнес процветает, в отличие от салона Кудиновой. Ей не надо было, как Амалии и Осич, идти на сомнительные, уголовного плана сделки и предприятия.

Но она “сорвалась с цепи”!” — думала Светлова. Есть такой показатель психологического здоровья человека: если каждый свой новый возраст он воспринимает спокойно, не конфликтно, находя в нем свои плюсы и преимущества, и продолжает жить в душевном равновесии и с удовольствием — значит, с ним все в порядке.

Если же в новый возраст он вступает с горькими сожалениями, депрессиями, ожесточением, то… То это говорит о некоторых патологических отклонениях в развитии личности.

Иногда про женщину говорят: “Она тяжело стареет”.

А про Елену ее подруга и вовсе сказала: “Как с цепи сорвалась”!

Фофанова могла просто раздражать Туровскую своей юностью и красотой. К тому же по повадкам девочка была сущий неотесанный тинейджер.

"Надо же!.. Этот шофер видел, как они разговаривали у стойки портье! Как удачно, что он появился снова, а я догадалась показать ему фотографию Фофановой”.

Светлова думала о своем, уже не слушая рассуждений водилы о погоде и бензине.

И вдруг Анна энергично потерла виски — ей почудилось — видимо, от перенапряжения последних дней! — что у нее начинаются глюки: карман джемпера у водилы шевелился!

— Ой! — только и успела вскрикнуть Светлова, потому что из кармана сначала показался розовый нос.., потом…

— Хомячок! Ионыч, — пояснил водила. — Мой компаньон. Знаете, чтобы не заснуть, поговорить с кем было в пути.., вот хомячок мой… Ионычем кличут.

— Сюда нельзя с животными, — строго произнесла Елена Туровская, сгружая с подноса Анину тарелку.

— Это не животное, — только хмуро и обронил водила, очевидно, не считая нужным вдаваться в более подробные объяснения.

В общем, Светлова тоже не находила ничего замечательного в том, что какая-то мышь средних размеров ползала во время обеда по столу.

Она уже в который раз в жизни напомнила себе, что, когда тебя спрашивают “не помешаю?”, вовсе не обязательно так любезно кивать.

Осторожно отодвигаясь от Ионыча, Аня взяла в руки вилку и нож. Но она даже не успела отведать коронное Еленино блюдо.

— Ой! — только и успела опять ойкнуть Светлова.